Страница 4 из 22
– Приехали! – объявил Викентий, бросив глайдер в пике.
Я еле успел вцепиться в спинку Галиного кресла, с трудом сдержав крепкое словцо, Петрович же молчать не стал и обиженным воем дал понять горе-водиле, что он о нем думает. Галя взвизгнула, но, как мне показалось, восторженно. Викентий филигранно выровнял машину почти у самой земли и без малейшего толчка притер ее между двумя колесными карами – насколько я знал, такой транспорт тут был распространен. Единственный континент планеты славился трассами для ралли-рейдов, гонки по бездорожью были неплохим развлечением и привлекали немало любителей экстрима. А посему припаркованные там и сям джипы всех возможных типов и колеров ни у кого вокруг удивления не вызывали.
– Пойдемте, друзья, я покажу вам рай шопоголика! – Викентий резво выбрался из салона, обежал глайдер и подал Гале руку.
Я за это время успел согнать с колен Петровича и выкарабкаться на свет божий. Пока коллега запирал дверцы, я окинул взглядом парковку и не увидел ничего необычного. Разве что… Нет, показалось. Приземлившийся за несколько рядов от нас глайдер был смутно знакомым, но и только. Таких в небе над столицей тысячи. Не мог он за нами лететь. Наверное, я его мельком видел, когда он из параллельного потока вынырнул.
Верный Петрович требовательно мяукнул, мол, хорош уже ворон ловить, и я бросился вдогонку за Галей с Викентием. Те успели скрыться в гостеприимно распахнутых дверях торгового центра, так что пришлось поторопиться.
Торговый комплекс оказался неожиданно роскошным, хоть и с претензией на скромность. По крайней мере, кричащей рекламы на всех свободных поверхностях, а то и без оных – в виде объемных голограмм – здесь было куда меньше, чем в его земных аналогах. В городах Большой Пятерки испокон века считали, что чем назойливее расхваливают свой товар торговцы, тем круче, а потому атмосфера перманентного дурдома в подобных заведениях не исчезала годами. Но всех переплюнули рекламщики из Нью-Вегаса, Вашингтона и им подобных свободных экономических зон – там считалось в порядке вещей использование двадцать пятого кадра, гипноза и прочих – достижений НЛП, лишь бы облегчить карманы клиента любым (в том числе и не очень законным) способом. Но эти самые клиенты знали, на что шли, потому жалоб в международный суд почти не поступало. А если желающие и были, их быстро успокаивали ребята из местных группировок торговой, игорной, нарко- и прочих мафий соответственно индивидуальным вкусам пострадавшего.
После удушающей жары парковки холл показался раем, и я даже замедлил шаг, наслаждаясь относительным покоем и прохладой, пока Петрович не боднул меня в ногу, напоминая и о цели визита, и о том, что я тут не один. Неплохо было бы проконтролировать торгашеские порывы Галины свет-Юрьевны, она в приступе неуемного расточительства имела обыкновение затовариваться чертовски дорогими и при этом абсолютно непрактичными шмотками, о чем уже на следующий день жалела. Знаем, проходили. Выслушивать нытье не хотелось, поэтому я пошарил взглядом по холлу и выделил в редком потоке покупателей знакомые фигуры, чему в немалой степени способствовала рыжая шевелюра девушки. Плюс моя ненаглядная на фоне местных загорелых красоток выделялась не хуже белой вороны в стае грачей. Нереидский загар, которым Галя еще не успела обзавестись, просто роскошный: в ласковых лучах местного светила кожа приобретает ни на что не похожий оттенок – смотришь издали, отдает фиолетом, но вблизи ровный и глубокий смуглый цвет. Не удивлюсь, если всю дорогу до базы она будет сокрушаться по этому поводу и строить планы насчет пляжа.
Викентий целенаправленно вел Галю в дальний конец холла, скрытый в полумраке. Я про себя хмыкнул, удивленный эффектом – вроде купол прозрачный, а ближе к стенам свет чудесным образом рассеивается, уступая причудливым теням со странным фиолетовым же отливом. Петрович моих восторгов не разделял, поэтому оторвался шагов на десять (моих, естественно, а не кошачьих) и периодически оборачивался, подгоняя меня недовольными мыслеобразами. Я в ответ в подробностях представил, как отовариваю могучим пинком рыжую зверюгу, увивавшуюся у буфета с упаковками вяленого кальмара. Кот напрочь разобиделся, фыркнул особенно презрительно и умчался плакаться мамочке в жилетку.
