Я не умею!

Отряхнув оцепенение от набежавших мыслей, также решил направился в свою комнату. Даже обедать не хотелось — сказывалось напряжение нервного утра. Вздремну часок-другой, спущусь вниз, перекушу, а там ближе к вечеру что-нибудь придумаю, что и как делать буду завтрашним днём.

Уже подходя к своей комнате я понял, что отдохнуть у меня не получится. Похоже, я слишком рано этот денек про себя обозвал «хорошим». Возле двери моей комнатушки толпилась куча народа. Эй, что тут вообще происходит?

Подошел и понял что — эльфийская кровная месть. Нарин в этом плане оказался жутко нетерпеливым. Хм… А это мне на руку. Если эмоции ему мешают трезво думать, не такой уж он опасный соперник, каким казался.

Пнув изъеденную жуками-древоточцами дверь комнаты, я, под шушуканье и хихиканье учеников Академии за спиной, решительно зашел внутрь.

Ну даже не знаю, что я ожидал увидеть. Если бы у меня была та магия, которой владел этот царственный эльф, я бы точно не использовал свой дар так мелко и скучно. Месть должна быть местью, а не какой-то детской погремушкой. На месте Нарина я бы просто с этими жуками погрыз всю мебель в комнате, чтобы мой неприятель, оставаясь в окружении трухлявой кровати, тумбочки, шкафа и прочей дребедени, почувствовал себя таким же трухлявым, некрасивым и бесполезным. Потом я бы, хихикая в бороду, наблюдал, как он кряхтя вытаскивает эту мебель из комнаты, вытряхивает из своих вещей оставшихся жуков, матерясь моет полы, ну и так далее...

Нарин поступил по эльфийски. На деревянном полу с помощью жуков он оставил мне какое-то забубенное послание, скорее всего — там была угроза или что-то в этом роде. Видимо, этот пафосный умственно одаренный эльф, просто проходя мимо в свою комнату, встал возле моей и позвал сюда жуков древоточцев из всех уголков Академии. Сделав своё «черное эльфийское дело», он этих же жуков бережно куда-то сплавил. Великий Омм знает куда — может в какие-то из уголков Академии, а может додумался и выгнал их в сад через окно. Не суть. Оставить их на месте он явно не мог, чтобы из оставленной им чудесной надписи голодные насекомые не сделали что-то своё — уже новенькое. Эльфийский язык — он такой. Одна закорючка влево и слово значит приветствие, та же закорючка уже в право — повидло из порток и сосновых шишек.

Всё бы ничего, но мне оставалось поражаться скудоумию остроухого — послание на полу нацарапано было на эльфийском, а я, если Нарин этого еще не заметил — как бы гном. Вообще, каждый народец на Пангее хорошо знал собственный язык, ну и человечий, который давным давно признали всеобщим из-за его простоты и практичности. Люди не обременяли себя изучением других языков, и это, наверное, было правильно. Человеческий век самый короткий. Им бы и жизни не хватило для того, чтобы изучить до тонкостей языки остальных рас. Есть, конечно, и те энтузиасты, которые с удовольствием изучают языки других народов «просто так для саморазвития», только я никогда таких чудиков не понимал. Зачем? Вполне хватает своего родного языка и всеобщего! В любом уголке Пангеи тебя поймут! Так нет! Находятся идиоты! Всегда казалось, что их мозг поглотила бездна…

Обернувшись к толпе учеников в коридоре, крикнул:

- Эй, народ, тут эльфы есть? А то мне от вашего какого-то особо мудрого брата почта пришла на эльфийском наречии. Если знаете, кто это сделал, полечите ему зрение — может увидит, что я гном…

Из толпы в коридоре послышались смешки. Ко мне в комнату заглянула чья-то добродушная остроухая физиономия:

- Ну ты даешь, гном! Кому ты успел так насолить? - эльф, перечитал быстро нацарапанное на моём полу, а я про себя усмехнулся.

Значит, слухи всё-таки не успели дойти до каждого. Ну что ж… Поможем им что-ли...

