Вероника

Спайк недоверчиво покачал головой. Он еще мог поверить, что потомки дрэков жили среди обычных мессорийцев, но раса, тайно проживающая в Мессории…Знали ли короли о таком соседстве или же дрэки, как и тельдераски и друиды скрыли место своего обитания.

Вампир подумал о Нике, представив себя с девушкой на месте несчастных влюбленных.

Спайк покраснел, радуясь, что рядом нет друида, он бы вдоволь посмеялся над ним. И, к сожалению, между ним и Никой была такая же непроходимая преграда как между Далидой и Измаилом.

— А твоя история, — осторожна начал вампир, понимая, что пока Зиг говорит о прошлом, а не о настоящем.

— Моя история…Она началась еще до моего рождения. Столетия дрэки жили обособленно, им приходилось родниться друг с другом, что привело к тому, что в настоящее время их численность стала падать. Если не появится новый приток крови, то через пару столетий их просто не останется… Понимаешь, когда Джефар увел дрэков в горы, он принял ряд законов, по которым запрещалось общаться с волшебниками, о браках с ними и речи не было…Моя мать понимала к чему приведет политика обособления и пыталась доказать племени, что настало время нарушить свое уединение. Она предложила отправить парламентеров к королю Фарану и объяснить ему ситуацию. Но когда ее идею не поддержали, она бежала, а затем встретила моего отца. До пяти лет я ничего из этого не знал, а потом обратился в первый раз. Тогда мне и рассказали о дрэках.

— А что случилось с твоими родителями? Как они умерли?

— Несчастный случай, — вздохнул Зиг, — взрыв в лаборатории: у них не было шанса спастись. А я остался один, не зная, что мне делать. Но тут пришло письмо от друидов. Мать гордилась то, кем она родилась. А я бы хотел не унаследовать от нее способность быть дрэком.

Спайк внимательно посмотрел на друга, внешне Зиг ничем не отличался от волшебников. Но если он будет превращать себя в подобие того, кем он не является, то просто потеряет свою индивидуальность. Спайк вздрогнул. А не пытался ли он поступить также, не желая признать себя вампиром?

Подростки проговорили почти до рассвета. С утра начиналась новая страница их жизни, они должны были найти не только смысл жизни, но и самих себя.

Спайку в эту ночь снился старинный замок, возвышающийся как исполин среди прекрасной долины с изумрудной рекой. Вампир лежал в высокой траве, раскинув руки. Он вдыхал запах ароматных цветов, любуясь небом. Спайк улыбался во сне и даже что-то бормотал себе под нос.

Зигриду впервые приснился цветной сон. Только замки, как другу, ему не снились. Парень боялся воды, вот поэтому до сих пор и не умел плавать, за что его все время журил друид. Так вот — дрэку приснилось, что он плывет в слегка бушующем океане. Страха он не испытывал, ему было хорошо, как никогда в жизни. Зиг слышал голоса давно умерших предков, которые ему пели на старинном языке, и он вторил им.

Подростков привели в небольшую пустую комнату: в двери щелкнул замок, оставив пленников в темноте.

Вероника на ощупь нашла братьев, она, не говоря ни слова, развязала веревки.

— Черт, — выругался Максим, — пальцы онемели.

Гай хранил молчание, забившись в угол.

— Я не хотела, чтобы все так получилось, — прошептала Ника. — Клянусь, я не думала, что…

Максим обнял сестру за плечи и притянул ее к себе.

— Ты ни в чем не виновата, — сказал он, пытаясь поддержать кузину.

Джон хмыкнул, явно придерживаясь другого мнения.

— Простите меня, я искренне сожалею, что все так произошло, я… — попыталась оправдаться перед братом девушка.

— Хватит извиняться, — проворчал парень. — Лучше подумаем, как нам отсюда выбраться.

— Черт бы тебя побрал, Женя, — вскакивая, прокричала Ника. — Когда ты будешь говорить то, что думаешь. Если тебе станет легче, можешь накричать на меня, только не надо держать в себе злость. Да, я виновата, но я не заставляла вас лететь со мной!

Крик девушки эхом отозвался в пустой комнате.

— Я не считаю тебя виноватой, — проворчал Джон, — а злюсь я на себя. За то, что, зная, как поступить правильно, я не настоял на этом, — парень вздохнул. — Просто в мои планы не входило умереть в столь раннем возрасте, — пошутил он, слегка успокоившись.

