Страница 27 из 79
Я чувствую, что мои щёки стали влажными, и понимаю, что плачу. Я прижимаю ладони к щекам.
— Эй, ты чего? Я вот не думаю, что ты дура, — говорит бармен-красавчик, протягивая мне салфетку.
— Ты меня не знаешь, — отвечаю я заплаканным голосом, утирая слёзы. — Поверь мне, если бы ты меня знал, ты бы считал меня самой настоящей идиоткой.
— Так, давай-ка я сделаю тебе кофе. Ты протрезвеешь, и тогда я смогу узнать тебя получше.
— Хорошо. — Я благодарно киваю, продолжая вытирать слёзы, потому они всё никак не прекращают литься.
— Оставайся здесь, я сейчас же вернусь с кофе, – говорит мне бармен-красавчик.
Я смотрю на то, как он уходит, делаю глубокий вдох и вновь утираю слёзы. Скомкав салфетку, я бросаю её на барную стойку.
Уф... какая же я дура...
Я кладу руки на барную стойку и опускаю на них голову.
Надо позвонить Сиси и рассказать ей о том, что Джесс меня ненавидит.
Дотягиваясь до своей сумки, лежащей на соседнем стуле, я роюсь в ней рукой в поисках телефона. Мои пальцы наконец нащупывают его, я вытаскиваю телефон и снимаю блокировку с экрана.
Твою мать, всё расплывается.
Я моргаю, стараясь прояснить взгляд.
Я захожу в телефонную книжку, в которой у меня всего-о четыре контакта.
Господи, какая я жалкая.
Я издаю хрюкающий всхлип.
Я вытираю глаза и нажимаю на номер Сиси, прикладываю телефон к уху и жду.
Гудки тянутся, кажется, целую вечность.
Наконец на другом конце поднимают трубку, и мужской голос говорит:
— Дэйзи?
Э, что?
Я отдёргиваю телефон от уха и смотрю на экран.
Твою мать!
Кас.
Я набрала Каса вместо Сиси.
Блядь! Блядь! Блядь!
Я слышу, как он выкрикивает моё имя.
Я осторожно прикладываю телефон к уху.
— Здравствуйте, господин Мэтис. — Я стараюсь звучать нормально. Но выходит, конечно, совершенно невнятно.
— Дэйзи, ты пьяна? — спрашивает он голосом твёрдым, как камень.
— Нет! — Я качаю головой, будто он видит меня. — Конечно, нет! — И эти слова я произношу невнятно. Я прочищаю горло и стараюсь сфокусироваться на словах. — Я не пьяна. Я просто счастлива! Счастлива! Счастлива! Счастлива! Это мой голос, когда я счастлива!
— Господи Иисусе, — вздыхает он. — Где ты!
Похоже, я не убедила его в своей трезвости.
Чёрт.
— Где я?
— Да, Дэйзи. Где ты, блядь, сейчас находишься? — Он говорит со мной так, будто я маленький ребёнок.
— Не нужно материться, господин Мэтис. Я в баре.
— В каком баре?
— Не знаю. — Я пожимаю плечами.
— Дэйзи... — Его голос звучит предостерегающе.
— Сейчас! — Я стараюсь понять, видела ли я название бара на вывеске, когда входила, но так и не могу вспомнить. Я помню лишь то, как я увидела это место и поняла, что здесь продают алкоголь, так что сразу зашла внутрь. Я окидываю бар взглядом и никого не вижу. — Эм... тут нет ничего. То есть, есть стулья, столы, бар, алкоголь... много алкоголя, — хихикаю я. — Я пропустила несколько потрясающих коктейлей. Тебе бы здесь понравилось. Ну, может быть, и нет. Но, возможно, тебе не помешало бы выпить. Это помогло бы тебе расслабиться, потому что ты всегда такой напряжённый. Точно, приходи и выпей со мной! Мы можем напиться вместе!
— Ты уже, похоже, выпила больше, чем нужно.
— Уф! Ты говоришь также, как бармен-красавчик.
— Бармен-красавчик?
— Ага. Он милый. Наливает мне море выпивки. И у него очень классные руки. Конечно, не такие классные, как твои. Твои руки просто лучшие. Такие мускулистые. А твоя кожа напоминает карамельку... О, я такая голодная. Так бы и съела.
— Дэйзи.
— Карамельку. И этот бармен такой милый. Он ушёл, чтобы сварить мне кофе, а после мы собираемся узнать друг друга получше.
— Что ты имеешь в виду, узнать друг друга получше? — Его голос твёрд, как гранит.