Вообще, никогда не считал эти самые слухи полноценным оружием в борьбе с противником, но, в такой ситуации, просто грех было не воспользоваться. С утра пораньше досталось Лариэль, теперь вот и Нарину перепадет:

- Кому я насолил? Да фиг его знает. Очень похоже на почерк одного эльфа из боевых магов — он только-что в дуэли от меня отхватил по самое не балуйся... Прямо жаль его даже... И как его еще в класс самых сильных определили? Может кто из его королевских родственничков приплатил? Ладно бы еще так кому продул — магу средней руки хотя бы, а то мне! Гному! Бездарю!

Парочка эльфов из коридора, как я приметил краем глаза, сразу притихла и навострила из без того свои острые уши. В комнату заглянул кто-то еще. Потом (наконец-то!) мне решили милостиво перевести оставленное мне послание:

- Короче, гном, если в двух словах, то тут написано, что ты нанес оскорбление эльфу и он не успокоится, пока не отомстит тебе. Эта традиционная формула, подобную записку принято оставлять своему врагу. Только так никто сейчас не делает. В смысле, не оставляет записки. Даже мой дед — тот еще поборник традиций — любил поговаривать, что лучшая записка, это смертельная ловушка или удар дубинкой по башке...

Эльф сентиментально причмокнул губами и закатил глаза. Надо же… Только несколько дней в Академии, а уже успел по своим соскучиться — деда своего вон даже с умилением вспоминает. Всё-таки чокнутые эти остроухие, ей-богу!

Самое удивительное, что заглянувшие «ко мне на огонек» эльфы вполне дружелюбно предложили мне помощь в уборке этой дурацкой надписи. После моего кивка тот самый остроухий, который объяснил мне значение надписи, приложил руку к полу и деревянные доски со скрипом и скрежетом начали деформироваться, принимая свою изначальную ровную форму.

Эльф, поднимаясь с колен, после проделанной работы, со смехом бросил через плечо:

- Эх, не заладиться карьера в магии — в столяры или плотники подамся…

С гомоном и шумом остроухие начали вываливаться из моей комнаты в коридор обратно. Кто-то даже на прощание одобрительно похлопал меня по плечу. Мило. Значит не все они сплошняком дружки Нарина.

Как только остался один — закрыл на замок дверь и задумался.

Итак, Нарин, ты сделал ход. Дурацкий, продиктованный эмоциями ход. Так-то я мог «заплакать и побежать к Лариэль» с претензией, мол, какой-то остроухий угрожает моей бесценной гномьей жизни. Готов поставить в заклад собственную бороду — госпожа ректор, если бы пришла сюда, точно с помощью своих эльфийских магических штучек как-то узнала, кто именно из остроухих оставил послание. Потом ей бы пришлось как-то реагировать, и, если чего, моя гномья шкура не менее царственная, чем твоя эльфийская. Даже тот факт, что я полный бездарь от магии, ничего не меняет. Вылетел ты бы отсюда со свистом. Только я так не сделал. Почему? Великий Омм меня знает… Может также взыграла моя гордость, а может, я просто почувствовал, что ты тоже какой-то очень важный винтик во всей этой истории. Вон тот же Мастер Клод планирует «приглядывать за тобой». А пока его глаза смотрят в твою сторону, на меня никто не обращает внимание…

Ладно. Как бы то ни было, первый ход Нарином сделан, и мне как-то нужно на это всё дело отвечать, и при этом чем скорее, тем лучше. Как именно отвечать? Да кто его знает... Вот сейчас завалюсь и вздремну пару часиков, а там видно будет.

С этими мыслями я, зевнув и потянувшись, растянулся на своей койке и сразу заснул.

Глава 12. Вендетта

Ну что тут сказать, глаза я продрал уже после захода солнца. Чувство знакомое для многих, кто планировал до этого «вздремнуть пару минуточек» днем. Было, правда, во всей этой ситуации и совершенно новое и не знакомое для меня ощущение. Никогда вот до этого не просыпаться в полной темноте с мыслями о «кровавой и страшной» мести. Всё, как говорится, бывает в первый раз…

Вообще, с чего эта самая месть начинается? У эльфов, как мы уже это выяснили, начинается всё с «традиционной записки к врагу». Люди — одна из самых практичный и разумных рас на Пангее — начинают любую месть с продумывания хитроумного плана. Тролли наверняка прутся к каким-нибудь старым огромным камням, чтобы с ними «посоветоваться». Гоблины… Хмм… Гоблину, наверное, как существу с хорошим воображением и художественным вкусом вообще такая чушь как «кровавая и страшная месть» в голову не придет.