Страница 10 из 23
Оставив потрясённую случившимся девушку в покое, я занялся самым важным на данный момент делом – поиском еды. Это нормального человека от зрелища человеческого трупа потянет разве что прочистить желудок, мне же картина смерти никаких откровений не принесла, разве что впервые пришлось самому случиться её инициатором. Но никаких душевных потрясений я не испытал – тут и без медицинского заключения ясно, что турист перестал являться человеком задолго до своей насильственной кончины. Считай – зомбака завалил, всамделишного, не киношного, томатным кетчупом облитого. Вот, не приведи бог, придётся убить обычного человека, тогда и буду трагически переживать по этому поводу. Наверное.
Рядом с костром небрежно валялся брошенный рюкзак с широкими лямками. Судя по размеру, он принадлежал одной из барышень и использовался покойным сторожем как поддержка для спины. Внутри, помимо тряпок и прочего барахла типа гигиенических салфеток, нашлись несколько консервных шайб. Рыбка в масле, рыбка в томате и даже одна каша с запахом мяса. Живём!
Салфетки всё же пригодились, зря на них бочку катил – руки не мешало продезинфицировать, после тесного контакта с заражённым. Столовых приборов в рюкзачке не оказалось, но отыскался хромированный мультитул с вилкой. Сойдёт.
Следующие несколько минут я был поглощён плотной трапезой, так необходимой выздоравливающему организму. Соглашусь, не совсем логичный поступок для большинства людей – сидеть на остывающем трупе и наворачивать сардинеллу с овощами, причмокивая от удовольствия. Но неведомое лекарство не оставило мне другого выбора, раскрутив метаболизм до рекордных скоростей. Так что я превратился в этакий двигатель, потребляющий калории в промышленных масштабах. Пока есть топливо – работаю, а кончается заправка – начинаю барахлить и глохнуть.
А в этом странном мире это верная смерть.
Консервы улетели на ура, и я впервые с появления здесь почувствовал себя не огрызком человека, а кем-то, способным без косяков выполнить хотя бы самое простецкое движение. Даже уронил мимо рта не так уж много – определённо иду на поправку. Дрожь в конечностях поутихла, и я расправил плечи. Может, вздремнуть ненароком, когда закончу со связанной любительницей человечинки?
– Проклятый Миша… – вдруг сипло выдохнула девчонка, не меняя позы.
Я поперхнулся водой из пластиковой бутылочки, которой решил запить уничтоженные припасы съестного. Не от неожиданности, хотя и не рассчитывал, что она выйдет из ступора, а от её низкого голоса, показавшегося мне до боли знакомым. Не зря мать хотела меня в музыкальную школу определить, я даже успел посетить несколько занятий, прежде чем связался с нехорошей компанией, где увлечение фортепьяно было, мягко говоря, не в чести. Так что мой музыкальный слух остался невостребованным вплоть до взрослой жизни. И сейчас вот, в который раз, пригодился.
Голос у юной туристки опустился до уровня прокуренной рок-исполнительницы, со своими специфическими низкочастотными нотками, которые я только что слышал. От вот этого самого парня, на котором я сижу. Пожалуй, если она перестанет проговаривать каждое слово, а будет тянуть один и тот же звук на вздохе, будет очень похоже.
– Который из них Миша? – спросил я, осторожно поднимаясь на ноги.
Надо же, только сейчас понял, что в этой суматохе мы как-то не познакомились. Может, оно и к лучшему?
– Миша…? – недоумённо протянула она, заворожено глядя, как с пальцев стекают тягучие капли крови. – А-а… Его здесь нет… Здесь я… Из-за него!
Последнее высказывание было выдано куда более угрожающим тоном, и я замер, боясь спровоцировать перерождающуюся девчонку. Как назло, скальпель прочно застрял в пробитой глазнице, и выниматься категорически отказывался, а другого оружия в обозримом пространстве не наблюдалось. В палатках, что ли, пошарить? А успею?
Тем временем девчонка тяжело закашляла, и её голова стала клониться вниз, как у обычного засыпающего человека. Только вот проснётся вместо неё уже другое существо, как случилось с предыдущими ребятами.
Так, стоп, а это мысль! Первая заражённая отъехала ночью, во сне, а парнишка – когда придремал у костра. Значит, ей ни в коем случае нельзя терять сознание.
