Чашка кофе для вампира

— Надо же, сегодня католическое Рождество, — Агата стояла у окна своего мрачного замка и задумчиво наблюдала за падающими на дорожки и заснувшие деревья снежинки. Она обращалась больше к самой себе, чем к окружающим. Она тосковала по Эдуардо. Прошел почти месяц с того дня, как его арестовали, но дело так и не сдвинулось с мертвой точки. Показания проклятого Кришана, который утверждал, что Цербересы разводят всякую нечисть, и образцы, взятые по его приказу с одного из клонов, являлись прямыми доказательствами того, что у Цербересов имеется особое оружие для уничтожения неугодных – биологическое, выводимое с помощью деления клеток.

Сотрудникам «ИРБИСА» не удалось ничего обнаружить. Они приходили с обыском еще два раза, во второй раз вместе с комиссией из мирового сообщества, но каждый раз уходили ни с чем. Потому что им не было известно о том, что в подвалах Цербересов имеется особый, третий уровень. Туда можно было спуститься только на лифте, и код доступа был известен лишь одной Агате. Именно поэтому Эдуардо с легкостью принял на себя вину в убийстве начальника полиции Рыбасова – выращивать клонов могла только Агата. Без ее энергии и участия армия нечисти запросто могла погибнуть. Предыдущую армию уничтожил туман. Но новая была уже на подходе. Еще пару месяцев, и чудовища будут готовы сражаться за своих хозяев. И тогда правлению Экланского придет конец. Никакой пощады не будет. Сгинет и Кришан, и предательница Катерина. Цербересы не пощадят никого.

— Мама! — в гостиную спускалась красивая девушка с темными волосами и карими глазами.

— Что, милая? — Агата обернулась и с нежностью посмотрела на свою новую дочь Дану. Когда-то это была бедная девушка Даша, мечтавшая о миллионере и о Париже. Но после обращения в вампиры ее память стерлась. Так иногда бывало, не всем людям, зараженным вампирской кровью, удавалось выжить в процессе обращения. Многие умирали в страшных муках. Но организм Даши оказался сильным и принял кровь Агаты. А память начала работать с чистого листа.

— Арсен просил тебя подойти к нему в спальню, — юная вампирша улыбнулась. — Он очень хочет, чтобы это Рождество мы отметили, как полагается. С подарками и елкой.

— Я сейчас же пойду к нему, — Агата коснулась бледной щеки девушки ладонью. — С тех пор, как ты рядом, он быстро идет на поправку. Я поднимусь к Арсену, а ты пока позови прислугу. Устроим настоящее рождество!

Она поднялась на второй этаж и торопливо распахнула двери спальни. Арсен сидел в кресле у окна. Его ноги были укрыты шерстяным одеялом, на коленях лежала раскрытая книга. Лицо оставалось обезображенным, но раны почти затянулись и мучили его не так сильно.

— Милый, ты звал меня? — она подошла к нему сзади и положила руки ему на плечи.

— Я хотел узнать, нет ли новостей от отца, — Арсен продолжал задумчиво смотреть в окно, и Агата знала – он не хочет, чтобы она лишний раз смотрела на уродливые шрамы. Каждый раз ей становилось больно от этого. Она любила его всяким, и ей казалось, что со шрамами он дорог ей еще больше. Он был вторым ребенком, которого она едва не потеряла. Если бы он погиб под клубами тумана, она бы не смогла пережить потерю.

— Наши адвокаты работают над этим вопросом. Но ты же знаешь, непроходимая тупость лейтенанта Колоскова и его приспешников всегда тормозит процесс.

— Я скучаю по нему, — едва слышно вздохнул Арсен.

— Я тоже, милый, я тоже… Надеюсь, к Рождеству его выпустят.

— Мама, я снова хочу начать рисовать.

— Прекрасно. Я распоряжусь, чтобы для тебя расчистили мастерскую. Соседняя комната пустует, думаю, она подойдет.

— Дана хочет, чтобы я научил ее рисовать, — Арсен улыбнулся. Его улыбка была похожа на оскал, но сердце Агаты радостно забилось – ее сын улыбался впервые после того, как пошел на поправку. — А я задумал нарисовать ее портрет в полный рост. Она будет стоять на фоне нашего замка.

— Конечно, Арсен, — Агата поспешно сглотнула ком в горле и осторожно обняла его за шею. — Я сейчас же распоряжусь насчет мастерской.

— И Рождество, мама. Теперь с нами Дана, и я хочу, чтобы новогодние праздники прошли весело. Ведь мы так давно не веселились. Когда я окончательно поправлюсь, я хочу отвезти Дану в Париж, показать ей Эйфелеву башню и местных художников. На площади Тертр продается так много картин, Дане понравится.

— Я думаю, Дана будет счастлива поехать с тобой в Париж.

Агата стояла позади сына, обнимала его за плечи и думала, что она сделала правильный выбор, решив спасти девушке жизнь. Дана стала вдохновением для Арсена. Благодаря ей он поправляется. А она совсем не страшится его уродства, скорее наоборот, поддерживает во всем его начинания.

Чуть позже, когда Дана и Арсен занялись обустройством его новой мастерской, Агата спустилась на нижний уровень подвала, в котором созревали клоны нечисти.

«Этот новый год будет счастливым, — набирая секретный код, умиротворенно рассуждала она. — Эдуардо выпустят, я верю. Он еще не знает, что у нас есть дочь, но он полюбит ее. Ведь она так похожа на нашу маленькую Дану».

Металлическая дверь открылась. В полной темноте при определенном поддержании температурного режима созревали низшие сущности. Они были еще совсем беззащитными, размером с пятилетних детей, полностью лишенными волосяного покрова. Их клыки еще не подросли, и напоминали маленькие, едва прорезавшиеся зубцы, а глаза были плотно закрыты. Почувствовав появление Агаты, малыши зашевелились и со всех сторон обступили ее. Их было не меньше сотни. Они щупали свою хозяйку, желая подкрепиться как можно скорее. Сейчас они питались только ее энергией. Через месяц, когда глазки откроются, и по размеру они будут походить на подростков, их начнут подкармливать кровью.