Клад последних Романовых

– Почему вы считаете, что он проболтался?

– Скотч на лице покойного был оторван с одной стороны.

– Не заметил, – признался майор.

– Потому что смотрели издали, – назидательно произнесла Марта Львовна. – Женщина перед смертью определенно была изнасилована. Сомневаюсь, что у преступников были с собой презервативы, надеюсь взять генетический материал, – азартно пообещала криминалист.

– А что можете сказать об орудии убийства?

– Я бы сказала, что удар был нанесен острым тяжелым предметом. Чем-то вроде топора. Точнее во всех подробностях обещаю сообщить завтра, – пообещала Марта Львовна, снимая перчатки. – Я закончила, фотограф тоже, тела можно выносить. Пресса-то еще не пронюхала? – спросила она чуть тише, наклонившись к майору.

– Пока нет, – проговорил Станислав Дмитриевич.

– Пока, – эхом повторила Марта Львовна.

– Ну, что, господа оперативники, нашли свидетелей? – разместившись в роскошной кухне Пановых, проводил короткое совещание майор Авдеев.

– Пока нет. Дома почти никого нет. Рабочий день. А кто дома, тот ничего не видел, – сообщил Денис Рюмин.

– Дворники, старушки во дворе, собачники, автомобилисты? – задал наводящие вопросы майор.

– Двор колодец, лавочек в нем нет, и старушек соответственно тоже. Собак во дворе по той же причине не выгуливают, так же как и на улице, там нет ни одного кустика. Дворника не нашли, автомобилисты не попадались, кто уже на работу уехал, а кто еще из дома не выходил, – с некоторой долей ехидства сообщил Денис. Совсем их майор за зеленых сопляков держит.

– Напротив дома, наискосок, магазин «Двадцать четыре часа», там были?

«Блин!» – ругнулся Денис Рюмин, в присутствии майора он даже мысленно не позволял себе крепких выражений, «блин» был максимально допустимым. А в магазине они с Никитой не были. Уел их таки майор.

– Поздно вечером или ночью ничего подозрительного в доме напротив или поблизости не заметили? – показав служебное удостоверение, лениво глядя мимо молодящейся, но весьма потрепанной продавщицы, поинтересовался Денис.

– Не моя смена была, – так же лениво, не особо интересуясь старшим лейтенантом, ответила продавщица. – Я только в девять заступила.

– А ночью кто работал?

– Нинка.

– Телефон Нинки давай? – Годы совместной работы с майором Авдеевым, конечно, наложили определенный отпечаток на Дениса Рюмина, но стоило ему выйти из зоны видимости майора, как юношеские привычки и сложившаяся к двадцати шести годам натура брали свое.

Пока Денис тыкал пальцами в экран телефона, занося в память Нинкин номер, в магазинчик ввалилась весьма колоритная личность, помятая, неряшливая, заросшая щетиной, в общем-то, типичная для определенных социальных слоев. Нетипичными были руки индивида.

– Слышь, красавица, опохмелиться дай. Трубы с утра горят, мочи нет. Пивка, вон того, покрепче, – тыкая пальцем в приглянувшийся объект, попросил страдалец хриплым, нетвердым голосом. – Скок с меня?

– Мужик, а мужик, а в чем это у тебя руки перемазаны? – оставляя в покое мобильник, спросил Денис Рюмин.

– А фиг его знает. Проснулся весь грязный, как свинья. Мужики, сволочи, сами по домам разошлись, а меня на улице кинули. Проснулся возле лавки в кустах. Грязный, как чушка, топор еще какой-то валяется. Едва не поранился, когда вставал. Ну, че, пиво-то давай, – обернулся он к продавщице, внимательно прислушивавшейся к их беседе.

– Дайте ему пиво, – велел Рюмин. – Рассчитался? А теперь пойдем со мной.

– Куда это?

– Там объяснят куда.

«Вот ведь везучий у них майор! Что ни выстрел, точно в яблочко», – с досадой размышлял Денис, сопровождая маргинала к служебной машине. За топором он послал Никиту Грязнова.

– Итак, представьтесь, пожалуйста, – попросил майор, когда уже опохмелившегося по милости Дениса Рюмина гражданина ввели в кабинет.

– Чего? А, в смысле зовут как? Фофанов Виктор Егорович.

– Чем занимаетесь, Виктор Егорович? Где работаете?