— Не знаю. Но он очень мил. Ты тоже иногда бываешь милым — очень редко, — фыркаю я. — Ну, ты всё время ведёшь себя, как придур-Кас. Но иногда бываешь милым, и это здорово, когда ты так себя ведёшь, ты понимаешь, о чем я, да? Потому что только Сиси добра ко мне. И бармен-красавчик тоже добр ко мне. Так что, да, это здорово. Я тебе говорила, что мой брат ненавидит меня? — Я смеюсь, но слышу, как отчетлива боль в моём голосе. — Он мне как сын. Я его вырастила, а он меня ненавидит. Думаю, даже больше, чем ты. Ну, если только ты мне смерти не желаешь, потому что он говорит, что лучше б я была мертва. Так что, если ты желаешь моей смерти, то, вероятно, ты ненавидишь меня больше.
Я останавливаюсь, чтобы перевести дыхание. Вместо этого я издаю очередной всхлип.
— Вот чёрт... Дэйзи... — Голос Каса звучит так мягко, как никогда прежде.
Я чувствую, как эта мягкость достигает меня. Она притрагивается к боли в моей груди и немного облегчает её.
— Скажи мне, где ты, — его голос всё ещё мягок, но на этот раз, мне не становится лучше. Я чувствую, как что-то глубоко внутри меня надламывается.
Я стараюсь не дать этой трещине разойтись, но слёзы уже катятся по моему лицу. Я хватаю ту скомканную салфетку и вновь вытираю лицо.
Я вижу, что бармен-красавчик возвращается с моим кофе, так что я делаю вид, будто всё хорошо, и заставляю себя широко улыбнуться ему.
— Дэйзи? — В этот раз Кас произносит моё имя немного жёстче.
— Да, я здесь. Секунду. — Держа телефон у уха, я отвожу динамик от своего рта и говорю бармену, – я хотела позвонить своей подруге, Сиси, но каким-то образом я набрала своего шефа, ну того, который меня ненавидит. Ну, так вот, он хочет знать, в каком баре я нахожусь, но я не уверена, как называется этот бар, и подумала, что ты знаешь. Ты ведь знаешь?
Уф! Ну, конечно, он знает, дубина.
Бармен-красавчик смеётся, ставя передо мной чашку с кофе.
— «Нельсон».
Я возвращаю динамик ко рту.
— Я в баре «Нельсон», — повторяю я Касу.
— И где именно находится «Нельсон»? — Его голос звучит так, будто он не на шутку взбешён.
Вот это Кас, которого я знаю. Мне комфортнее, когда он груб со мной. Когда он добр, мне как-то не по себе.
Я снова отвожу динамик.
— Он хочет знать, где именно находиться бар. Он, похоже, взбешён, — я тихонько хихикаю.
— Я не на шутку взбешён, — рычит мне в ухо Кас.
— Ты в курсе, что ты такой, блядь, раздражительный? — спрашиваю я Каса.
— Ага, а ты огромное шило в моей заднице, — тут же огрызается он.
— Мы в Камдене, — говорит мне бармен-красавчик.
Но я едва слышу, что он говорит, потому что я слишком сосредоточена на том, что Кас только что сказал, и это разжигает во мне ярость.
— Так это я шило в заднице? Эй, мистер, на себя посмотри! Ты каждый божий день груб со мной! Каждый день! И не так, чтобы просто слегка грубоват. Нет, ты спускаешь на мне злость на полную катушку! Самым грубым образом! Ко мне никто ещё не относился так ужасно, как ты. Так что, если кто-то и шило в заднице, так это ты!
Моя тирада закончилась, а на другом конце повисла гробовая тишина.
Блядь.
Я только что наехала на своего шефа по телефону. Я по пьяни набрала его, наорала на него и назвала его шилом в заднице.
Пиздец.
— Я... уволена? — спрашиваю я спокойно.
— Скажи мне, где именно находится этот чёртов бар, — говорит он низким голосом.
Точно уволена.
— Камден, — произношу я, вздрагивая.
— Оставайся там. Я приеду за тобой.
— Приедешь? — Это застало меня врасплох, хотя, вероятно, не должно было, раз он последние несколько минут расспрашивал меня, где я нахожусь. Наверное, я просто не могла подумать, что он из-за меня куда-то поедет.
— Я, может быть, и придур-Кас, как ты выражаешься. — Блядь! Поверить не могу, что я назвала его придур-Касом прямо в лицо — но я не настолько мудак, чтобы оставить беззащитную пьяную девушку одну в баре.
— Я не одна. Я с барменом-красавчиком.
— Вот именно. Оставайся там, где ты сейчас находишься. Даже, блядь, не двигайся, Дэйзи. И скажи тому бармену, что если он тебя хоть пальцем тронет, я ему руки поотрываю.