Страница 44 из 92
Дерек шумно выдохнул и поерзал задницей из стороны в сторону, кажется, с трудом сдерживаясь, чтобы не вогнать член глубже.
— Мне очень нравится то, что ты делаешь, — выпалил он скороговоркой. — Это охуенно, здорово, круто, зашибись и все такое. Ты только не останавливайся, пожалуйста!
С членом во рту ни усмехнуться, ни ответить что-либо было невозможно. Алеф понимал, что этот минет для Дерека точно не первый и наверняка самый неумелый. Но до колотья в боку хотелось доставить ему удовольствие. Пусть не так, как он мечтал, — чтоб кадык поднимался, — но хоть облизать, пососать.
Он попытался снова вспомнить тот ролик. Ему самому минеты, конечно, делали, но в голову не приходило запоминать используемые техники. Только и всплыло в памяти, что очень приятно, когда члену тесно, и когда головку языком облизывают. И еще если яйца погладить.
Алеф бросил свои аналитические упражнения и пошел по простому пути: делай то, что понравилось бы тебе самому. Облизывал, посасывал, гладил и сглатывал.
И самое интересное — у него получалось. Дерек перестал ерзать и, кажется, успокоился, поняв, что прекращать на самом интересном Алеф не собирается. Больше он не пытался его подбадривать и вообще как-то вмешиваться в процесс — лишь только мышцы живота иногда конвульсивно дергались, когда Алеф задевал особенно чувствительное место. Именно на это он вскоре и начал ориентироваться, для верности положив ладонь Дереку на пресс. Сначала получалось не очень: одна и та же точка по-разному реагировала на прикосновения языка, губ, посасывание и другие ласки, но уже через несколько минут у Алефа начал собираться "арсенал", на который Дерек реагировал неизменно. Довольно выдохнув, Алеф дернул его за бедра, устраиваясь удобнее, и с азартом продолжил свои исследования.
Очень скоро Дерека начало буквально трясти — а вместе с ним и всю палатку. Он снова выругался и что-то прошипел, но Алеф его не расслышал. А потому очень удивился, когда в волосы вдруг скользнула рука и крепко сжала, заставляя замереть.
— Ты дашь мне кончить или нет?! — рыкнул Дерек со злостью и мольбой одновременно.
Алеф опешил, лихорадочно соображая, что ответить.
— Как раз над этим и работаю, — кивнул он и, тряхнув головой, чтобы освободиться, снова принялся за дело.
Теперь уже не экспериментировал, а прижимал, облизывал, гладил только там, где трясло и подбрасывало Дерека сильнее всего. Пресс под рукой совсем окаменел, до ушей доносились ругательства вперемешку со сдавленными мольбами, член будто стал еще тверже.
А потом все словно отключилось. Дерек затих, а потом вдруг резко дернул бедрами, и Алеф не успел ни воспротивиться, ни напрячь слишком усталые мышцы. Член скользнул невозможно глубоко и запульсировал.
На глаза навернулись слезы, снова подкатила тошнота. Но Алеф заставил себя не двигаться. Дышал часто и мелко, быстро сглатывал горячее, что текло в горло, и боялся только, что капли попадут на язык и он почувствует вкус. В этом случае справиться с собой он точно не сможет.
К счастью, это длилось недолго. Не успел он понять, что все закончилось, как Дерек сдернул его с члена, ухватив под локти. Подтянул выше, усадил задницей себе на грудь и без промедления втянул член в рот. От неожиданности Алеф охнул, а потом зажмурился. Он и не чувствовал, что был так болезненно возбужден. Острое удовольствие немедленно прокатилось по позвоночнику, и вот-вот был готов вырваться стон, когда Дерек внезапно остановился.
— Привстань-ка, — шепнул он и выбрался из-под Алефа. Встал на колени. Наклонился, ухватившись за его бедра. — Помнишь? Что бы кадык ходуном ходил… — и медленно насадился на член до самого конца, коснувшись губами яиц.
Устоять, когда так недвусмысленно предлагают, было невозможно. Да и зачем? Алеф обхватил руками его голову и подался назад. Пришлось закусить губу, так невозможно-сладко проходился по члену язык, так плотно обхватывали губы. Но уже ничто не помогло бы сдержать стон, когда он толкнулся вперед, и головку сжало умелое, узкое горло.
