Страница 4 из 16
Даже подумать смешно… и грустно. Потому что это надежный план, и рядом с ней все время были бы сильные маги. Но и они не смогут защитить от злой молвы, от незаслуженных упреков и, самое главное, – от звания вдовы. Едва Леа наденет черный траурный наряд, как все припомнят, что она ходит в таком уже больше года, и начнут сторониться ее, как обычно благополучные люди сторонятся неизлечимо больных, увечных и грязных бродяг.
Поверье, что неудача передается от таких бедолаг всем окружающим, в их мире неискоренимо.
– Мне очень не хочется огорчать Веля, но это неподходящая задумка, – внезапно заявила главная целительница из Рахарга, и Леаттия начала осознавать, почему дух так настаивал на ее присутствии.
При всей своей доброте и сострадании Миралина обладала острым умом и твердостью, присущим только тем, кто привык не колеблясь принимать на свои плечи тяжесть окончательных решений.
– Мне тоже, хотя план прост и надежен, несмотря на несколько щекотливых моментов, – поддержала подругу Ирсана. – Извини, Вельтон, но Леаттия – девушка скромная, и ей будет очень непросто сыграть влюбленность в Кайора, даже если она выпьет зелье. И кроме того, это не прибавит ей уважения знати и простых жителей – наоборот. Да и нам позже будет трудновато пояснять свою внезапную дружбу с овдовевшей герцогиней.
– Ты права, дорогая, – твердо заявил Эгрис. – Хотя на первый взгляд и кажется, будто проще пойти этим путем, но Леаттии потом будет очень сложно наладить отношения с подданными. Вельтон прав, считая что Кайора из герцогства нужно убрать, но никаких подставных женихов делать не будем. И фиктивной свадьбы – тоже. Устроим суд. Леаттия, ты же собиралась попросить у гильдии помощи в возвращении тебе доброго имени и родительского имущества?
– Разве я уже не попросила? – мгновенно сообразив, куда он клонит, отозвалась графиня.
– Но это лишь проскользнуло в разговоре, – подхватила Санди, подмигнув подопечной, – а теперь ты просишь официально.
– Нужно подписать какие-то документы?
– Нет. Мы доверяем свидетельству проверенных собратьев, а не куску бумаги. И поскольку свидетелей тут более чем достаточно, перейдем к делу. Я считаю, нам нужно пригласить правителей всех соседних стран – Дагора, Аларии, Гестона и Банлеи. А поскольку с нами Зелад, позовем и герцога Овертонского. У меня надежный маячок в башне придворного мага Брафортского замка, туда всех и приведем.
– Думаешь, Транис не предусмотрел такой возможности и не наставил в башне для тебя «подарочков»? – нахмурился Джар.
– Приготовил, – кивнула учителю Леа, – но дух обещает убрать. Ему этот план нравится больше, и он предлагает решить, кто куда отправится, он сам перенесет. А я останусь в этом хранилище, тут безопаснее всего. Даже всем магам нашего мира не под силу отыскать это место, тем более сюда попасть. Именно здесь жили последние драконы, помогавшие моему предку построить Югрет.
– Так хотелось бы хоть краем глаза посмотреть, – тихо выдохнула Миралина.
– Обязательно посмотрите, – пообещала хранительница. – Сейчас необходимо тщательно обдумать и обговорить все детали, а к соседним правителям идти утром, пораньше, чтобы ни у кого не было возможности предупредить своих шпионов или чем-либо выдать наши намерения. Оттуда вернетесь вместе с гостями, прямо в тронный зал. Остальное обсудим через полчаса, за ужином.
И когда Леаттия поднялась с кресла и направилась к уходящей вниз лестнице из синего стекла, ни у кого из магов не возникло сомнения, чье именно решение она им сейчас сообщила.
– Элайна… – Негромкий голос Санди звучал доброй музыкой, отражаясь от сиреневых стен и мелодично позвякивая в сотнях хрустальных сосулек, свисавших с потолка и постепенно начинавших разгораться нежным сиянием. – Пора вставать. Тебе платье принесли.
– Где? – приоткрыла один глаз хранительница и разочарованно зажмурилась. – Другого не нашли?
