Страница 49 из 92
— Я тоже так думаю! — громко сказал Майкл, заглушая протестующее мычание. — И даже знаю, кому продать его байк!
— Ну нет, я не согласен, — вмешался Алеф. — Да и насколько я понял, с мотоцикла-то Мэтт не падал ни разу? Все его травмы исключительно на привалах случаются?
— Да-да-да! — запыхавшись, с жадностью втягивая воздух, заорал Мэтт. Послышалась какая-то возня. — На мотоцикле я как суперклеем приклеенный!
— А без него — медведь косолапый, — припечатал Майкл.
Алеф рассмеялся, теснее прижимаясь к Дереку. Он пытался держать глаза открытыми, но веки оказались каким-то неподъемными, и Алеф едва сдерживал зевоту.
В дальнейший разговор он честно вслушивался, но в пулеметной перестрелке остротами больше не участвовал. Впрочем, Дерек тоже редко говорил — чаще посмеивался. Наконец он тепло попрощался с парнями, и Алеф тоже пробурчал пожелания выздоровления Мэтту и короткое "пока". Нужно было собраться с силами и протереть глаза, но, черт возьми, как же хотелось наоборот — закрыть их уже совсем. На борьбу с собой ушло несколько минут, и Алеф уже совсем было решился сесть, как вдруг Дерек тихо сказал:
— Ты бы под одеяло залез, что ли…
— Тогда я точно усну, — предприняв просто героическое усилие, Алеф разлепил глаза и глянул на Дерека. Тот лежал, закутавшись в свое одеяло по самый нос, и глаза у него были совсем сонные. Щеки раскраснелись, видимо, от меда с молоком, а может, обветрились на солнце.
Сегодня точно было не до секса. Ни Алефу — ему хотелось только обняться покрепче да улечься уже поудобнее, — ни Дереку. В мозгу противно скреблась мысль, что вообще-то он дома не был три дня и хотя бы одежду надо сменить. Но удобная кровать, пушистое одеяло и уютно обнимающий его Дерек заставили ее отбросить.
Алеф лениво пошарил у себя за спиной и укрылся одеялом, с облегчением позволяя векам сомкнуться.
В следующей серии:
— Он тебе хоть руку пожал перед этим? Или сразу "Здравствуй" и язык в рот?
— Я открыт для всего нового. Всегда хотел попробовать БДСМ!
Сцена 10. Дубль 14
— Стоп! — услышав команду, Алеф облизал пересохшие губы и отступил на шаг от замершего в неудобной позе актера. — Снято! Дерек, у тебя перерыв пару часов, Алеф и Гелбрейт, через десять минут доснимем крупные планы.
Алеф кивнул и сел на стул в тени. Съемки сегодня шли очень бойко. Запоротых дублей практически не было, пустых прогонов тоже. Сказывалось, что участвовали актеры, занятые в сквозных ролях, — профессионалы, уже отлично сыгравшиеся. Мион разве что не вопил от восторга, гнал съемки вперед и вперед, наслаждаясь пойманным куражом.
— Воды? — спросил служащий, протягивая Алефу переносной холодильник.
— Спасибо, — да-да, холодная вода сейчас то, что нужно. Особенно после жары от ламп и сухого воздуха от установок искусственного ветра.
Но жаловаться на усталость даже не приходило в голову. Не только потому, что все остальные на площадке работали как проклятые. Просто именно за это Алеф обожал кино. За безумную усталость, за физическое измождение и моральное истощение. И в то же время — за ощущение безотчетного, всепоглощающего счастья. Чувства принадлежности к истории, осознания, что сумел прожить еще одну жизнь, да еще и показать её другим. Вот из-за чего стоило ходить на кастинги и торчать в театральных студиях. Не из-за гонораров, славы и наград, а за возможность вживаться в чужую шкуру.
— Сейчас бы в душ… — мечтательно протянул Гелбрейт, высокий статный парень, игравший "правую руку" Джоша. — Как думаешь, у Маккентоя, небось, гримерка с ванной? — поинтересовался, понизив голос.
— С бассейном, — фыркнул Алеф. — И грим ему за пять минут накладывают, — он с жадностью присосался к бутылке с водой. — А еще в гримерке постоянно торчит голая массажистка и томится в ожидании шеф-повар.
Гелбрейт рассмеялся и покачал головой.
— Нет, шеф-повара точно нет. Я видел, как он сникерс с кофе ел.
