Злая Кровь (CИ)

- Василена, мне очень жаль, но у меня нет таких сил, чтобы заставить Инквизицию поменять свое мнение на счет многих методов лечения в вашем мире.

Женщина поняла сразу, что это категоричный отказ и никакие уговоры не помогут. Но помолчав, я продолжила:

- А у вас такие силы есть. Поднимите их, попытайтесь взломать эту систему, которая ломает жизни и вам, врачевателям не меньше, чем больным.

- Что ты имеешь в виду?

- Почему Ассоциация врачевателей не становиться на сторону своих пациентов? – задала я прямой вопрос, который мучил меня еще с момента, когда я только приступала к операции несколько дней назад.

- Они уже забыли, что такое настоящая медицина, - с горечью отозвалась преподавательница, - поэтому у них есть только данные от кардиналов, что при пускании крови, наноситься непоправимый вред.

- И на основании этого, Инквизиторы уже выпустили свои указы, - подхватил Идрис, - в который запрещается использовать подобные методы лечения.

- Замкнутый круг какой-то, - ругнулся Лерой, которому все это было уже поперек горла.

- Тогда надо собрать свидетельства, которые опровергали бы ложные утверждения кардиналов и предоставить их в Ассоциацию, - предложила я, на мой взгляд, самый разумный выход из ситуации, - что вообще собой представляет эта организация?

- Она международная, среди постоянных членов монархи многих государств и их ближайшие родственники, высокие чины, признанные врачеватели.

- И что, - удивилась я, - никто раньше не пытался до них достучаться?

- За многовековое управление Инквизицией в этих вопросах, мы на самом деле разучились лечить оперативным путем и просто убьем больного, - пожал плечами Лерой, - мы просто не сможем собрать нужное количество свидетельств. Да из-за запрета нам никто не даст этого сделать.

- Хотите сказать, что из семей аристократов никто смертельно не болен, никто не мучается чем-то неизвестным? – сладким голосом проговорила я.

Недолго думая Василена уверенно произнесла, светлея на глазах:

- Конечно, такие есть и их достаточно много, поэтому они и сидят в комиссиях. Ждут, пока изобретут новые способы лечения. Иногда это случается, но пока еще очень медленно.

- Значит, будем писать огромное обращение, в первую очередь, адресуя именно этим несчастным и их родственникам, - решительно проговорила я, - но госпожа Василена, делать это вы будете от своего имени. Подберем больных, проведем тщательные исследования, опишем методы лечения, при чем, таких, каких у вас сейчас уже не практикуют, и отправим им, с просьбой официально разрешить продолжить двигаться в этом направлении.

- Это мысль, - радостно закивала женщина, - но почему нельзя упоминать тебя?

- Пока у меня Гаспар де Кирога висит на хвосте, я думаю, будет излишне дразнить его моей фамилией.

- Но ведь именно твоя фамилия, я имею в виду твоего родственника, и может стать тем самым ключом, который сломит волю Ассоциации, - не понял моей просьбы Лерой, - ты ведь потомок великого врачевателя, химера, в которую он вложил свой дар.

- Именно поэтому пока стоит воздержаться об упоминании о моей персоне, - упорно не хотела я соглашаться с ненужной пока славой.

Сначала мне надо разобраться с Орденом и Инквизицией, а уже потом думать об Ассоциации и о том, что надо выходить из тени. Тем более не надо забывать, что где-то рядом ходит до сих пор неизвестный мне Художник и ждет удобного случая, чтобы познакомиться. Вдруг он решит, что моя возобновившаяся врачебная практика и есть тот самый случай, когда надо меня навестить? Что-то не горю желанием встречаться с ним вновь.

- Хорошо, я согласна, теперь это будет моей ответственностью, - решившись, кивнула Василена, - тогда, может, начнем с девушки?

- Что, прямо сейчас?

Лерой хохотнув, хлопнул меня по плечу:

- А что откладывать? А мы с братом теперь будем твоими ассистентами. Отец умрет от гордости, когда в обращении к Ассоциации всплывут наши фамилии.

- Ни в коем случае, - резко отозвалась я, - вас сразу свяжут со мной. Поэтому либо вы сейчас разворачиваетесь и идете на занятия, которые скоро начнутся, либо сидите подобно мне, тише воды, ниже травы.

