Страница 51 из 63
Я во мгновение ока оказался рядом и, схватив его за хвост, заставил развернуться к себе. Его глаза снова вспыхнули, мышцы на теле под кожей насыщенного красного оттенка взбугрились, и я понял, что наконец-то завладел драконьим вниманием безраздельно. Взмывая в воздух, подальше от Эстель, следившей за нами тревожным взглядом, я потянул Чаргоса за собой.
Презрительно раздув ноздри, он тяжело взмахнул крыльями и устремился в небо вслед за мной. Я заметил, как неуверенно дрогнуло его правое крыло, выдавая долгое бездействие и ослабленность после многих лет без пищи и воды. Мне было почти жаль его убивать, но воспоминание о том, как он бросился на Эстель, подстегнуло во мне жажду мести. И крови. Все же каждый айранит рождён на свет воином, и любовь к сражениям впитывает в себя с молоком матери. Я уже давно не вступал в хорошую схватку, будучи на службе у Морхира скорее цепным псом, чем воином. И теперь, в предвкушении боя, внутри у меня все горело от нетерпения.
Чаргос рванулся ко мне, устремив на меня удар передних лап, видимо, надеясь застать этим врасплох, но я увернулся. Дракон хоть и превосходил меня в размерах значительно, но именно за счет них был более медлителен. Я же двигался как всегда быстро и бесшумно, и не успел Чаргос повернуть головы, как я нанес ему удар в бок. Едва меч коснулся толстой драконьей кожи, как его лезвие засветилось голубым огнем и с шипением вобрало в себя брызнувшую из нанесенной раны кровь. Тело Чаргоса дрогнуло в тщетной попытке регенерировать, но кровь продолжала течь. Разъяренный, он взмахнул хвостом с острыми шипами и я почувствовал, как щеку что-то обожгло, а в голове зазвенело. Прежде, чем я смог прийти в себя, последовал ещё один удар, что-то треснуло, и я понял, что лечу вниз. Безжизненно взметнулось левое крыло, больше мне не подчиняясь, и я рухнул с высоты на землю, не в силах удержаться в воздухе. Тело прошибла дикая боль, и я лишь смутно услышал, как Эстель что-то крикнула. Тем не менее, звук ее голоса заставил меня открыть глаза и как раз вовремя – Чаргос, больше не обращая на меня внимания, летел к Эстель. С неизвестно откуда взявшимися силами я поднялся на ноги и кинулся к ней, успев закрыть своим телом. Драконьи когти с размаху врезались в мои плечи, отбрасывая от Эстель, и оставляя после себя кровавые борозды. От полученных ран и боли пульсировало все тело, но животный гнев, растекшийся внутри бурлящим потоком, оказался сильнее. Я коснулся полученных ран рукой, на ходу смахивая кровь и побуждая тело к скорой регенерации, и попытался взлететь, чтобы атаковать дракона с воздуха. Сломанное крыло беспомощно дернулось, и я рухнул на колени. Уже почти не чувствуя такой ничтожной по своей силе боли, как эта, рождённая лёгким падением, я поднялся и рванулся к Чаргосу. Мощный удар по лапе, которую он занёс над Эстель, заставил дракона взреветь и отступить. И с этой минуты проснувшийся во мне инстинкт убийцы больше не умолкал.
Я подрезал ему вторую лапу и, когда он, обескураженный, рухнул на землю, не в состоянии удержаться на двух задних конечностях, поднял над ним шипящий меч, продолжавший жадно всасывать в себя драконью кровь, чтобы отрубить Чаргосу голову и покончить с этим раз и навсегда.
Алчущее лезвие замерло в паре сантиметров от шеи дракона, остановленное отчаянным криком:
- Господин, не убивайте его, умоляю вас!
Голос был мне незнаком, а окрик столь неожидан, что я вскинул голову в поисках источника этого звука. Кровь стучала в ушах, ноздри судорожно раздувались, глаза горели жадным пламенем, требовавшим убить дракона или того, кто посмел мне в этом помешать. Но рядом никого не было. Только Эстель, испуганно вжавшаяся в скалу, закрывая себе рот ладонью, чтобы не кричать, и с безумными от ужаса глазами.