— Сэкономили, значит, на питании звезды, — Алеф уронил голову на руки, чтобы Гелбрейт не заметил его улыбки. Ну, Маккентой, неисправимый сладкоежка! Только сегодня утром накручивал километры на беговой дорожке с таким мрачным выражением лица, будто собирался убить любого, кто упомянет шоколадки, а уже к обеду опять сорвался.
— Жмоты! — с чувством припечатал Гелбрейт и глянул на Алефа с интересом. — Как тебе с ним работается? Уже сняли ту-самую-сцену?
— А ты что, не в курсе? — хмыкнул Алеф. — Мне казалось, в столовке на доске объявлений прямо пересказ событий вывешен, — отпил еще воды под любопытным взглядом Гелбрейта. — С Маккентоем работать просто охренительно, — сказал, уже не кривляясь. — Хоть и ссыкотно, конечно, перед звездой дубли запарывать и себя деревенщиной ощущать.
— Ещё бы! — фыркнул Гелбрейт понимающе. — Я бы, наверное, сотню дублей запорол, если бы с ним целоваться пришлось. Он тебе хоть руку пожал перед этим? Или сразу "Здравствуй" и язык в рот?
— Никаких "здравствуй", сразу работать, — Алеф откинулся на спинку и вытянул ноги. Да, история о том, как они снимали эту чертову сцену, будет, наверное, популярна не меньше самого фильма. Но рассказывать ее Гелбрейту совсем не хотелось. Это не друзья Дерека, собравшиеся возле костра и сыплющие солеными шутками.
Гейлбрейт снова фыркнул, покачал головой и явно хотел что-то сказать, но замер, резко захлопнув рот и глядя куда-то мимо. Алеф хотел обернуться и посмотреть, что так привлекло его внимание, когда его окликнули — чертовски знакомым голосом.
— Алеф! — Дерек стоял в мотоциклетной куртке и был по-рабочему серьезен. — Скажешь Миону, что я поехал перекусить, если что? — попросил он.
— Хорошо, — Алеф спокойно, по-деловому кивнул. Дерек отвернулся на долю секунды раньше, будто бы и не ждал ответа, и быстрым шагом направился к выходу. Алеф допил воду и повернулся к все еще изумленно молчащему Гелбрейту. — Эй, давай размораживайся, нам всю следующую неделю совместные сцены играть, — похлопал его по плечу.
Интересно, а он сам в начале съемок так же выглядел? И чем бы пришлось отпаивать несчастного Гелбрейта, если бы он узнал, что неприступный Маккентой в кругу друзей веселится, сыплет остротами, ничуть не смущается ободранного минетом горла и не чурается вымазаться в грязи, вытаскивая застрявший мотоцикл Стена.
— Да ладно, — Гелбрейт передернул плечами. — Не рейтинг же. У тебя, кстати, постельные сцены были? Помимо Маккентоя? Я вот ни разу еще даже не целовался на камеру.
— Не выше "двенадцать плюс", — Алеф хмыкнул. — Не хочу пугать, но с Маккентоем каждая сцена рейтинговая. Не знаю, как объяснить, выйдешь с ним на площадку один на один, сам поймешь.
Не в плане секса, конечно. Дерек не распылял вокруг себя ауру сногсшибательной сексуальности, чем грешили иные актеры. Напротив, он был подчеркнуто гендерно-нейтрален, но исходящая от него внутренняя сила с непривычки пугала.
— И остается только порадоваться, что у меня нет ни одной сцены с ним вдвоем, — Гелбрейт сделал вид, что с облегчением вытирает пот со лба. — Потому что такое счастье я пока не потяну.
И правда, играл Гел довольно слабенько, но зато прекрасно смотрелся на экране в роли сурового и фактурного бандита.
— Какие твои годы, — покачал головой Алеф. — Понравишься Миону, и мой Джош внезапно решит, что его правая рука непременно должна вляпаться во все неприятности, запланированные ему франшизой. И ты зависнешь с нами на все фильмы с перспективой оказаться-таки наедине с главным героем.
— И что я буду с ним делать? — хмыкнул Гелбрейт. — В гляделки играть? Нет уж, отдувайся сам. Я его боюсь!
— Уж и отдуваюсь! — рассмеялся Алеф. — Ладно, кажется, сил мне уже хватит, чтобы быстренько сходить покурить, — он поднялся на ноги. — Это ведь Маккентою два часа дали на перерыв, нас галеры уже ждут.