Страница 16 из 22
2. Думаю, что сейчас не время отвлекаться на решение вопроса проверки сведений о цвете ауры новых детей. Если мы увлечемся диагностированием ауры как ведущим показателем новизны, то можем пропустить более важные и существенные признаки. Погоня за проверкой может увести в сторону от сути, и поэтому от термина мы сегодня тоже отказываемся.
3. Самая существенная причина отказа от термина заключается в том, что в книгах Джен Тоубер и Ли Кэрролла к категории «индиго» относят детей самых разных групп: гиперактивных, аутичных, склонных к шизофрении, педагогически запущенных – словом, всех, с кем трудно, детей особых потребностей. К ним добавляются дети с необычными свойствами, носители нового сознания. Авторы книг считают, что помощь сегодня нужна всем детям, и эта позиция абсолютно правильна и поддерживается нами. Но внутри этого общего вопроса существует другой, более острый вопрос о том, что на фоне в целом изменившейся массы детей появились особенные дети, проявляющие действительно новые качества:
– Они рассказывают о прошлых жизнях, называют названия местностей, в которых жили, например в Африке или Египте; рассказывают об орудиях труда, особенностях растений, которые их окружали. Это проверяемые сведения, которые подтверждаются.
– Они обладают знаниями, которых им никто не давал, проявляя высоко структурированное сознание и способность к решению сложных проблем, при этом проявляя врожденное высокое чувство нравственности. При решении предлагаемых проблем они по существу проявляют метанаучный способ познания, синтезирующий опытное и интуитивное начала. К необходимости именно такого синтеза сегодня подходят современные ученые. Именно такие ученые трудятся сегодня в Объединенном Научном Центре изучения проблем космического мышления. Новые дети приходят со сложившейся точкой зрения на то, как следует познавать мир, и демонстрируют необычайные возможности такого метода познания.
Путаница, присутствующая в книгах о детях индиго, переходит в документальные фильмы, появляющиеся на российском телевидении, авторы которых пошли по пути иллюстрирования основных положений американских изданий. Мы же стремимся обратить внимание на образцы прорастающего на наших глазах нового сознания и необходимость защитить носителей этого сознания, что возможно только при защите детства в целом. По этим причинам мы считаем целесообразным отказаться от предложенного американцами термина и вести разговор по существу о детях нового сознания.
Нашим глубоким убеждением является ненужность выделения особых детей в особые группы, школы, клубы, поскольку они, эти дети, трансформируют сознание и энергию окружающих их людей, что, вероятно, и является наиважнейшей их миссией. Учить общаться друг с другом тех, кому присуще целостное восприятие, с теми, кто мыслит традиционно алгоритмически; тех, кто помнит прошлые жизни, с теми, кто их не помнит, – сегодня чрезвычайно важно. А взрослые должны уметь грамотно и тактично объяснять своеобразие каждого из способов восприятия действительности.
Положение новых детей в мире сегодня чрезвычайно сложно. В силу своей тонкости и особенностей психической организации они могут вступать в конфликт со школьным коллективом, проявляя непримиримость в отстаивании своей позиции, поскольку обладают обостренным чувством справедливости, но могут и уходить от конфликта, отказываясь посещать школу.
В свете всего вышесказанного сформулируем наиболее важные вопросы:
1. Как соотносятся одаренные дети и дети нового сознания? Это одно и то же явление или нет?
2. По каким признакам их различают?
3. Новых детей много или это единичные явления?
4. Нужно ли их выделять? Можно ли делать акцент на их особенности?
Отвечая на первый из поставленных вопросов, за основу возьму определение, подсказанное А.Е.Акимовым.
Одаренные дети легко усваивают и оперируют теми знаниями, которые им дают, и на их основе легко идут дальше; новые дети легко оперируют теми знаниями, которые им никто не давал, добывая их непонятным для нас способом. В этом месте я делаю оговорку, как в статье «Когда небо приходит на землю» [1], о том, что только далекие от науки люди могут считать, что здесь все просто и понятно, что эти дети обладают сверхсознанием и умеют считывать информацию из пространства. На самом деле это не так просто, как кажется, и еще менее понятно, если не просто называть явление, а постараться его изучить и объяснить.
