Терновый Оплот (ЛП)

Но так ничего и не нашел. Нежная Русалка, таверна и дом отдыха, расположившаяся в сердце пустынного Северного Квартала, славилась своей предусмотрительностью. Частные комнаты соответствовали своему названию, что в этом переполненном магией городе являлось большой редкостью. Другие изыски, наполнявшие комнату, были просто приятным дополнением.

Здесь находились прекрасные письменный стол и стул полированного тикового дерева, привезенного из Чултана, а также большая кровать с кучей шелковых подушек ярких и редких желтых и синих цветов, бархатные драпировки и прекрасные гобелены, не пропускающие холод. Были здесь и умывальник с кувшином из тончайшего фарфора, маленький столик, с расставленными на нем серебряными бокалами, бутылкой вина и подносами, на одном из которых лежали небольшие кусочки острой закуски, а на другом — сладкой выпечки. Даг не упустил ничего из этого, так как очень ценил роскошь. Попробовав маленький треугольничек пахнущего травами сыра он поклялся себе, что доставит подобные роскошества в Терновый Оплот, дабы смягчить и украсить строгие кельи, некогда принадлежавшие паладинам.

Однако, в данный момент, Даг был занят другим, более неотложным делом. Достав маленькую темную сферу, запрятанную в складках его плаща, он уселся в мягкое кресло. Держа её в своей ладони, он пристально вгляделся в глубины.

Повинуясь его приказу, внутри шара вспыхнул пурпурный огонь. По собственному опыту Дагу было известно, что случится с человеком, получившим сообщение. Волшебное послание вызовет леденящую жгучую боль, которая не прекратиться до тех пор, покуда получатель не отыщет укромное место, где смог бы взять сферу в руки.

Потому Дага не удивило, что ожидание было кратким. Сир Гаррет Кормариль, несмотря на все его благородные выступления и ханжеские заявления, обладал острым инстинктом самосохранения. Через мгновение внутри сферы возникло худое достопочтенное лицо паладина, которое выглядело довольно нелепо в танцующих языках фиолетового пламени.

— Вы желали говорить со мной, лорд Зорет? Есть ли проблема, требующая моего внимания?

— Нет, меня просто охватило желание получить удовольствие от твоей компании, — холодно сказал Даг. — Что творится в храме Тира? В этом месте полно паладинов!

— Они готовятся идти на Терновый Оплот, — весьма откровенно поделился сведениями сир Гарет. — Разумеется, вы не думали, что ваш триумф останется без ответа.

— Пусть попробуют. У них не выйдет войти в крепость столь же легко. Если, конечно, — добавил Даг, — ты не поделился с ними той же информацией, что и со мной.

Синие глаза рыцаря распахнулись от резкой и внезапной вспышки ужаса.

— Я не делал этого, но среди орденов могут быть и другие, которым Хронульф доверил знание.

На самом деле, все это не слишком волновало Дага. Он поднял вопрос лишь затем, чтобы напугать старика. Если объединенная армия паладинов и владела какой-то информацией, это не принесло бы им много пользы. Туннели под крепостью изменились так сильно, что люди могли блуждать в тенях десятидневками, так и не находя старых проходов.

— Есть еще одно дело, о котором нам следует поговорить, — продолжил Даг. — У меня есть дочь. Хотя её существование хранилось в секрете более девяти лет, сейчас все вокруг ищут её. Что ты знаешь об этом?

— Сир? — спросил рыцарь, на лице которого замерло озадаченное выражение. — Почему я должен что-то знать?

Это не было ложью — Даг смог бы поймать паладина на откровенном вранье — однако, человек уходил от ответа. И это раздражало жреца.

— У меня мало времени, как и терпения, — процедил Даг сквозь зубы. — Слушай меня внимательно. Девочка была похищена из своего временного дома мужчиной, хотя эльф, охранявший её, обладал значительными познаниями в обращении с оружием. Жентарим не славится подобными проявлениями тупой храбрости. А это значит… кто?

Сир Гарет склонил голову.

— Я заслужил ваших подозрений, лорд Зорет. Моя роль в нападении на деревню…

— Давняя история, — холодно заметил Даг. — Я не собираюсь заставлять тебя страдать за старые проступки, но будь уверен, твоя дальнейшая жизнь зависит от способности послужить мне быстро и хорошо. Тебе ясно?

