Тайны Кремлевской Либерии

После многократного пересмотра на экране своей памяти кадров последней проверки, Лавров решил, что ошибиться он не мог, а значит вопрос, скорее всего, не в его невнимательности, а в чем-то другом. Например в том, что у Борухина есть свои причины, по которым он не хочет, чтобы в подвальном помещении 2-й башни велись проверочные работы. И, может быть, именно поэтому у Лаврова и есть это странное ощущение, что генерал-лейтенант с ним неискренен.

Тогда подполковник стал прокручивать в своей памяти шаг за шагом каждую деталь своего посещения Борухина, стараясь восстановить в своей памяти все, до мельчайших подробностей.

Генерал лейтенант явно обладал какой-то гипнотической властью. Всегда выдержанный и уверенный Лавров чувствовал себя в его присутствии мальчишкой, несмотря на небольшую разницу в возрасте, и явно робел сверх меры.

«Это явно не его манера поведения производит такое впечатление, хотя и манера, конечно, свое дело делает, но здесь явно имеет место еще и некая энергетика, – думал подполковник, анализируя свое поведение в кабинете у Борухина. – Вывод прост: ему почему-то не нужно, чтобы мы лезли в башню. Вопрос только, а нужно ли мне туда лезть, и не только в башню, а вообще, в это дело?»

Наконец Лавров в своем анализе достиг того момента, когда Борухин протянул ему злополучный документ, и он постарался вспомнить его до мельчайших подробностей. Было здесь что-то, что его смущало.

Ему было 14 лет, когда к нему после уроков подошел человек в военной форме и предложил присесть на скамейку и поговорить. Это было на школьном дворе, на спортплощадке. Он сказал ему, что его успехи в школе весьма впечатляют, и они предлагают ему учебу в престижном военном государственном заведении и обеспеченное будущее. Молодой Евгений сразу понял, что престижное заведение, это школа при КГБ. Он согласился, и стал учиться еще усерднее. Однако, как он ни старался, золотую медаль ему получить так и не удалось, хотя, его одноклассница, которой медаль таки досталась, уступала ему во всех отношениях. Видимо, учителям был дан указ сверху о том, что Евгению медаль совсем ни к чему. Он, конечно, огорчился, но ему однозначно дали понять, что подобная слава будет мешать его карьере, и он смирился.

Всякого рода тренингами по активации и развитию способностей мозга он увлекался и до этого предложения, а после, получив в свое распоряжение огромное количество методик, Лавров сумел достичь буквально феноменальных результатов в аналитическом запоминании.

Благодаря его способности удерживать в памяти мелочи и детали, его готовили как очень серьезного агента, но после распада СССР их часть, находящуюся на Украине, расформировали, и ему предложили работать в Кремле.

«Вот оно, бумага!» – воскликнул он про себя, необыкновенно ясно увидев на экране своей памяти одну очень важную деталь. Бумага, на который был отпечатан документ, была белой и гладкой. Лист А4 выглядел точно так же, как и тот, который генерал-лейтенант вынул из голубоватой пачки «Снежинка» лежащей перед ним на столе. Такую бумагу начали выпускать уже после Горбачевской Перестройки, а документ был датирован за два года до этого. Значит, он явно был выпущен задним числом. Лавров даже замедлил шаг, чтобы еще раз прокрутить в своей памяти ощущение прохладного прикосновения офсетной отличного качества бумаги к кончикам своих пальцев.

«Что ж, товарищ генерал-лейтенант, Вы, конечно, можете и дальше играть в свою игру, но меня так просто провести не удастся. Вопрос, только, зачем мне это нужно?»

Дальше анализировать не имело смысла. Подполковник понял, что стояло за его обостренным ощущением лживости ситуации, и теперь ему оставалось решить, как ему поступить с тем выводом, которому он пришел.

Глава 13

Господин Кондратьев, здравствуйте.