– Сократили меня, ничем теперь не занимаюсь, – обиженно сообщил тот.

– Откуда же вас сократили?

– Из супермаркета. Грузчиком я там работал. А они, сволочи, таджиков набрали, те не пьют, видите ли.

– А на что же вы изволите выпивать? – доброжелательно расспрашивал майор, не спеша перейти к делу.

– На что? У жены беру, она работает.

– И что же, так легко вам выдает деньги на выпивку? – недоверчиво уточнил Станислав Дмитриевич.

– Какое там! У нее допросишься. Таскаю, а то когда и вломлю, чтоб знала, с кем разговаривает.

– Бьете, значит? Нехорошо, – укоризненно заметил майор.

– Так вы меня из-за этого, что ли, прихватили? – сообразил Виктор Егорович. – Ха! Так тут еще разобраться надо, кто кого больше лупит. Я, между прочим, тоже личность, а меня она давеча сковородой огрела, хорошо не горячая была, а только-только нагреваться стала, а то бы еще и ожог был, а так вот только шишка! – запуская руки в жидкую, давно не стриженную шевелюру с целью отыскать доказательства побоев, воскликнул господин Фофанов.

– А в чем это у вас руки испачканы, Виктор Егорович? – поинтересовался майор.

– Руки? А пес его знает. Меня, вон, ваш уже спрашивал, – кивая в сторону Дениса Рюмина, поделился Виктор Егорович. – С меня ваша тетка уже грязи наскребла в склянку, скоро расскажет в чем.

– Ну, хорошо. А что за топор возле вас лежал, когда вы проснулись?

– А пес его знает. Помойка рядом, может, не донес кто. Народ ленивый, два шага до бачка не сделать. Вот и швыряют что попало куда ни попадя. Хорошо, что по голове не попали.

– А что вы делали сегодня ночью с одиннадцати до двух?

– Пил с мужиками. Ночи теплые, у Михалыча как раз аванс был. Погуляли. А че случилось-то, начальник? Я сперва думал из-за жены, из-за Верки, а сейчас гляжу, нет.

– Сегодня ночью в доме пятнадцать тем самым топором, который оперативные работники обнаружили рядом с вами в кустах, были убиты супруги Пановы.

– Кто убит? Топором? Убийство мне шьете? – постепенно осознавал происходящее Виктор Егорович. – Да ты че, начальник? Да я ни в жизнь! Да ты у мужиков спроси, я же с ними!.. Да я знать их не знаю, этих, как их… не знаю, короче, и все! – Тут он случайно кинул взгляд на свои руки и с ужасом уставился на них.

– Вот что, гражданин Фофанов, на основании имеющихся у нас улик я вынужден задержать вас до прояснения обстоятельств дела. Грязнов, уведите задержанного.

– Обстоятельств? Каких еще обстоятельств? Вы че беззаконие творите? – вопил задержанный Фофанов, когда Никита чуть не силой тащил его из кабинета.

– Станислав Дмитриевич, а почему только до выяснения? – поинтересовался исполненный дурных предчувствий Денис Рюмин. – Тут же и так все ясно, вот топор, вот трупы.

– Я понимаю, старший лейтенант Рюмин, ваше горячее желание поскорее закрыть дело и отчитаться перед начальством, но все же вынужден вам напомнить, что наша с вами задача не бодрые рапорты строчить и галочки в отчетах ставить, а раскрывать преступления. Сбор улик и доказательств, поиск мотивов и задержание виновных – вот наша задача.

– Так вот они улики, доказательства, мотивы и виновный! – радостно воскликнул Денис Рюмин, все еще надеющийся на счастливый исход дела.

– Да? И как вы себе это представляете? Каким образом задержанный Фофанов проник в квартиру Пановых?

– Позвонил в дверь, наплел чего-нибудь, они и открыли, – пожал плечами Денис.

– Господа Пановы, услышав в полночь звонок в дверь, заглянули в глазок и, увидев на лестнице явившегося к ним со светским визитом господина Фофанова Виктора Егоровича, гостеприимно распахнули ему дверь? – без всякой насмешки спросил Станислав Дмитриевич, заставляя Дениса краснеть. – Что же должен был им, по вашему выражению, наплести Фофанов, чтобы ему открыли?

– Простите, не подумал, – буркнул Денис, но тут же оживился: – Он не звонил, он утром ключи стырил у кого-нибудь из супругов и сам открыл двери!