Страница 17 из 79
— Здравствуйте. Спасибо Вам, что перезвонили мне.
— Извини, что заставила тебя так долго ждать. Меня вчера в офисе не было, и я только начала разбирать сообщения с голосовой почты.
— Нет, нет, всё в порядке. Я понимаю.
— Значит, тебя выпустили.
— Да, — улыбаясь, отвечаю я.
— Отлично. Я рада за тебя.
— Спасибо, Энн... Я хотела поговорить с Вами о Джессе. С чего мне начать оформление опекунства? И когда я могу с ним увидеться?
— Ну, всему своё время, для начала нам с тобой нужно поговорить.
— О чём? — Тон у меня раздражённый, но я ничего не могу с собой поделать.
— О твоём нынешнем материальном положении и...
— Мне есть, где жить. Я живу в доме моей лучшей подруги и плачу ей за аренду. — Не то чтобы Сиси будет говорить со мной насчёт арендной платы, но я стану платить ей, как только начну получать зарплату. — У нас хорошая трёхкомнатная квартира в Саттоне. У Джесса будет своя комната. У меня есть работа. Я горничная в большом поместье в округе Суррей. Так что у меня сейчас есть все условия, чтобы заботиться о Джессе, и я действительно...
— Это прекрасно, Дэйзи, — перебивает меня Энн. — Я так рада, что у тебя всё хорошо складывается. Я бы с радостью взглянула на твою новую квартиру. Как насчёт того, что я приду в гости? Мы сможем поговорить и разобраться во всём.
От разочарования я опускаюсь на корточки, понимая, что ещё не скоро увижу Джесса.
— Звучит отлично, — отзываюсь я, стараясь придать своему голосу недостающего энтузиазма.
— Замечательно. Так, надо свериться с календарём. Ага, я свободна в пятницу в пять вечера.
— Я работаю до шести, а до дома добираться мне ещё больше часа.
— Ну, может, я приду к шести? Ты могла бы попросить своего начальника отпустить тебя на час раньше. Я уверена, если ты объяснишь причину, по которой тебе необходимо отлучиться, твой начальник отнесётся к этому с пониманием.
Кас? С пониманием? Ха. Вряд ли.
Хотя он был добр ко мне сегодня, когда принёс сухую одежду и извинился. Возможно, его непроницаемая броня начинает слабеть.
В нём может быть некая доброта.
— Я спрошу и дам Вам знать.
— Замечательно. Жду звонка.
Повесив трубку, я прячу мобильник обратно в лифчик.
Она хочет прийти ко мне в шесть, значит, мне надо уйти с работы в четыре. На дорогу от работы до дома у меня уходит час и двадцать минут. И мне нужно будет ещё принять душ, чтобы от меня не пахло чистящими средствами.
Это значит, что мне придётся спросить у Каса, могу ли я уйти на два часа раньше.
От этой мысли я содрогнулась.
Но понимая, что мне не остаётся ничего, как спросить – потому что это ради Джесса, и только он имеет значение – я поднимаюсь на ноги, до сих пор необутая.
Я выхожу из ванной комнаты и тихонько иду по устланной ковром лестнице в кабинет Каса. От страха сводит желудок.
Да, брось, Дэйзи. Худшее, что он может сказать, — это «нет».
Ну, и повести себя как мудак.
Собравшись с духом, я приподымаю голову и уверенным шагом направляюсь к нему в кабинет. Дойдя до двери, я стучу.
— Что? — рявкнул он с другой стороны двери.
Так... Не самое лучшее начало.
Я дотягиваюсь до дверной ручки, поворачиваю её и захожу в кабинет прежде, чем закрыть за собой дверь.
Я поворачиваюсь к нему лицом и вижу, как он сидит, откинувшись в кресле, положив руки на подлокотники, и пристально смотрит на меня своими чёрными, как уголь, глазами.
Вдруг мне становится не по себе и начинает мутить. Я переплетаю пальцы в замок.
Его глаза следят за этим движением, а затем вновь взметаются к моему лицу.
— Ты там весь день собираешься стоять или скажешь, что тебе нужно?
Похоже, милый Кас, который принёс мне одежду и извинился, ушёл, и вернулся придур-Кас.
Я нервно сглотнула.
— Господин Мэтис, я знаю, что сегодня всего лишь мой второй рабочий день, и мне очень не хочется просить Вас... Но я хотела бы узнать: если в пятницу я приду на час раньше и буду работать во время обеда, можно ли мне будет уйти в четыре, а не в шесть?
— Нет. — Он выпрямляется в своём кресле и поворачивается к компьютеру.
Меня накрывает волна разочарования и злости. Обычно меня сложно вывести из себя, но этому парню удаётся довести меня до белого каления. Хочется закричать во всё горло.
Я опускаю руки, и мои ладони превращаются в кулаки.
— Господин Мэтис, я бы не стала просить, если бы это не было важно.
— И что же у тебя такого важного, что нужно уйти с работы? Запись к парикмахерше? Или к маникюрше? — Он окидывает меня взглядом. — Хотя, глядя на тебя, я бы сказал, видимо, не то, не другое. Так, что за важность такая, что надо уйти с работы пораньше?
Вот же сукин...
Оскорбившись, я делаю шаг назад.
— Простите, но разве я сделала Вам что-то, чтобы заслужить такое обращение? Да, знаю, я была в тюрьме, но это не даёт Вам права осуждать меня за это. Вы меня даже не знаете. — Ещё произнося эти слова, я понимаю, какие они слабые, потому что они звучат неубедительно даже для меня.
В его глазах загорается огонь. От его взгляда мне хочется сделать ещё один шаг назад.
Он выглядит как ужасающий, огнедышащий дракон.
Он наклоняется вперёд и опирается руками на стол. Его голос так тих, что мне кажется, будто в комнате стало холоднее.
— Поверь мне, — напористо говорит он, — я осуждаю тебя не за это.
Что?
— Господи, да Вы... — Я прикусываю губу, чтобы слова не вырвались наружу.
— Я – кто, Дэйзи? — спрашивает он и затем ухмыляется.
Сукин сын ухмыляется.
Я представляю, как сметаю эту ухмылку с его лица креслом, на котором он сидит.
Я никогда не отличалась тягой к насилию, но этому парню удаётся вывести меня из себя.
Закрыв глаза, я выдыхаю, чтобы успокоиться и мечтаю о том, чтобы быть, где угодно, только не здесь.