Страница 29 из 108
– Если только приближённо, с большой погрешностью, – ответил Карт. – Вы же понимаете, мы не можем вот так в лоб задать этот вопрос каждому жителю земли!
– Но, тем не менее, ваш процент уж куда выше нашего, «кармического», – пошутила Дарима и закатила глаза. Затем добавила уже серьёзнее:
– И всё-таки я не понимаю: людей так много, а мерка счастья для всех одна. Люди все разные, и счастье у всех тогда будет разным. Если брать привычное его понимание.
– Люди-то разные, но счастливыми они хотят быть в одинаковой степени, то есть – абсолютно! – ответил Ритуб горячо. – Известно, что счастье для человеческого восприятия имеет явно выраженный синусоидальный график. Вверх – вниз. На контрастах и построено восприятие счастья, т.к. счастье является счастьем, когда его можно с чем-то сравнить. Например, с тем, что счастьем субъективно не является.
– Но это категория счастья, – возразила Дарима, – которую можно условно обозначить как преходящее. Оно приходит и уходит, как ты сам только что сказал. Наша же работа заключается в том, чтобы доказать всем, что поступки людей и их последствия, как и всё остальное в мире – неслучайны. Осознавая это как нерушимую истину, можно научиться быть счастливым…
– Да? А можно тебя спросить – ты сама-то можешь сказать о себе, что счастлива… ну хотя бы и синусоидально?
Дарима немного покраснела и замялась.
– Да, это не в бровь, а в глаз! – сказала она. – И от ответа не уйдёшь, и отвечать не очень хочется, так как вопрос слишком личный.
– Мы сейчас только как учёные говорим, – подмигнул Карт и широко, по-картовски осклабился.
– Я счастлива, – сказала Дарима после паузы. – Но моё счастье зависит от результатов нашей работы, от того, сможем ли мы принести что-нибудь человечеству или нет.
– И я счастлив, – добавил тут же Ритуб и вновь засиял. – Оттого, что занимаюсь делом, которое поможет осчастливить всё человечество. Да, пока результаты скромные. Но я верю!
Их глаза встретились в согласии, я же потупил взор, живо вспомнив свои извечные терзания. А уж недавний порыв нажать Кнопку… про собственное счастье я лучше промолчу, благо меня пока и не спрашивали.
– Вы знаете, – сказал Карт, – несмотря на то, что вектор поисков наших институтов однонаправленный, ваши изыскания больше принадлежат к области теоретической, эфемерной. – Карт поймал наши недоумённые взгляды и поспешил добавить: – Не обижайтесь, поймите меня правильно. Вы ведь изучаете одну замкнутую систему, надеясь доказать законы возникновения счастья, причинность которых может простираться чуть ли не к началу времён… Мы же в Институте Счастья, исходя из многовековых исследований различных аспектов человеческой жизни, пытаемся вывести универсальную формулу достижения счастья, работающую в этой жизни…
Тут Дарима обворожительно улыбнулась.
– В том и дело, дорогой Карт, что мы работаем над совершенно разными гранями одного и того же вопроса. У вас – много веков наблюдений за потребностями человека, у нас – законы причинности, выходящие за пределы одной жизни и работающие гораздо дольше нескольких веков. Кто знает, чей путь быстрее приведёт к цели?
– И приведёт ли по отдельности? – заметил Карт и развёл руками, подчёркивая, что на этот вопрос сейчас никто не сможет дать ответ.
Некоторое мы сосредоточенно взирали друг на друга.
– Давайте условно примем, – нарушил я молчаливую иллюзорность согласия, – что 70 процентов – это только обретшие «синусоидальное» счастье. Ну и есть процентов 10, вышедших на новый уровень сознания, открывших двери неизменного состояния покоя. Но вместе это только восемьдесят из ста…
– Да, верное наблюдение, – ответил Карт. – Так как есть ещё 10-20 процентов несчастных, ради которых мы все и работаем.
– Да не только ради них, хочу добавить, – сказала Дарима. – Наша работа будет закончена, когда каждый человек на земле будет абсолютно, непреходяще счастлив.
– В прошлые века бы эту незначительную долю обязательно списали со счетов, – проговорил я, – мотивируя тем, что большинство довольно, а всем не угодишь…
– Когда не будет этой доли, наши жизни станут бессмысленными, – парировал Карт. – Парадокс. Мы работаем, чтобы все поголовно были счастливы, но эта работа единственно и делает нас счастливыми.
– Эх, сплошная казуистика, друзья! Этим увлекались в 20-м веке, – грустно констатировала Дарима. – А нам нужно обязательно навестить «Механический город», увидеть те 20% процентов несчастных.
Ритуб Карт понимающе кивнул.
– Но не раньше, чем я как следует накормлю вас, коллеги! – сказал он. – У меня найдётся парочка таких рецептов для «машинки», каких, уверяю, вам не сыскать нигде!