— Чтобы… ходуном… — с трудом выговорил он и принялся трахать Маккентоевский рот.
Задним умом он все же помнил, что нельзя шуметь, но сил все равно хватало только на сдавленное рычание. Все остальные уходили на попытки не умереть прямо сейчас от удовольствия и возбуждения. И не кончать хотя бы пару минут.
Дерек легко и, похоже, с удовольствием принимал самые сильные толчки и даже сам подавался вперед, побуждая двигаться резче, быстрее.
"Ходуном…" — всплыло в мозгу, и Алеф положил руку ему на горло. И совершенно зря — стоило почувствовать, как под нежной кожей движется член, оргазм обрушился на него сокрушительной волной.
Он буквально вдавил лицо Дерека в свой пах, цепляясь за волосы, и не закричал только потому, что горло сдавило так, что и выдохнуть было невозможно. Мышцы вокруг члена сокращались, все добавляя и добавляя к почти невыносимому удовольствию новые оттенки.
Отпускать Маккентоя не хотелось, вытаскивать член — тем более, но Дереку надо было дать вздохнуть. Вздрогнув от последней, уже мягкой волны, Алеф все же двинул бедрами назад.
— Охренеть… — сипло выдавил он и в свою очередь подхватил Дерека под руки, помогая выпрямиться.
И сразу поцеловал. Губы были солоноватыми, очень горячими, скользкими, гладкими. Только сейчас до Алефа дошло, что этот солоноватый привкус был и у него самого во рту.
"И не противно совсем", — отстраненно подумал Алеф и мягко толкнул Дерека, укладывая на бок, потому что ноги уже противно дрожали, и он всерьез опасался завалиться, обрушив до кучи и палатку.
— Охренеть, — согласился Дерек совсем севшим голосом и прокашлялся. — Но я тебе завтра скажу, что я думаю по этому поводу, — голоса у него не прибавилось, и он улыбнулся. — Если смогу.
Алеф улыбнулся в ответ и придвинулся ближе. Накинул на них спальник, подсунул руку Дереку под голову и обнял его, на секунду крепко стиснув в порыве чувств. Дерек хмыкнул и накрыл его руки своими; уже знакомо погладил кожу пальцем. Алеф ткнулся носом ему в шею и закрыл глаза. В голове не было ни одной мысли, но, засыпая, он улыбался.
В следующей серии:
— И правильно, что не хочешь, — согласился Алеф, помолчав. — Потому что это будет оружие массового поражения. Народ слюнями захлебнется.
— Так мы же байкеры, — ответил за Дерека Леон. — У всех есть травмы
Сцена 8. Испорченный дубль
— Вы там встаете или я ваш кофе отдаю Мэтту? — окрик Леона совпал со звуком расстегивающейся молнии. Алеф с трудом поднял голову и сощурился, моргая, кое-как фокусируясь на его улыбающемся лице. — И даже одетые, и даже спят! — возвестил он почему-то обиженно и исчез с поля зрения.
— Ладно, спите, сурки, мы вам воду на огне оставим, — сообщил Стен.
Алеф выдохнул и снова бухнулся на подушку. Но в оставленную Леоном щель беззастенчиво врывался солнечный свет и густой, щекотный аромат кофе. Да и организм намекал, что пора бы и отлить уже, а во рту все пересохло. Рядом, явно растревоженный криками и запахами, заворочался Дерек.
— Там кофе готов, — пробубнил Алеф и широко зевнул. Вернее попытался. — Вот черт! — воскликнул он и схватился за щеку. Мышцы щек, шеи и челюстей противно ныли. Поняв, отчего это случилось, Алеф хмыкнул. — Блин, похоже, у меня сексуальная травма образовалась.
Дерек открыл рот и, кажется, что-то сказал, но звука не получилось. Дерек нахмурился и попытался снова:
— Что за черт?.. — просипел он натужно и тут же хмыкнул. — У тебя, говоришь, травма?
— Вот же черт… — озадаченно протянул Алеф. — А я думал, это прикол такой, мол, членом связки натер.
— Вот в следующий раз и узнаешь, — пообещал Дерек, бросив на него красноречивый взгляд. В сочетании с хриплым шепотом и взъерошенными от сна волосами вышло весьма сексуально.