Страница 47 из 198
- Еще я принес две колы со вкусом вишни. Из безалкогольного здесь только шипучка. Да и та теплая.
Англичанин с щелчком и открыл сначала мою банку, которая характерно зашипела, затем свою. Я отхлебнула большой глоток приторного напитка, который действительно отказался тепловатым. Во рту и в носу закололо от пузырьков.
Арчи тоже сделал пару глотков, издал вздох облегчения и закинул руку мне на плечо. Как же это фантастически приятно!
Я повертела в руках банку с напитком:
-Видела ролик в интернете, где колой чистили все, что можно. Так что я считаю это ядом, орудием массового поражения. Только действует он как-то медленно.
Арчи посмеялся:
-Яд, говоришь? – Он поднял баночку с колой, как будто провозглашая тост. - Любовь моя, пью за тебя! – И сделав глоток, продолжил: - О, честный аптекарь! Быстро действует твой яд. Вот так я умираю… С поцелуем.
Затем он неожиданно наклонился и коротко, но безмерно нежно прикоснулся губами к моим губам. Я почувствовала сладкий вкус вишневой газировки. Когда Арчи отстранился, я, не сдерживая растерянную улыбку, спросила:
-И что это было?
-Как? Не узнаешь? Уильям Шекспир, мастер трагедии и гордость английского наследия. Монолог Ромео. Если быть точным, это последнее, что он сказал.
-Нет, не узнаю. Я никогда не питала любви к Шекспиру, или поэмам, или пьесам, или вообще чему-либо в стихах. Они кажутся мне слишком пафосными и напыщенными. – Я говорила чистую правду, на уроках по Шекспиру я впадала или в дрему, или в кому. Мне больше по нраву были ужасы, детективы, фантастика. Но отчего-то признаваться в этом «английскому лорду» не хотелось. – Сам посуди. Вот кто в здравом уме скажет девушке… Ну, что он там говорил ей на балконе?
Я посмотрела на Арчи, он же перестал гипнотизировать огонь и тоже повернулся ко мне. Его глаза нашли мои, и губы сразу произнесли:
-Твой взгляд… Опасней двадцати кинжалов…
Я сделала небольшой вдох и убрала за ухо прядь волос. Боже мой. Признаю, во всем этом определенно что-то есть. Или дело в том, как Арчи говорит эти слова? И как он при этом наблюдает за мной? Вслух же я просто хмыкнула:
-Вот видишь? Думаешь, если ему нанесут двадцать ножевых, он скажет: «Ну, зато Джульетта смотрит на меня по-доброму»?
-Он умер ради нее, возможно именно так он и скажет.
Я лишь фыркнула и, высвободив свободную руку из под складок пледа, подняла с песка палочку. Затем стала бездумно чертить рядом с нами хаотичные узоры.
-И что же, все англичане считают своим долгом знать творчество драматурга наизусть? – Поинтересовалась я, вырисовывая очередной зигзаг.
-Нет, только те, кто каждый год играл в старшей школе Ромео. Думаю, его белое трико стало для меня второй кожей. Как вспомню, так вздрогну. – Арчи очень натурально поежился.
Я обвела взглядом его профиль. Ну да, если и выбирать Ромео, то кто, если не он? Если подумать, Хант вполне похож на актера, игравшего Ромео в одной из тысячи версий (Эми обожала все и заставляла нас смотреть их на девичниках). Кажется, Дуглас Бут*. И да, он был горяч.
-Наверняка, все девушки скупали билеты и обогащали твою школу лишь для того, чтобы посмотреть на тебя в этих самых трико. Они обтягивали?
-О да, как шорты твоего дружка. Этого… МакКаллоу?
-МакКея. И не делай вид, что ты не запомнил его фамилию.
-Ладно, раскусила, Шерлок. – Арчи легко поцеловал меня в нос. – И постановки, кстати, были бесплатные, но вносились благотворительные взносы на благо общества. Подарки в детские дома, на медицинские цели и прочее…
Я всплеснула руками:
-То есть ты еще и волонтер? В тебе вообще есть недостатки, Арчибальд Хант?
Арчи тихо засмеялся и отвернулся от меня, снова возвращая взор к разбушевавшемуся пламени:
-Кто знает…
Я же задумчиво посмотрела на брюнета. Интересно, а сцены с поцелуями были в школьной постановке? Ох, Вея, неужели ты вздумала ревновать к школьному прошлому? Серьезно?
-Ты такая насупленная, о чем задумалась?
-Эм… О последних словах Джульетты. Ее монолог ты не помнишь? – Выдала я первое, что пришло в голову, пойманная с поличным на глупой (Очень глупой!) ревности.
-А что, хочешь попробовать себя в этой роли?
-Сцена – это не мое.
-Откуда ты знаешь?
-Ох, опять играем в «найди Вивее призвание?»
Арчи пожал плечами:
-А почему нет? Повторяй за мной… - Его голос, и без того приятный, как прикосновение бархата к голой коже, стал еще более вкрадчивым. - Тебя я прямо в губы поцелую.
Даже не думая о том, как глупо это может выглядеть, мои губы мгновенно повторили за ним:
-Тебя я прямо в губы поцелую…
-Быть может, яд на них еще остался.
Голос парня манил, как мотыльков притягивает теплый свет огня. Он буквально гипнотизировал меня, уводя за собой в эту странную, но чарующую игру.
-Быть может, яд на них еще остался…
-Он мне поможет умереть блаженно.
-Он мне поможет умереть блаженно…
Его лицо, освещенное пламенем костра, приблизилось почти вплотную, но замерло, позволяя мне сократить остаток расстояние. Я посмотрела на его красивые губы и медленно наклонилась, приникая к ним. Так, как Джульетта, должно быть, касалась уст Ромео в последнем поцелуе. Наш поцелуй из мягкого превращался во все более горячий и страстный. Меня бросило в жар, и я не думаю, что близость костра играла в этом хоть какую-то роль.
В который раз где-то на задворках сознания промелькнула мысль, что Арчи слишком стремительно ворвался в мою жизнь. Он буквально снес все барьеры и при этом так комфортно расположился рядом со мной, как будто я всю жизнь только этого и ждала. Его руки, его запах, его поцелуи – все это было идеальным и таким… Правильным. Что я быстро отбросила все стоп-сигналы, которые обычно горели во мне ярко-красным светом. Теперь в голове билась только одна мысль: «Поцелуи со вкусом вишневой газировки. Мои любимые».