Вчера вечером посыльный доставил мне Ваше письмо, которое, честно говоря, меня сильно расстроило. Я знал, или, точнее сказать, предчувствовал, что Калеб прав. Не случайно рукопись охраняется вот уже столько лет или даже столетий. Я, конечно, не допускаю, что это подлинные рукописи, то есть, я имею в виду, что этим записям действительно столько лет, сколько Вы говорите, а именно около 1800 лет, скорее всего, было допущена ошибка, и им всего 800 лет, но так или иначе, документы эти действительно древние. Я склонен думать, что эта ересь была написана значительно позже, в эпоху вольнодумцев, к которым относятся такие псевдо-христиане, как, скажем, Иосифляне. Да-да, я уже слышу Ваши аргументы, что манускрипты написаны на древнееврейском, соблюден стиль и написания и ветхость соответствует, но поверьте, меня эти доводы не убеждают. Людей образованных в достаточной степени, чтобы суметь подделать иврит и стиль того времени, хватало во все века, и гораздо чаще именно среди шарлатанов. Истинные свидетели, как правило, просты и менее смышлёны. Вы же сами говорите, что манускрипты написаны явно одной рукой, то есть это идея одного заблуждающегося, чей тлетворный замысел очевиден, что и доказывает случившееся с несчастным Гариком. Кстати, древность документов как раз доказывает обратное. Слишком уж хорошо они сохранились для срока в почти два тысячелетия.

Ох, Гарик, бедный Гарик! Моё сердце искренне скорбит от случившегося с ним. А ведь я говорил Вам, чтобы Вы берегли рукописи более тщательно. Когда Вы упомянули при последнем нашем разговоре, что привлекли Гарика для помощи в переводе манускриптов, как Вы помните, я был категорически против. И вот результат!!! Хоть я и далёк от мысли, что эти манускрипты не что иное, как подлинные доносы Иуды Искариота, тем не менее, сердце автора этих записей, этого лживого шарлатана, явно наполнено таким же лукавым духом, как и того древнего предателя. И как я говорил, так и продолжаю говорить, прекратите читать этот архив! Вы, конечно, хоть и учёный, историк и всё такое, и, как говорите, далеки от вопросов веры, и для Вас это всего лишь историческая находка, но поверьте мне на слово, это вредная историческая находка и Вам лучше её запечатать и не прикасаться к ней более.

Ох, Гарик такая чистая душа, и так низко пасть… Жаль, что Вы человек далёкий от религии, иначе Вы могли хотя бы прийти, покаяться, а так Вы и виновным-то себя не считаете.

Ну, да ладно, поступайте как знаете, может быть, и помилует Вас Бог за Вашу детскую наивность и искренность, граничащие с безумием.

С уважением, Отец Сергий.

Крик, визг, скрип или что-то еще в этом роде повторилось, как и в первые два раза с той лишь разницей, что в этот раз все были к нему почти готовы. Если бы не пару десятков шагов разницы, все было бы вообще идеально. Однако кроме крестов, оставленных на стенах Андрей, были еще несколько деталей, которые Андрей запомнил, и потому крико-скрип не застал его врасплох, хотя и прозвучал несколько раньше. Впрочем, сам проводник оказался к этому готов, а ребята, хоть и не так, как в первые два раза, но все-таки испугались.

– Фу! Никак не могу к нему привыкнуть. – Лена передернула плечами. – Брр… мороз по коже.

– Почему ЭТО… случилось раньше времени? – спросил Влад?

– Ненамного раньше, мы в нескольких шагах от места, – ответил Андрей, разглядывая стены.

– Что, правда? – удивилась Тамара. – А, ну, да, точно. Вот и метка твоя.

В этот момент они как раз дошли до того места, где Андрей оставил на стенах два креста с каждой стороны тоннеля.

– А все-таки, что это такое? И почему всякий раз, когда мы проходим это место, звучит это странный писк? – спросил Влад, ни к кому особенно не обращаясь.

– Сказал тоже…, «писк», – усмехнулась Тамара.

– Да уж! – в тон ей проговорила Лена и с пафосом продолжила: – Мы проходим границу царства подземного мышиного короля, и его страж-мышь с позволения сказать «пищит» всякий раз, когда мы входим на его территорию. …Что-нибудь не так?

Последние слова были обращены к Андрею, который все еще стоял и рассматривал два креста, которые он оставил на стенах.