Страница 99 из 198
С этими словами он закинул старенькое весло внутрь.
-Может, тебе помочь? – Предложила я, поняв, что парень собирается делать. – Или хотя бы выйти?
Вместо ответа я получила взгляд, полный скепсиса и выражение лица в стиле: «Ты кого обидеть хочешь, женщина?». Не желая спорить с мужским эго, я послушалась его совета. Не смотря на ветхость суденышка, выйти хотя бы на пару метров и почувствовать, как море лижет его борта, хотелось неимоверно. У меня даже защекотало где-то в груди, от предвкушения.
Арчи подождал, пока я устроилась на дне лодки. Затем его руки уперлись в корму и он, прикладывая большую силу, толкнул наш мини-корабль. Тот неспешно скользнул по песку. Я с удовольствием заметила, как взбугрились мышцы англичанина, обтянутые белой тканью рубашки. Она сияла и выделялась в лунной ночи, как будто в свете ультрафиолетовых ламп. Еще пара толчков и лодка с тихим плеском скользнула на водную гладь. Будь проклято мое воображение, но мне показалось, что она благодарно заурчала. Не выдержав, я погладила ее борт: нежно и ласково, как домашнее животное.
Арчи тоже забрался внутрь и устроился рядом со мной, положив весло параллельно нам. Сейчас он позволил лодке свободно дрейфовать, выбирая курс, и она медленно и благодарно закачалась, неся нас вперед.
Я вытянула руку из лодки, чуть свесившись с нее и провела рукой по прохладной воде. Как же здорово. Я любила море во всех его проявлениях: в шторм, в штиль или когда она слегка волновалось, не зная, что приготовить для жителей острова.
Раньше, бегая вдоль побережья, желая забыть «кто я и что сделала», я представляла себя морем, но сразу говорила себе: «Нет». Разве достойна ты быть им, Вея? Бескрайним, сильным, непостоянным. Частью его, крупицей его стихии - возможно. Я тяжело дышала от бега, закрывала глаза и чувствовала, как моя кожа начинает пахнуть солью. И сердце быстро бьется в груди, так, как волны прибивает к берегу. А иногда, в самые страшные моменты, и вовсе норовит разбиться о скалы ребер. А потом, сидя на ближайшем камне и вглядываясь во вспыхивающий горизонт, я вспоминала грустную сказку о том, как Русалочка стала пеной морской, чтобы спасти любимого. Бред, верно? Но тогда я могла хотя бы мечтать, чтобы стать пеной, лишь бы повернуть все вспять.
Когда я обернулась, то привычно отметила, что Арчи уже расчехлил свой фотоаппарат. В его привычных движениях, когда длинные пальцы что-то настраивали, и выражении лица, когда он вглядывался в экран, было уже что-то такое родное, что по моему телу будто разлилось тепло.
Арчи бросил на меня взгляд и ехидно улыбнулся:
-Любуешься?
-Пытаюсь. Только какой-то парень весь вид на остров загородил. – Съязвила я, вызвав у Ханта смешок. – Знаешь, я бы хотела любить что-то также, как ты любишь фотографировать…
-Разве поздно найти себя? О чем я тебе все время говорю?
-Ну, если я не понимаю, как можно взять и полюбить дело всей душой?.. – Точнее, добавила я мысленно, я не осознаю, как можно посвятить себя чему-то искренне и беззаветно.
-А я не понимаю, зачем жить, если нет цели и любви к чему-то. – Пожал плечами Арчи.
-О, этот вопрос я задавала себе каждое утро… - Буркнула я.
-Как найти цель?
-Зачем жить.
Молчание, повисшее между нами, заставило меня осознать, что сорвалось с моего языка. Я чуть ли не с испугом оглянулась на парня, чтобы сразу столкнуться с его пристальным взглядом.
-Стоп, нет. Это не то, что ты подумал. Никаких мыслей о… В общем, неправильных мыслей у меня не было, просто… Ох. – Я потерла лоб, раздражаясь на себя и свою откровенность, которая рядом с Арчи била ключом. – Это сложно.
Брюнет отложил свой фотоаппарат, что уже говорила о многом. Например, о том, что словами «это сложно» я не отделаюсь.
-Думаю, мои зачатки интеллекта помогут мне разобраться. Но если будет уж очень сложно, то я остановлю тебя. – Пообещал Арчи.
Я вздохнула и снова перевела взгляд на пейзаж невиданной красоты. Сейчас мой взгляд цеплялся за все, что мог удержать: яркие скопления звезд, полоска, разделяющая море и небо, большие и маленькие скалы… Но на них не было написано правильного ответа, к сожалению.
-Я не помню, говорила ли тебе, но мне раньше снились кошмары. Каждую ночь. Иногда это была авария, иногда… - Я запнулась. – Похороны. Иногда даже журналисты, кричащие свои вопросы. В моих снах они кричали так громко, что я просыпалась со звоном в ушах.
Я замолчала, Хант тоже не стал никак комментировать мои слова. Лишь его рука нашла мою, упершуюся в дно лодки и наши пальцы переплелись. Его жест напомнил мне о том, благодаря кому я стала вновь любить жизнь.
-Дело даже не в кошмарах, а в том, что каждое утро, абсолютно каждый новый день начинался с мысли о том, зачем жить, если их нет? Я не думала о том, чтобы умереть наложить на себя руки, правда. Но вопрос «Зачем?» свербел в моем мозгу, как будто кто-то сверлил раскаленным гвоздем прямо сюда. – Я ткнула себя пальцем в висок. – А потом появился ты.
Мое дыхание опять сбилось. Отчего-то, перед глазами возникла картинка нашей первой встречи и Ханта, в мокрой футболке. Могла ли я подумать, что моя пробежка обернется этим?.. Я повернулась к Арчи, не из прошлого, а из реальности. Он внимательно ловил каждое мое слово, с напряжением следя за выражением моего лица. Я улыбнулась, желая, чтобы это напряжение ушло, а затем прислонилась к его плечу, прикрыв глаза.
-Но все же, я бы так хотела, чтобы все это было лишь сном. - Прошептала я с ноткой грусти. Наверное, это была моя главная мечта. Совсем неосуществимая.