Страница 6 из 7
Петрович, до того спокойно (для кота, естественно) пялившийся на воду, вдруг встрепенулся, дернул ухом и тихо, непонимающе заворчал, уставившись куда-то вдаль.
– Что там?
С некоторых пор (если конкретно, с посещения Пальца – острова на Нереиде, где напарник впервые засек телепатические переговоры афалин) я к такому его поведению относился с должным вниманием. Лучшего детектора, нежели Петровичевы уши и нос вкупе с загадочным органом, отвечающим за телепатию (не мозг же, в конце концов?!), в распоряжении корпуса Егерей все равно не было, так что не доверять ему себе дороже. Вот и сейчас, отмахнувшись от угрожающего образа (злорадно щерящийся кот, помечающий исконным кошачьим же образом сапоги некоего Денисова, причем изнутри), я присел рядом с напарником и попытался проследить направление его взгляда. Как и следовало ожидать, ничего интересного не увидел.
– Петрович, доклад!
– Странное-е-у-а!..
Да ну на фиг! С этого «странного» начались приключения на Находке. И с этого же продолжились на Нереиде.
– Биороботы? Афалины?
Для верности я сопроводил каждое слово соответствующими образами: премерзким вкусом на языке, который на всю жизнь запомнился после того, как Петрович попробовал на зуб загадочную тварь-контроллера у пирамид на Находке, и куда более приятным воспоминанием о непоседе Варьке, обитательнице Нереиды – общительном псевдодельфине с пятном на носу. Против ожидания, кот отверг оба предположения.
– А что тогда?! – рявкнул я.
Достало уже все, честное слово! И так нервы на пределе, хочется кого-нибудь взять и… Стоп! Что-то похожее я испытал на той же Находке, когда почти настиг беглых ученых, претендующих на премию Дарвина. Хотя…
«Ментальное воздействие вспомогательного организма типа „контроллер“ не обнаружено».
Ф-фух, прямо гора с плеч! Значит, просто нервы.
«Ответ положительный».
«Возможна коррекция».
«Запустить процесс?»
На фиг, на фиг! Обойдусь пока.
Возвращаясь к предыдущему вопросу: кто тогда? Я вопросительно уставился в зеленые кошачьи глазищи, и Петрович в буквальном смысле слова пожал плечами, типа, без понятия. Что-то чую, а что… хз.
– Так, Петрович! Хорош пургу гнать. Давай показывай.
Кот состроил непонимающую морду, но я остался непреклонен:
– Не умничай! Встал и повел.
На это он не нашелся, что возразить, и нехотя поплелся вдоль воды, забирая к косе. Я шел следом, решительно пресекая все попытки слинять подальше от ненавистной субстанции, но в конце концов пожалел бедолагу и взял его на руки. Уж больно вид у него несчастный стал, когда пришлось лапы замочить. Петрович мгновенно повеселел и переключился в режим «разведка» наоборот: теперь он мне указывал через коннектор, куда идти. И как далеко, ага. Обратная связь называется, если кто не понял.
Ушли недалеко, просто пересекли косу и остановились у подножия одиноко торчащей скалы с россыпью мелких камней вокруг. Оная каменюка к подозрительному объекту в глубине острова, претендующему на звание базы Первых, отношения не имела, да и выглядела типичным куском выветренного известняка. Но Петрович дал понять, что заинтересовался другим камешком, гораздо мельче, и полностью скрытым под водой. В результате недолгого раунда игры в «холодно – горячо» объект кошачьего внимания удалось выявить, да я и сам на него быстро внимание обратил: в отличие от соседей, этот кусок минерала непонятного происхождения был покрыт подозрительным зеленоватым налетом. Вокруг камни как камни, а этот, такое впечатление, мхом оброс. И на дне, что характерно, ничего – песочек вперемешку с мелкой галькой.
«Галька!» – вцепился я в мелькнувшую мысль.
– Салага, как слышишь, прием?
– На связи, товарищ лейтенант!
Не спит, уже хорошо. Главное, чтобы со скуки самодеятельностью не занялся.
– Организуй мне канал связи с Галиной Юлиановной.
Напрямую далековато, встроенный передатчик не бил, так что приходилось извращаться с ретрансляторами. А куда деваться?..
– Канал активен, товарищ лейтенант, – доложился сержант Юрик меньше чем через минуту.