Думаю, что это важное отличие детей нового сознания от одаренных детей не единственное. И переходя к следующему существенному и определяющему их качеству, а именно развитому сердцу, особой сердечности и настроенности на альтруизм, обращусь к программному документу, выработанному группой ученых, разрабатывающих концепцию одаренности. В первых же строках опубликованной ими программы [2, с. 13] ставится вопрос, созвучный одному из поставленных нами. Они спрашивают: сколько одаренных детей приходит в мир, а наш вопрос звучит так: сколько приходит в мир детей нового сознания. Две крайние точки зрения – их единицы и их 98 % – снимаются, если формулировка звучит в следующем виде: в потенциале новые возможности имеют 98 % детей, но в проявленном виде ими обладают единицы.
В концепции «Одаренность» выделено несколько ее видов: 1) практическая одаренность, проявляющаяся в легком освоении ремесел, быстром достижении успехов в спорте или организаторской деятельности; 2) интеллектуальная, т. е. познавательная одаренность, которая дает победителей многочисленных олимпиад; 3) художественно-эстетическая одаренность, порождающая юных поэтов, музыкантов, художников; 4) духовно-ценностная одаренность, которая определяется как дар в создании новых духовных ценностей и смыслов, в служении людям. Видимо, именно последний тип дара интересует нас сегодня в первую очередь, поскольку мы ведем речь о детях, непреклонно следующих живущему в них нравственному закону. Но при этом следует сделать несколько замечаний.
1. При всей открытости, мягкости и сердечности детей нового сознания невозможно заставить их делать то, что они не считают нужным или считают неприемлемым для себя. При возражении они всегда учитывают вашу точку зрения. Когда у них возникает потребность поступить по-своему, вы видите в их глазах сочувствие, они сожалеют о том, что вам придется из-за них пережить неприятные минуты. Такой уровень соучастия и сострадания поражает.
2. Как правило, они проявляют свою творческую одаренность, охотно занимаясь живописью, рисованием, музыкой. При этом они не воспринимают себя как будущих художников и музыкантов, просто им легче вступать в контакт через сгармонизированный мир искусства, законы которого для них более приемлемы, чем негласно утвердившиеся законы социума, вроде принципа жестокосердия, приводящего якобы к успеху в мире жесткой конкуренции. Чаще всего такие дети разносторонни и проявляют себя одновременно в нескольких областях творчества. Причем оттенки их дарований взаимно дополняют друг друга. В силу синтетичности их дара не представляется возможным и целесообразным исследовать их одаренность, дробя ее на различные виды.
3. Особое чувство справедливости не позволяет этим детям вести себя высокомерно по отношению к окружающим. Последнее замечание особенно важно в связи с мифологемами, которые складываются вокруг детей нового сознания. В книге
Джен Тоубер и Ли Кэрролла о детях индиго, в которой сделано много справедливых и точных замечаний, содержится также и неосторожное утверждение о том, что все дети, которые расстреливали своих одноклассников и учителей, были детьми индиго. Они якобы действуют по особым космическим законам и сметают на своем пути тех, кто не дает им исполнить свою миссию. Это утверждение не только опасно, но и вредно.
Мы говорим о детях, обладающих врожденным глубоким чувством нравственности и поступающих нравственно по вполне земным законам. Отсутствие чувства превосходства, как отличительная их черта, ставит под сомнение состав формирующихся сегодня закрытых клубов индиго, члены которых сами атрибутируют себя как принципиально новый тип людей и не допускают в свои ряды тех, кто, по их мнению, к этому типу человечества не относится. Дурная элитарность становится неприятным и тревожным знаком времени, так же дискредитирующим эволюционную идею, как и другие формирующиеся лжемифологемы.