Я заметил, как на ее поясе дрогнул мешочек с травами и сорвался на землю, обернувшись карликом, который тут же устремился ко мне, оказываясь между мной и Чаргосом. Проследив взглядом за Бэзилом – в том, что это был именно тот загадочный гном, у меня не возникло никаких сомнений – я заметил, что дракон снова превратился в человека. Он лежал на спине с закрытыми глазами, тяжело дыша, из глубоких порезов на руках текла кровь. Руки карлика задрожали. Испустив горестный вздох, он кинулся к обессиленному Чаргосу.
И вдруг я все понял.
Опустив меч, я наблюдал, как гномик пытается остановить беспрерывно текущую кровь, которая уже образовала под руками дракона две багровые лужицы. С ресниц Бэзила сорвались две слезы и упали на кровоточащую рану правой руки. Дракон резко открыл глаза и хмуро уставился на хлопочущего над ним карлика. Я почувствовал, как сзади меня обхватили за пояс, и Эстель тесно прижалась ко мне с прерывистым всхлипом.
- Киаран! Я так испугалась!
Я повернулся к ней и заключил в объятья, надеясь теплом своего тела остановить сотрясавшую ее дрожь. Желание убивать мгновенно испарилось. Кроме того, я возненавидел бы сам себя, если бы добил безоружного противника. Противника, которого тоже было кому оплакивать. Который тоже был кому-то дорог. Дорог настолько, что ради него был совершен грязный обман. И с этим ещё предстояло разобраться.
- Тише, Эстель. Все в порядке. Я с тобой, родная, с тобой.
Я гладил ее по спине и целовал волосы, шепча что-то ласковое, и она постепенно затихла, защищённая кольцом моих рук. В это время Бэзил, не замечавший устремлённого на него тяжёлого драконьего взгляда, продолжал беззвучно плакать и пытался остановить кровь, прикладывая к ране кусок ткани, оторванной от собственного рукава, но все было напрасно.
- Можешь не стараться, Бэзил, - холодно сказал я, не в силах больше наблюдать за этими страданиями. - Раны, нанесенные мечом д'Иллари, просто так не заживают. И не подлежат естественной регенерации.
Карлик обернулся ко мне с болью во взгляде:
- Зачем же вы так, господин?
- У меня тот же вопрос, Бэзил. Ты солгал нам.
Я не смягчил тона. Каковы бы ни были причины, заставившие карлика пойти на это, он вовлек Эстель в данное дело обманным путем, заманив в ловушку. Кроме того…
- Почему ты не вмешался раньше? – озвучил я свою мысль ледяным тоном. - Не потому ли, Бэзил, что ты надеялся, что твой приятель меня прикончит и тогда никому ничего не придется объяснять? А какую участь ты уготовил Эстель? Она тоже должна была найти здесь свою смерть? Не так ли, Бэзил или как там тебя зовут на самом деле? – Эстель в моих руках вздрогнула и я инстинктивно сжал ее плечи, словно кто-то невидимый пытался отнять ее у меня.
- Вы ошибаетесь, господин! Прошу вас, позвольте мне…
- Позволю, - жёстко перебил я. – Но сначала помоги своему другу. – Все это время дракон лежал, молча созерцая развернувшуюся перед ним сцену. Брови сдвинуты, глаза смотрят настороженно. Кем бы ни был Бэзил, Чаргос его явно не узнавал в этом обличье.
- Эстель. - Я немного отстранил ее от себя, но из объятий не выпустил. - У нас ведь осталось созданное тобой зелье? Может быть, оно поможет ему.
Она кивнула и достала из небольшой сумочки на поясе, висевшей рядом с мешочком трав, бутылку. Я взял ее из рук Эстель и кинул Бэзилу. Карлик с поразительной ловкостью поймал драгоценное снадобье, откупорил его и брызнул на драконьи раны. Постепенно кровотечение на руках остановилось, и тогда Бэзил капнул зелье на рану под ребром Чаргоса, менее глубокую и кровавую, чем на руках, но также требовавшую внимания. Когда с этим было покончено, я сказал:
- Будь добр, Бэзил, позаботься о том, чтобы твой друг больше не кидался на Эстель, иначе мирных переговоров у нас не выйдет. – При воспоминании о том, как дракон пытался убить ее, жажда крови снова проснулась во мне, заволакивая глаза черной пеленой.