Подозрительно, кстати. Похоже, что Галька специально на телефоне сидит. Не поверила, значит, в рутинную разведку. Чуйка у нее ого-го, особенно после известных событий.
– Спасибо, Салага. Кидай канал напрямую, – велел я. – И не подслушивай, а то уши надеру.
– Есть.
А ничего так у Тарасова подчиненный, стрессоустойчивый.
– Чего тебе, Денисов?
Ну вот, блин! Точно на нервах, раз грубит.
– Я тоже тебя люблю, дорогая! – Послать воздушный поцелуй не получилось, поскольку трансляция шла на забрало шлема, так что пришлось ограничиться ритуальным «чмоком». – Подключайся к камере.
– Уже.
– Смотри. – Я присел у подозрительного валуна на одно колено, едва не макнув Петровича в воду, и тот поспешил перебраться ко мне на загривок, ловко вывернувшись из рук. – Петрович, сторожи! Галь, как думаешь, это нормально?
– Почему нет? – вынесла моя ненаглядная вердикт через несколько секунд. – Микроклимат, или камень другого состава, с необходимыми для этих водорослей микроэлементами…
– Точно водоросли?
– А что еще? Денисов, ну ты как ребенок! Скажи еще мох! Под водой!..
– Ладно, ладно, успокойся, – примирительно буркнул я. – Водоросли так водоросли. А почему их на дне нет? И на других камнях? Хотя бы понемногу?
– А я знаю?!
– Галь, – с бесконечным терпением в голосе сказал я, – я к тебе как к специалисту обращаюсь. Чего начинаешь-то? Иди Тарасову мозги канифоль…
– Зум включи! – фыркнула ненаглядная, и у меня отлегло от души – успокоилась. Или как минимум на другую проблему переключилась. – Ближе, еще ближе… В пальцах немного разотри… Да не бойся, не укусит!
Укусит, не укусит – бабушка надвое сказала, а против Егерских рефлексов не попрешь. Но пришлось себя пересилить. Перчатку, понятное дело, снимать не стал, поэтому каковы… пусть будут водоросли, на ощупь, так и не понял. Ну и ладно. Не очень-то и хотелось.
– Ничего не понимаю, – призналась чуть спустя Галина. – На вид простейшие водоросли, все фенотипические признаки присутствуют. Типичнейший, я бы сказала, представитель класса. Но такие эндемики обычно всю округу заполоняют, и на них рыбы пасутся. А тут ничего подобного. Только один камень. Вода точно нормальная?
– А я знаю?! – вернул я должок.
– Денисов, не тупи! – строго глянула в объектив Галя. – Пробник тебе зачем? Для красоты?
А ведь верно. Всучила любимая приблуду, вспомнить теперь, в каком кармане…
Впрочем, начали не с воды, а с самой виновницы торжества. На анализ результатов у Гали (вернее, лабораторного компа на станции мониторинга) ушло минут пять, после чего она заключила:
– По всем признакам простейший растительный организм с незначительным содержанием хлорофилла.
– Ничего больше не напоминает? – уточнил я на всякий случай.
– Напоминает! Одноклеточные водоросли!
– Точно на симбионты не похоже?
– Денисов!!!
Как она прекрасна в гневе! И Петрович, скотобаза, подвывает. Что характерно, у меня же на горбу сидючи. Вот сброшу сейчас в холодную соленую водицу, как нахлебаешься только! Напарник посылу внял и возмущаться перестал. В отличие от Гали. Ладно, ладно, понял, не дурак! Погнали дальше…
– Вода одинаковая, – озвучила очевидный вывод ненаглядная, когда я вдоволь набродился вдоль скалы, погружая пробник тут и там. Десяток образцов точно взяли, не меньше. – А я надеялась, что из-под камня ключ бьет.
– Зря надеялась, – обломал я Галю. – Бил бы ключ, водоросли бы вдоль струи расселились, с постепенным уменьшением концентрации. И вокруг камня на дне бы были. Всегда так, в любых климатических условиях. Растительный организм старается занять весь доступный благоприятный ареал. А здесь случай явно нетипичный.
– Не умничай, сама вижу! Давай камни проверять…
Да не вопрос. Пробник штука универсальная, ему что мягкая землица, что каменюка – не отщиплет, так просверлит.