Страница 17 из 92
Хотя на сон все происходящее точно не тянуло. Ни в одном сне не могло быть таких ощущений, тяжелых запахов возбужденного мужского тела и сбитого, рваного дыхания. И ни в одном сне Алеф точно не оказался бы в кольце горячих крепких рук и не задыхался бы от прикосновений жестких пальцев и голодных губ.
За лавиной ощущений и скачущих мыслей он совсем забыл, что надо, наверное, хоть слово сказать в ответ. Поэтому не было ничего удивительного, что Дерек в конце концов дернул его за плечо, снова прижимая к стене спиной, и требовательно заглянул в глаза.
— У тебя последний шанс, — сказал почти угрожающе. — Сейчас ты идешь либо за дверь, либо в кровать.
— В кровать, — одними губами прошептал Алеф, чувствуя себя удавом перед кроликом. Но уйти от Дерека прямо сейчас было выше его сил. В эту минуту ему было все равно, что Дерек — мужчина, что он собирается его трахнуть, что происходящее претит большинству нормальных мужчин и до вчерашнего дня было противно ему самому. Он хотел Маккентоя всем телом, до черных мушек перед глазами, и совершенно не собирался останавливаться на полпути.
Наградой ему были очередной сумасшедший поцелуй и вспыхнувшие в глубине синих глаз искорки. Нисколько не смущаясь, Дерек взял его за руку, переплетя пальцы, и повел к лестнице на второй этаж. Оглушенный осознанием происходящего, Алеф особо не рассматривал обстановку, но все же отметил, что наверху было еще уютнее, чем внизу. А спальня вообще меньше всего намекала на секс: теплая, уютная, небольшая кровать определенно располагала ко сну… если бы не ее хозяин. Дерек сел на край и посмотрел на Алефа пронзительным взглядом, а потом уцепил пальцем за ремень и подтянул к себе, заставляя встать между разведенных колен.
— Ты быстро кончаешь?.. — поинтересовался, медленно потянув вниз язычок "молнии".
— Никто не жаловался, — выдохнул Алеф.
Вот только сейчас он как-то засомневался. Потому что одного взгляда на Дерека, растрепанного, с хищно раздувающимися ноздрями хватило, чтобы яйца поджались, а член болезненно заныл. Маккентой чудовищно медленно расстегнул "молнию" и потянул штаны вместе с трусами вниз.
А потом сунул руку ему между ног, под яйцами, ухватил за ягодицу, и потянул на себя.
— Учти, я трахну тебя независимо от того, кончишь ты сейчас или нет, — предупредил хрипло, опустив взгляд на качающийся перед лицом член. — И лучше бы тебе все же не кончать…
И поймал губами головку.
— Оххх, — со свистом выдохнул Алеф, зажмуриваясь.
Минеты ему делали, много и разные. И совсем неумелые, но очень искренние, и искушенно-опытные, и снисходительно-балующие. Но даже самый лучший минет, сделанный девушкой, бледнел на фоне происходящего сейчас. Дерек не заигрывал, не дразнил. Он безошибочно надавливал языком на самые чувствительные точки, тесно обхватывал горячими губами. Алеф боролся с желанием положить руки ему на голову, погладить по плечам — а вдруг между мужчинами так не принято?
Но когда Дерек приласкал его как-то особенно удачно — так, что по позвоночнику пробежал мощный разряд, а из горла вырвался вскрик, — это вышло само собой: запустить руки ему в волосы. И почти сразу же Дерек мотнул головой и отстранился.
— Иди сюда, — выдохнул он и дернул Алефа за руку, роняя на кровать. Стащил с него мешающие брюки и ненужную футболку, пихнул в плечо, чтобы залез повыше. — Растянуть или попробуешь расслабиться? — спросил, раздеваясь.
Первым порывом было заверить, что расслабится. Еще только пальцами Алефа там никто не трогал. Но здравый смысл твердил обратное.
— Растянуть, — чувствуя, как от стыда горит лицо, выдавил он и зажмурился.
Деваться некуда, сам на это пошел. Но может, все не так плохо? У него были девчонки, по-настоящему кайфующие от подобного секса.
Дерек погладил его по коленке, мягко, будто успокаивающе. Алеф слышал, как он шуршал одеждой, как открывал ящик тумбочки. Потом матрас просел, мягко спружинил, и на колено снова легли теплые пальцы.
— Эй, — позвал его Дерек, и Алеф удивленно открыл глаза. Маккентой чуть насмешливо улыбался. — У тебя такой вид, будто я нож достал и сейчас начну из тебя кишки вынимать. Ну-ка, иди сюда, — он поманил его. — Поцелуй меня.