Ника хмыкнула, Максим нервно рассмеялся.

— Пожалуй, я присоединюсь к твоему желанию, — согласился он.

— Неужели вы не понимаете, что нас ожидает? — спросил Гай.

— Мы живы и можем попытаться бежать, — предложила Вероника.

— Куда бежать? — спросил Гай. — Мы заперты! Возможно, Бролер решил уже избавиться от нас, и его слуги идут сюда, чтобы выполнить приказ. — Голос волшебника дрожал.

— Надо обыскать стены, возможно, найдем лазейку, — предложила девушка.

Братья поддержали ее затею, тем более другого плана не было. В кромешной темноте, подростки ощупали стены, пока не убедились, что выход из нее был один, только через дверь.

— Может подождем пока за нами придут, и тогда попытаемся бежать. Они точно не ожидают от нас этого.

Подростки сели в круг, обсуждая, что будут делать, когда дверь отопрут.

Но все их планы оказались напрасны. Двери распахнулись, но только подростков никто не выпустил, напротив, к ним зашел Бролер вместе с телохранителями. Старик осветил пульсаром лица подростков.

— Выведите отсюда моего внука, как бы то ни было, в нем течет моя кровь, — недовольно сказал он, брезгливо посмотрев на дрожащего молодого ванда.

Зашедшая валия схватила за локоть и не собирающего сопротивляться Гая. Она вывела парня из комнаты.

Бролер постучал тростью по полу.

— А вам в храбрости не откажешь, — признал он, наблюдая за Вероникой. — Такой была и моя дочь. В ней поистине текла моя кровь. Смелая, храбрая, сильная, она была достойна носить имя Бролера. Жаль, что ни одно из ее достоинств не передалось сыну. Гай вырос слабаком и трусом!

— Он не трус! — возразила Ника, — вопреки страху он полетел с нами, а для этого надо обладать мужеством.

Министр взмахнул рукой, призывая к тишине.

— Я бы на вашем месте задумался о своей судьбе, а не о храбрости Гая. Поверьте, сейчас самое время…Это комната была сконструирована лично мною, со стороны ничего особенного, но…скоро вы убедитесь в ее специфичности.

— Я только хочу понять, — неожиданно спросила Ника, которой было важно знать — зачем. — Неужели вы так ненавидите гридов, что готовы идти по трупам, только чтобы Мессория и Гридия не подписали мирный договор?

Бролер расхохотался.

— Ваша мать когда-то задала мне такой же вопрос. Ей я не ответил, а вы, думаю, уже никому не сможете рассказать о моей тайне, — министр усмехнулся. Кажется, собственная шутка пришлась ему по душе. — Думаете, меня интересуют гриды? Я даже их не ненавижу. Нет! — Лицо Бролера исказилось. — Я — чистокровный волшебник должен был смириться с тем, что валии заполонили и Сенат, и правительство! Я должен был сидеть с ними за одним столом, должен был приветствовать эльмов и даже дорфов…Я — волшебник, должен был доказывать свое право на место в Сенате, когда мои предки спокон веков заседали в нем! — гнусавя и глотая буквы, прокричал Бролер.

— Вы сумасшедший, — искренне заметил Максим.

Мужчина пожал плечами. Несколько секунд, и перед подростками опять стоял лощенный аристократ.

— Ну да ладно, вам все равно уже, что в будущем ждет Мессорию, — пошутил волшебник и вышел из комнаты.

Двери заперли, и подростки вновь оказались в темноте.

Джон не выдержал и бросился к двери, забарабанив по ней. Через секунду он отскочил от нее как ужаленный.

— Стена укусила меня!

В комнате стало ярко, будто кто-то включил свет.

— Что за… — в недоумении начал Максим.

— Смотрите! — вскрикнул Джон, указав на стены, из которых появились металлические штыри. Вероника подумала, что у нее зарябило в глазах, ведь ей показалось, что стены движутся. Но пространство комнаты стало сужаться.

— Нас просто-напросто расплющит, — пробормотал Женя.

Ника схватилась за прутья и попыталась их разжать или остановить. Максим без слов схватил сестру за талию и оттащил к центру комнаты.