- Да ладно, не переживай, - ничуть не расстроился приятель, - не сейчас, так когда-нибудь потом. Не будем же мы вечно прятаться.

- Подумайте лучше о последствиях, - предупредила я их, хотя прекрасно знала, что они уже все и обдумали, и решили.

Как в прочем и я. Не хочу прятаться и думать, куда приложить свои таланты и не настучат ли потом за них по голове. Лучше попробовать решить все возникающие вопросы раз и навсегда или хотя бы просто попытаться это сделать. Иначе я просто не смогу жить в мире, где есть все возможности для нормальной жизни, но из-за горстки дураков, эти функции отключены.

В приемное отделение, испуганно озираясь по сторонам, не вошла, а буквально просочилась очаровательная белокурая девушка с милым, кукольным лицом. Отметив про себя ее болезненную худобу и серый оттенок кожи, я попросила Василену и ребят еще раз показать мне, как правильно делать диагностику на энергетическом поле человека, и засучив рукава, принялась за работу…

Случай оказался сложным, было слишком много различных симптомов, которые противоречили друг другу и взаимно исключали каждый диагноз, который приходил мне в голову.

- Без анализа крови здесь не обойтись, - опустошенно проговорила я, устало откинувшись на стул, - но без соответствующей аппаратуры сделать это будет невозможно.

Лерой пристроился рядом и полюбопытствовал:

- Может, существует какая-то альтернатива этому?

- Может и существует, только я его не знаю.

- И что теперь делать? – расстроилась Василена, гладя понурившуюся девушку по волосам.

Четыре пары глаз уставились на меня в немом ожидании, словно сейчас все зависело только от меня. Конечно, может кто-то и мечтает хотя бы на мгновение ощутить себя богом, но меня это чувство вывело из себя.

- Искать. Завтра выходной, так что каждый думает, как еще можно оценить состояние девушки. Лерой с Идрисом могут обратиться к своему отцу, я не раз уже слышала, что он работал с Департаменте по лечению и сам когда-то был неплохим специалистом.

- А я просмотрю свои практические записи, может что-то придет в голову, - тут же отозвалась Василена.

А я что буду делать? Об этом подумаю после ужина и разговора с Ральфом. Девушка прямо сейчас не умирает и вполне может подождать сутки-другие, а я без решения своей личной проблемы чувствую, что уже скоро взорвусь. Проблемы надо решать по мере их поступления, а не хватать огромный ком и тащить его на себе, пока он не раздавит тебя своей тяжестью.

Оставив друзей ворковать с симпатичной пациенткой и документировать процесс ее осмотра, я медленно пошла в свои апартаменты. Голова стала болеть еще сильнее, видимо перенапряжение сегодняшнего дня стало сказываться на организме. Он ведь у меня совсем не железный и срочно требует отдыха и крепкого сна.

Когда я, сладко зевая и предвкушая будущий сон, поднялась по лестнице и свернула в арку, то какой-то сумасшедший схватил меня за волосы и попытался развернуть к холодной стене лицом. Взвыв скорее от неожиданности, чем от боли, я по инерции попыталась лягнуть обидчика и вывернуться. Не сразу, но, в конце концов, мне это удалось, и развернувшись я не глядя выбросила вперед кулак. Как ни странно, удар пришелся кому-то прямо в лицо.

Обидчик, одетый в черный плащ с глубоким капюшоном, чтобы скрыть свою личность и остаться безнаказанным, взревел и склонился в три погибели, время от времени сыпля ругательствами. Фигурка нападающего показалась мне странной: слишком тощая. Сдернув с головы неудачника капюшон, я удивленно присвистнула: Лисавета Монфор л-Амори.

- Ты сумасшедшая? Тебе-то что от меня надо?

Девушка перестала выть раненой белугой, хотя, судя по всему, ей действительно было очень больно, и подняла голову. Разбитый нос и губы ей станут неплохим уроком, что нападать со спины не только подло, но и весьма опасное занятие. Глядя в глаза синигами мне совершенно не было ее жаль: еще не известно, что она хотела сделать со мной.