Алеф мысленно — а может, и вслух — чертыхнулся, резко сел и буквально смял его губы поцелуем, отчаянно желая раз и навсегда стереть эту вот снисходительную улыбку с губ Маккентоя. И рвано выдохнул, когда задницы почти сразу же коснулись ласковые, но настойчивые пальцы.
Из глубины души поднялся неконтролируемый липкий страх. Тело против воли напряглось, приготовилось изо всех сил сопротивляться вторжению. Но Дерек вовсе не спешил переходить в наступление. Он углубил поцелуй, привычно перехватывая инициативу и, просунув руку между их телами, погладил Алефа от горла до ничуть не опавшего члена. Потер головку, провел ладонью по стволу, второй рукой мягко, осторожно поглаживая чувствительную кожу.
Алеф пытался держать ситуацию под контролем, предугадать, что будет дальше, вызвать в памяти знакомую реакцию тела. Но разум был слишком обескуражен происходящим, нервы коротило, мысли путались. Происходящее не было похоже ни на что испытанное прежде. Буквально все — прикосновения, запах, вкус — было другим. Под пальцами было не привычно мягкое девичье тело, а тугие мускулы. В Маккентое вообще ничего мягкого не нашлось — грудь, задница, руки, бёдра — все было твердым и жилистым, а пальцы — чуть мозолистыми и немного шершавыми. На мгновение показалось, что все происходящее — лишь физиология, но совершенно безумные Маккентоевские глаза, уже почти черные, его шумное дыхание и упирающийся в живот стояк говорили об обратном.
А потом Дерек наклонился и снова взял его член в рот, да так захватывающе дух здорово, что Алеф и не понял, что его пальцы при этом скользнули-таки внутрь, добавляя к обжигающему удовольствию новую ноту. И лишь секунду спустя он почувствовал, как внутри разливается незнакомое раньше тепло и непонятное пока наслаждение. Замерев, он пытался понять, как к этому относиться, пока Дерек лениво ласкал его член языком, куда больше сосредоточившись на пальцах — как, собственно и Алеф.
Поначалу он чутко прислушивался к каждому ощущению, пытался их разделять, сравнивать. Но вскоре на это уже не было ни времени, ни желания — осталось только все нарастающее стремление усилить то щекотное, дразнящее. Он откинулся на кровать и заерзал, ловя особенно острые, колкие, горячие вспышки, что пронзали все тело, впивались в член, отдавались куда-то глубоко — сильно, выматывающе. Дерек выпустил его член изо рта, довольно улыбнулся и снова неторопливо вобрал его до самого основания. Одновременно с этим в заднице стало тесно, на миг как-то неприятно, неуютно, но зато удовольствие стало более отчетливым. Оно тяжелело, подчиняло себе, отсекало все остальное. Алеф натужно выдохнул и снова дернул бедрами навстречу мягко двигающимся внутри пальцам.
Дерек окончательно отпустил его член и поднялся повыше, прижимаясь к Алефу сбоку.
— Мне хотелось это с тобой сделать почти сразу, как я тебя увидел, — жарко прошептал он ему в ухо. — Даже не на член насадить, а на пальцы…
Алеф крупно вздрогнул и с трудом перевел дух. Пошлые слова словно стегнули по нервам огненной плетью, отдались жаром на щеках.
— Ты очень тщательно это скрывал, — облизав пересохшие губы, ответил он. — Я даже думал, ты меня ненавидишь.
— Нет, — Дерек сунул свободную руку ему под плечи и прижал к себе. — Вовсе нет. Но я не думал, что и правда это сделаю… — он развел пальцы в стороны, заставив Алефа вздрогнуть.
— Я тоже… — рвано выдохнул Алеф, — не думал…
Вот уж да, ни с первого, ни со второго взгляда ему совершенно не хотелось оказаться под Маккентоем. Какая-то часть мозга до сих пор не могла поверить, что все происходящее — не сон. Но тело с радостью отзывалось на малейшие ласки, сердце сбивалось с ритма, стоило пальцам внутри него сместиться, а задница пульсировала.
На один миг Алеф струсил и безумно захотел, чтобы этими вот пальцами все и кончилось. Пусть Дерек утолит свое желание и не станет совать в него член. Предрассудки, воспитание, многолетние, казалось бы незыблемые принципы цеплялись за последнюю возможность, заставляли сомневаться и кусать губы.