— Более чем, милорд, — ответил рыцарь.

— Отвечай прямо. Ты или не ты принимал участие в похищении моей дочери?

— Увы, ответ на этот вопрос не столь прост, как вы желаете, — сказал рыцарь с обеспокоенным лицом. — Мой орден действительно несет за это ответственность, а значит, часть вины и на мне.

Даг фыркнул в ответ на эту самоуничижительную «исповедь», однако нашел в словах старого паладина хорошие новости.

— Мои люди проследили за похитителем Кары. Он направился в Глубоководье. Я хочу знать его имя, а после этого, и как можно скорее, желаю получить его сердце на вертеле.

— В Глубоководье много паладинов, — уклончиво заметил сир Гарет. — Расскажи мне больше о своей дочери, дабы я смог сделать надлежащие расспросы. Лично я никогда не видел девочки.

Просьба казалась оправданной.

— Ей девять, однако, так как она маленькая и худая, ей нельзя дать больше шести или семи. Волосы каштановые, глаза — карие. В ней течет кровь эльфов. Так что уши девочки слегка заострены, глаза большие, а уголки их слегка приподняты, пальцы — маленькие и тонкие.

Даг пожалел о последних словах, как только они слетели с губ. Ему не хотелось привлекать слишком много внимания к рукам девушки. Из-за слишком ценного кольца, которое она носила.

— Моя сестра, — поспешно добавил он. — Есть ли какие-то сведения о ней?

— Я отправил её в Терновый Оплот, как вы приказали. Неужели, она так и не пришла?

Даг решил, что этот вопрос лучше оставить без ответа.

— Я желаю, чтобы женщина и девочка были найдены и вернулись ко мне. Найди способ опередить остальных рыцарей. Ясно?

Подняв два пальца ко лбу, рыцарь отдал древнее приветствие.

— Я обещал чтить детей рода Самулара. Все будет сделано так, как вы велите.

С отвращением покачав головой, Даг снял заклинание. Лицо сира Гарета покинуло сферу — но не раньше, чем Даг удовлетворенно уловил проблеск боли, вызванный снятием заклятия.

Он презирал старого рыцаря. Он ненавидел всех паладинов, а в особенности тех, кто, как и его собственный отец, принимал обеты рыцарей Самулара. Однако, этот человек просто исказил их. Сир Гарет Кормариль некогда был могучим рыцарем, другом и боевым товарищем отца. Однажды, он спас Хронульфу жизнь, получив рану, которая повредила его ведущую руку, таким образом покончив с его воинской карьерой. Но была в этом человеке слабость — воли и сердца. Её Даг презирал особенно. Сам он смог одержать победу над физическими недостатками — так почему другой должен видеть в этом повод отказаться от всего, чем когда-то был?

Но сир Гарет сделал именно это. Он стал жертвой хитроумных ловушек Малхора, злоупотребляя своей новой ролью казначея ордена, когда его младший брат, бродяга и игрок, столкнулся с домами развлечений, принадлежащими Жентариму. Малхор взял на себя долги молодого лорда, и Гарет спокойно «заимствовал» деньги, чтобы расплатиться со жрецом жентов, не желая рисковать личным или семейным бесчестьем. Это и стало началом. Облегчило покупку души рыцаря.

Дага поражало, что сир Гарет, похоже, не понимал этого.

Даг сам выбрал, кем ему быть. Он обладал великой силой, дарованной безумным богом, и знавал такие пути, что и не привиделись бы человеку, подобному сиру Гарету. И он желал получить много больше, используя те же методы. А если придется, и что-то похуже. Он сам выбирал, что ему делать. Он признавал, кем стал. В этом была предельная честность, которую сир Гарет не мог ни понять, ни повторить.

Когда Даг спрятал сферу, губ его коснулась ироническая улыбка. Он заметил, что, по крайней мере, в этом вопросе, обладал добродетельностью большей, чем человек, которого восхваляли, как одного из величайших рыцарей Тира.

* * * * *

Для Бронвин, три дня, потребовавшиеся на возвращение, прошли слишком быстро. Она много времени проводила с маленькой Карой, отвечая на бесконечные вопросы девочки. Та проявляла удивительное любопытство по поводу окружающего мира, и, пока она слушала рассказы Бронвин, на маленьком её личике отражалась тоска по далеким местам.