Убедившись, что Викентий благополучно протащил Галю мимо десятка кричащих вывесок бутиков и парочка скрылась в дверях огромного магазина «Турист-мастер», я облегченно выдохнул и послал девушке вызов. Браслет инфора ожил, сформировав на виртуальном дисплее недовольное лицо:
– Чего тебе?
– Извините, Галина Юрьевна, что отвлекаю…
– Дурак!!!
– Ладно, любимая, не дуйся. Я тут осмотрюсь немного, потом к вам присоединюсь. Скучать будешь?
– Обязательно! – хмыкнула Галя и прервала связь.
Ну вот и ладненько. Минимум минут сорок у меня есть, а то и весь час. За время вынужденной отсидки на Болле мы пару раз выбирались в город прошвырнуться по магазинам, и этого хватило, чтобы выработать беспроигрышный алгоритм: Галя зависает в облюбованном заведении, я тихо-мирно гуляю полчаса-час, потом возвращаюсь и оцениваю приобретения ненаглядной с эстетической точки зрения. Этот процесс занимает еще не менее часа, в результате девяносто процентов шмотья забраковывается, и мы, счастливые и довольные, переходим в следующий магазин. После первого шестичасового марафона очередной трехчасовой забег мне показался просто мелочью, и я решил дальнейшее совершенствование совместного шопинга отложить на потом – от добра добра не ищут.
В «Турист-мастер» я и сам загляну, но чуть позже и с более приземленными целями, нежели фэшн-шоу в исполнении любимой девушки: магазин хороший, футболки-шорты-кепки и прочие пляжные полотенца как раз в нем покупать лучше всего, дешево и сердито. На данный же момент мое внимание привлек небольшой павильон с многообещающей вывеской «Охота и рыбалка». В ожиданиях я не обманулся, обнаружив внутри богатую коллекцию разнообразного снаряжения, начиная с удочек-телескопичек и заканчивая надувными лодками, местными вариантами подсадных уток (надо сказать, мало отличающимися от земных) и парой десятков охотничьих ружей на дальней стене. Хозяйничала тут девушка хрупкого сложения, брюнетистая, с двумя задорно торчащими косичками, этакая ходячая реклама стиля «милитари» в одежде.
– Чем могу помочь, мсье? – с неповторимым франко-канадским прононсом спросила она, завидев меня в дверях.
Во французском я не силен, поэтому выпендриваться не стал и ответил на интере:
– Мсье всего лишь любопытствует. Впрочем, свою долю удовольствия он уже получил, – усмехнулся я, пройдясь оценивающим взглядом по фигуре собеседницы.
– В таком случае вы просто обязаны доставить ответное удовольствие бедной девушке, вынужденной прозябать в магазине, пока папа в отъезде! – вернула она улыбку. – Папа будет недоволен, если я вам что-нибудь не продам. А когда папа недоволен, он не берет меня на стрельбище и вообще всячески третирует, заставляет готовить завтрак и заниматься другими женскими делами. Правда, он говорит, что хочет меня видеть примерной девочкой. Издевается, наверное.
Я не удержался и рассмеялся: уж больно у нее жалобно вышло, особенно с этим «папа» с ударением на последнем слоге. И мордочку сделала умильную, даже Петрович так не умеет. Хотя раньше я думал, что его никто в этом деле не переплюнет, особенно когда он кальмара клянчит. Опытным взглядом выделив ценники, я пришел к выводу, что отказывать красивой девушке в такой малости с моей стороны будет свинством.
– Что ж…
– Жанна.
– …Жанна, посоветуйте мне что-нибудь этакое на память о вашем прекрасном мире и его не менее прекрасной обитательнице!
– Мсье предпочитает…
– Охоту. Но и против рыбалки мсье ничего не имеет.
– Если вы хотите действительно эксклюзивную вещь, то вам сюда! – Девушка грациозно повернулась ко мне спиной и направилась к стене с оружием.