– Эй, а как тебя вообще зовут?
Девушка встрепенулась и снова уставилась на испачканные руки:
– Рита…
– Отлично, Ритуля, ты только не спи, – со всей возможной искренностью попросил я, шаря глазами по округе. – Расскажи про Мишу. Как ты из-за него здесь очутилась?
Вокруг хватало камней, но вот подходящего по размеру видно не было – то здоровые валуны, то мелкая галька. Здесь озеро, а не река, вот там голышей в изобилии, на целое племя питекантропов хватит.
– Миша… Мой парень… – девушка хрипло хмыкнула. – Бывший…
– Отличное начало, – похвалил я её. – Всегда обожал такие проникновенные истории, а особенно, что случалось позже. Но ты не отвлекайся, рассказывай дальше.
Тихонечко вжикнула застёжка на входе пустой палатки, открывая взору спартанское внутреннее убранство – два спальника на подстилке и разбросанную одежду. А где хотя бы рюкзак?
– Миша… Он был домашний… Сидел за компьютером… Не хотел…
Тихий шёпот иссяк, как весенний ручеек жарким летом. Эй, так не пойдет!
– Чего он не хотел, Ритуля? Не спи, сосредоточься.
– Сюда… В горы… Я сказала, а он… Он… Купил мне освежитель… Чёртов освежитель… С запахом…
Так, открывать вторую палатку? Но что, если ребята плохо связали подругу, и при виде свежей еды она сможет освободиться? Тогда станет совсем нехорошо. Тяжело признать, но я не в том состоянии, чтоб справится сразу с двумя барышнями. Не то, что в бурные времена шальной юности…
Тем более покойный «горожанин» говорил, что они бежали в спешке со своей прошлой стоянки на старушке Земле, поэтому там может и не оказаться полезных для убийства вещей. Остаётся одно – его топорик на поясе.
– Рита, приём! С запахом чего был освежитель? Я слышал про разных козлов, но твой, похоже, займет первое место в моём циничном списке. Рита?
Но девчонка на оклик не отреагировала, медленно оседая на землю. Плохо дело, обратный отсчёт уже пошёл. Хотел больше информации про перерождённых? Вот она, хоть лопатой её разгребай, того и гляди – засыплет.
Чертыхнувшись, я заковылял к распростёртой парочке. Топорик крепился с помощью двухстороннего металлопластикового карабина, и тоже оказался залит кровью, как и вся одежда парня. Ничего, анатомическая рукоять рельефная и прорезиненная как надо, скользить сильно не должно, лишь бы мне сильно не промахнуться. Я осторожно отстегнул инструмент от пояса, не сводя глаз с притихшей девушки.
Жаль её. Она просто хотела посмотреть мир, вырваться из тесной клетки обыденности, а вместо этого попала чёрт знает куда и превратилась… Точнее, почти превратилась. Подождать что ли? Рубить сгоряча спящую симпатичную барышню как-то не комфортно. Вдруг у неё банальный обморок от потрясения, а я её топором, вместо слов утешения…
Рита резко вздрогнула и стала потихоньку шевелиться. Сначала бессмысленно, будто марионетка в руках неопытного кукловода, но затем понемногу движения стали упорядочиваться. Что ж, кто бы ни захватил контроль над её телом, он постепенно осваивался с управлением. Побледневшие губы разошлись, обнажив ровненькие зубки, и до моих ушей донеслось решающее доказательство перерождения – тихое урчание. Глаза она ещё не открыла, но уже чувствовала мою близость. Нюхом, что ли?
– Извини, подруга, ты очень даже ничего, но, увы, я предпочитаю брюнеток. И да, твой Миша – дурак, каких поискать. Зашвырнёт его сюда – обязательно организую вашу встречу.
Обхватив топорище обеими руками, я, как заправский Раскольников, широко размахнулся и обрушил широкое лезвие на тонкую шею девушки. Брызнуло красным во все стороны, перерождённая захрипела, задёргалась, пытаясь уползти, но я рубанул снова, ещё и ещё, пока окончательно не отделил голову от тела. Вид у меня при этом стал как у начинающего забойщика скота в колхозе, который не знает, с какой стороны стоять, чтоб не искупаться в крови.