Химик

В глазах мужчины мелькает улыбка не трогающая губ.

Понимаю, подъезжаем к частной клинике, так как все во круг ухоженно, и здание больше напоминает коттедж миллионера.

Заходим в приемную, где нас встречает регистратор. Кирилл выясняет в какой палате его отец, берет меня за руку, и мы поднимаемся на третий этаж, пройдя по коридору подходим к двери, его рука стучит два раза, и не дожидаясь ответа открывает ее, пропуская меня вперед. Мы оказываемся в кабинете врача, как я поняла позже, он следит за здоровьем Павла Кирилловича, и его состояние уже пошло на улучшение.

Доктор провожает нас к палате разрешая зайти по одному, так как лишние нагрузки и волнения ему противопоказаны. Кирилл зашел первым, а я присела на стоящее напротив кресло. И вот оставшись наедине с собой, задумавшись, начинаю понимать, как я смогу посмотреть в глаза мужчине, которому только вчера говорила одно, а ночью вытворяла другое.

Хисин выходит спустя минут двадцать, присаживается напротив на корточки, поднимая пальцами мое лицо, заглядывая в глаза. Он понял, почему я в таком состоянии, говорит:

— Не переживай, с ним все хорошо, такие приступы случаются периодически. После смерти младшего, его богатырское сердце стало шалить. Он уже уснул, так что тебе сегодня с ним не поговорить. Давай на завтра перенесем вашу встречу? Поехали домой!

Каждый здоровый мужик в мире просыпается со стояком. Уверен, что тому есть какое-то медицинское объяснение, но мне нравится думать, что это такой подарочек от Бога. Некий шанс начать день с хорошего настроения.

Не могу вспомнить, когда я в последний раз спал рядом с женщиной. Даже с Джен не мог, всегда посреди ночи уезжал домой. Но к шоколадке прилип, как шмель к меду — сладко, мягко, сытно. Не открывая глаз, ищу Машу. Я думаю подразнить ее немного, перед тем, как устроить ей «Доброе Утро» в положении сзади. На мой взгляд, это первоочередное, ради чего стоит просыпаться. Но когда мои руки шарят по простыням, находят только пустоту на том месте, где должна быть девушка. Мое сердце совершает кульбит от мысли, что она сбежала, пока я спал. Сам так поступаю, в некоторых случаях, но не ожидал такого от моей девочки. Открываю глаза, оглядываюсь по сторонам. Вижу ее возле зеркала, рассматривает себя. Замечаю испуг. Нет, не допущу ее побега, срочно надо вколоть дозу успокоительного. Поднимаюсь с постели, сажусь, зову к себе. Она подходит, пытается сесть рядом, но я утягиваю на свои колени. Чувствовать ее тяжесть, шелковистость кожи, ладони на себе — это чертовски возбуждает, и в груди вызывает бурю эмоции, которые не знаю как показать, и доказать, насколько серьезен в отношении нее. Она замечает татуху, пришлось открыться, это тяжелая тема для меня, но ей готов поведать все. Эта ночь открыла мне глаза, хочу с этой женщиной делиться радостями и горестями.

Услышав, что я второй мужчина в ее жизни, воспарил до небес, готов был подскочить, и на руках закружить. Как же я сильно ошибался на счет нее, а ведь сердце подсказывало, что она самый невинный цветок на планете. Отец настаивал не обижать, а я не послушал — болван! Ну ничего, исправлю свои ошибки, и она будет доверять мне, как себе.

Первый час после пробуждения показываю моей девочке, как люблю, как нуждаюсь в ней, как зависимы друг от друга. Поднимаемся выше неба, парим от нахлынувшего экстаза, такого кайфа не испытывал за всю свою бурную сексуальную практику.

Я по праву могу уже считать своей, клеймил ее своим запахом. Не отпущу мою сладкую шоколадку. Мансур приедет, отменю поединок, друг меня поймет и простит.

Звонок от врача выворачивает наизнанку. Понимаю свою вину в случившемся. Отец просил, умолял, угрожал оставить в покое Машу. Не понимаю, почему он так против нашей связи, сам говорил, как ему было тяжело, когда разлучили с любимой. Знаю, он волнуется за концерн, но моя свадьба не повлияет на акциях. Отец Джен не сможет нам навредить, об этом я позаботился уже давно. А вот почему переживает за девушку вопрос так и остался на повестке дня. Приятель до сих пор не предоставил досье, говорит, куда бы ни обратился, везде дают отворот поворот, утверждает, что перекрыты все каналы моим отцом. И, что бы узнать правду должен прямо у него спросить о судьбе девушки.