– Магистры так решили, – расправляя складки старенького траурного платья, неведомо каким путем попавшего ей в руки, пояснила магиня. – Сегодня ты должна выглядеть такой, какой привыкли тебя видеть будущие подданные. Не беззаботной нарядной птичкой, удачно выпорхнувшей на волю, и не подавленной трудностями беженкой. Все должны понимать с первого взгляда, что ты бежала не к любовнику и приключениям, а от страха перед безумствами жениха. Пойми, пока ты еще не сказала ни слова и никто из нас не успел ничего объяснить, все присутствующие по одному только виду успеют тебя осудить и вынести приговор. И заставить их поменять свое мнение будет не так просто. Люди очень упрямы в своих суждениях и предпочтениях. Пожалуй, я не знаю более страшного человеческого врага, чем ставшая образом жизни привычка.
– Я тебе верю, – вздохнула Леа, привычно застегивая крючочки. – Можешь не приводить примеров. Лучше скажи, уже есть какие-нибудь новости?
Спрашивала она неспроста – магистры еще ночью решили, что не стоит будить хранительницу перед уходом. Сегодня Леаттии придется труднее всех, и лучше выспаться как следует.
Правда, дух пообещал добавить ей невозмутимости и бодрости, но запретил рассказывать об этом магам.
– Дракон сообщил, что все идет по плану, – пожала плечами магиня. – Больше ничего не известно. Нас перенесут в самый последний момент, когда все правители окажутся в зале. Но до этого еще полчаса, можем спокойно собраться и поесть.
– Да я уже собрана, – закалывая волосы простым узлом, усмехнулась Леа. – А есть как-то не хочется.
– Ну хоть горячего взвару с булочкой, я уже пила и еще не откажусь. Никогда не ела такой необычной выпечки.
Через пару минут они сидели за столом в верхнем зале, пили взвар и заинтересованно поглядывали на мелькавшие в «окнах» изображения. Судя по всему, дух намеренно показывал гостьям происходящее в герцогском дворце, и особенно в тронном зале, чтобы они не растерялись, попав туда.
Неподалеку от ведущей сверху лестницы, почти в центре просторного, торжественно строгого зала на возвышении находился внушительный трон, но сегодня никто не должен был на нем сидеть. Прямо перед ним маги поставили стол и кресла для судей, а ниже, слева от ступеней, разместили пару простых стульев для подсудимых и накрыли надежными щитами. Недалеко от входа появились ряды длинных диванов и стульев для зрителей, пока даже не подозревавших, свидетелями какого необычайного события им предстоит стать.
Для Леаттии и ее защитников тоже приготовили диванчик и столик, расположив их с другой стороны от возвышения, напротив мест для подсудимых. Магистры решили посадить рядом с графиней только Санди и Миралину, чтобы никому и в голову не пришло связывать бывшую невесту повелителя с чьим-либо мужским именем.
– Если очень волнуешься, я могу капнуть во взвар зелья, – осторожно предложила Ирсана, поглядывая на побледневшую графиню, но та отказалась:
– Не стоит. Выдержу. Да и абсолютное спокойствие в такой момент будет выглядеть подозрительно. Я ведь никогда не была ни на каких судах, Кайор не позволял. А на площадь, смотреть наказания, сама не желала ходить. Страшно это и неправильно, когда люди радуются мучениям человека, даже если он очень плохой. Тем самым они как бы становятся вровень с преступником, ведь раньше он радовался, видя мучения своих жертв. Я не очень путано объясняю?
– Отнюдь, – вздохнула Санди. – Мне тоже знакомо это чувство. В гильдии провинившихся наказывают лишением способностей или изгнанием, и в такие дни у всех магов портится настроение. Ведь все мы ходим по лезвию, а соблазны так сильны. Сегодня чуточку преступишь свои собственные правила, завтра – еще немного, а однажды оказывается, что ты уже не можешь остановиться. Один из молодых магов, изгнанный из гильдии за наглое мошенничество и обман собратьев, ехидно ухмылялся и даже презрительно плюнул в нашу сторону. А через месяц, когда мы вытащили его от черного колдуна, избитого, без ушей и одноглазого, плакал как сумасшедший, увидев крыши Гайртона. Но нам проще, мы все с детства наслышаны про такие случаи и растем на чужих ошибках. Хотя и своих тоже умудряемся наделать.