В больнице, вижу, родителю лучше, успокаиваю тем, что прислушаюсь совету, но свадьбу отменю, представил факты неприкосновенности нашего концерна. Но шанса не дал ему на общение с Машей. Позже, надо подготовить почву для них двоих, теперь понимаю, как стала дорога мне девушка, а если поговорит с отцом может сбежать. Даже мысль о том, что не увижу зеленые омуты, приводит в ужас.

Маша не соглашается ехать ко мне, и я, отпустив водителя, сажусь за руль, еду к ней. Был в ее доме всего один раз, и как не заметил по обстановке, что человек, живущий в такой атмосфере не может быть корыстным. Все в ее доме кричало уютом, спокойствием, чистотой. Фотографии семьи навевали ностальгию по детству. Кот принял меня воинственно, но думаю, поговорив с ним по-мужски, он примет меня.

— «Аж смешно, я готов ради девушки подружиться с животным».

Открывая дверь, Маша заходит, придерживает дверь рукой, приглашая зайти. Вижу на ее личике замешательство, беру в ладони ее лицо, целую мягко в губы.

Так как дорогу знаю, снимаю туфли, направляюсь в гостиную. Помню, как мы готовы были разорвать друг друга на этом диване, а так же ее слова о том, что испачкал ее полы. Усмешка застывает на лице. Девушка подходит сзади дотрагивается до спины, спрашивая о завтраке, соглашаюсь, так как желудок, услышав о еде, заурчал как крокодил, на что она засмеялась.

Уже собирался прийти на помощь, но моя девочка появляется. Ее волосы забраны наверх резинкой для волос, которую женщины обычно берут из ниоткуда. На ней рубашка — моя любимая серая, и меня тут же завораживает движение ее груди, так как подвязана ремнем, верх плотно обтянут. Перед взором вспыхивает видение — вот я расстёгиваю пряжку, срываю кожаный пояс, кладу девушку на кровать и завязываю ее руки, пристегивая к кровати. — «Твою мать, вот это меня понесло!» — Проглатываю бассейн слюны.

Маша ставит поднос на журнальный столик.

Ничего себе завтрак, да тут пир на весь мир — яичница с беконом, салат из свежих овощей, тосты с джемом, мед в стопке и ароматный чай, и все на две персоны.

— Прости, не знаю твои вкусы, но это все чем могу тебя побаловать. И еще, в моем доме нет кофе. — Застенчиво улыбаясь, говорит.

— Это самая вкусная еда, от запаха уже готов язык проглотить. Я и забыл, когда меня так по-королевски кормили еще и в присутствии принцессы. Улыбка сама растягивает губы.

— Я часто заказываю еду на дом. Раньше была мама и баловала меня, но уехав к новому мужу в Париж, заявив мне — пора жениться, если хочу вкусно питаться. А в поместье меня балуют бабуля и няня.

С львиным аппетитом поедаю свой завтрак. Она смущенно смотрит, спрашивая, не против ли я, что в моей рубашке.

— Нисколько. Но без нее ты мне нравишься гораздо больше. — Хитро улыбаясь, отвечаю ей. Она не понимает, насколько прекрасна в таком виде.

Видите, как она опускает глаза? Как ее губы расплываются в мягкой улыбке? Видите румянец на ее щеках? Господи, она краснеет! И это после нашей ночи? После всех криков и царапаний? Сейчас снова краснеет? Чудесно, не правда ли? Я тоже так думаю.

Ставлю теперь уже пустую тарелку на поднос.

— Ты любишь готовить?

За этот месяц, что мы работали вемсте и переодически воевали, я немного узнал о Маше, но мне все больше хочется узнать о ней еще.

Она кивает и доедает свою порцию.

— Когда ты растешь в доме, в котором родители до вечера на работе, это накладывает свой отпечаток, чтобы не голодать пришлось рано научиться. Но не подумай плохо о маме — она меня всему научила. Выпечка — мой конек, что-то вроде того. Я пеку отличные булочки и торты. Если сможем достать продукты, я приготовлю. Давно не закупалась, в холодильнике мышь догрызает последний сухарик. Зато у кота запасы. — С последней фразой счастье озаряет ее красивое лицо.