Хан

- Ну…нет.

- Вам знаком этот мужчина?

- Да. Это мистер Хан – отчетливо проговорила я, глядя прямо в эти смешливые глаза, когда Хан лучезарно улыбнулся, выгибая свою резкую черную бровь, качая сокрушенно головой, и явно давая понять, что последнее я сделала не подумавши:

- Ц-ц-ц…

Вот только едва ли этот звук услышал полицейский, который как-то крякнул в трубку, и тут же послышались короткие гудки.

-Зря, мавиш, зря, – веселился этот черноглазый сексуальный нахал, продолжая лучезарно улыбаться и закатывать рукав на второй руке, кидая на меня свои горячие лукавые взгляды, из-под шикарных длинных ресниц, – если бы не знали, кто именно у тебя в доме, то, может даже и приехали бы. Было бы интереснее.

Господи. Я снова прикрыла глаза, чтобы вновь понять, что не сплю и что не нахожусь в бреду, когда, распахнув ресницы, снова увидела перед собой наглое, красивое, улыбающееся лицо и задорно полыхающие глаза, всматриваясь в этого совершенного мужчину, словно увидела его впервые.

А это точно он или брат близнец?...

Что случилось с тем мужчиной, который сегодня метал молнии в своих черных колких глазах, выгоняя меня из своего клуба, словно я была больна проказой, вырывая из моей груди сердце и бросая его себе под ноги? Откуда взялась эта странная игривость и блеск в глазах? Он питается сердцами девственниц, поэтому так цветет и пахнет? Но только если он забыл утро и то, как выгонял меня и рычал, то я еще не забыла…и даже не собиралась делать этого!

Я нахмурилась, когда он тихо рассмеялся, выгибая свои брови и проговорив тихо, сладко и как-то по особенному доверительно, ставя меня просто в тупик своим странным поведением:

- Не смотри на меня так, мавиш….

-… влюблюсь? – сухо и холодно поинтересовалась я, уже не раз слыша эту его коронную фразу, скрещивая руки на груди и хмуро глядя в эти лукавые черные глаза.

- Нет. Уже влюбилась.

Когда я демонстративно фыркнула, едва не закатив глаза от его наглости и самоуверенности, Хан снова рассмеялся сладко и томно, откидываясь назад и глядя на меня так, словно собирался облизать, заставляя сомневаться в реальности происходящего.

- Вы пьяны? – пробормотала я, на всякий случай, отходя назад на пару шагов, мало ли что этот маньяк может вытворить в своем необъяснимо приподнятом настроении, слыша его приглушенный смех и прищуренные глаза, когда мужчина лишь отрицательно покачал головой, с интересом рассматривая меня.

- Вы – оборотень?

- Похож? – надо же, веселью просто не было предела, когда Хан снова рассмеялся, подавшись вперед и снова сокращая расстояние между нами.

- Ну…да. Только какой-то неправильный.

- Неправильный?

- Да. Днем, как зверь, а ночью похож на человека…

- Зверь значит? – его глаза хищно полыхнули, словно подтверждая мои страшные догадки, Хан облизнулся, – мне подходит. Может, даже подскажешь, какой именно зверь?

- Питон! – тут же выпалила я, видя, как улыбка сползла с наглого красивого лица и черные брови удивленно изогнулись, отчего мне впервые захотелось довольно хохотнуть. Обломали красавчика! Ха! Невинно хлопнув ресницами, я сладко улыбнулась, при этом стараясь оставаться холодной и подчеркнуто отрешенной, как это всегда успешно делал сам Хан, – Ожидали услышать что-то другое, мистер Хан?..

- Рассчитывал на тигра или пантеру, – снова усмехнулся он, опять откидываясь на спинку стула, и принявшись зачем-то расстегивать пуговки своей идеально выглаженной совершенно белоснежной рубашке, отчего моя улыбка сползла с лица очень быстро, зато его расцвела снова с новой силой, пока глаза полыхали, глядя на меня снова не отрываясь и не моргая.

Точно зверь. Я снова сделала шаг назад, пытаясь спрятаться от этого взгляда, а еще понять для чего он постепенно раздевается? Жарко стало? Он усмехнулся, когда я принялась одергивать подол своего халата, готовая облачиться в пуховик поверх шубы, чтобы только спрятаться от его пронзительного, жадного, голодного взгляда, который блуждал теперь по мне, совершенно не смущаясь.

Я отгоняла от себя жар и дрожь, натягивая злость и обиду, словно колючее одеяло, цепляясь в него изо всех сил, чтобы эти длинные острые иголки ранили меня глубже, не позволяя душе растаять и отдаться на съедение этого питона. Он не заслужил, черт побери!!!! Мало наорать на меня утром, выгнав словно побирушку, а потом просто прийти и пару раз показать свои сладкие ямочки, от которых моя бедная голова просто шла кругом!

- Иди ко мне, мавиш… – от его чуть хриплого проникновенного голоса, колени снова предательски дрогнули, но я устояла, стараясь не смотреть в эти полыхающие черные глаза, которые подчиняли мою душу себе, затягивая в черную воронку этого жаркого пронзительного взгляда.

- Раздеваться? – хмуро поинтересовалась я, не в силах убрать скрученные на груди руки, словно это могло помочь мне спрятать свою дрожь, видя, как черные глаза Хана полыхнули, словно поймав в свои черные воды луну, а голос стал еще более хриплым, когда он протянул, усмехнувшись одним только уголком губ:

- Так сильно хочется?..

Я бы фыркнула, если была в состоянии лишний раз выдохнуть, отчеканив:

- Сделайте уже, что хотели, и давайте забудем про наш договор, как про страшный сон!..

Резкая черная бровь дернулась, а глаза хищно прищурились, когда Хан усмехнулся:

- Боюсь, одним разом обойтись не получится… – он протянул ко мне ладонь, поманив пальцами и похлопав по своим бедрам, – …иди, мавиш…иди.

И снова я чувствовала себя, как в тот первый раз, стоя перед столом в его кабинете, и не в силах двинуться с места, прожигаемая этими глазами, и совершенно не готовая к чему-то подобному.

И снова Хан сам подался вперед, взяв меня за руки и настойчиво притягивая к себе, заставляя сесть на его колени лицом к лицу, раздвигая мои ноги и обхватывая горячими ладонями за ягодицы, обжигая своим ароматным, пряным дыханием.

Куда он дел мое сердце сегодня утром, где держал его весь день, и каким образом вернул его на один короткий вечер, заставляя меня снова дрожать и задыхаться, не слыша ничего, кроме этого истеричного, захлебывающегося стука?

Я не знала, куда деть свои руки, боясь прикоснуться к нему и ощутить под своими ладонями горячую ароматную кожу, которая была такой красивой и золотистой, выглядывая из под расстегнутой до ремня рубашки.

- Поцелуй, – выдохнул Хан как всегда в свойственной ему приказной манере, отчего его пряное ароматное дыхание попало на мои сжатые губы, а его ладони сжали мою попу сильнее, приподнимая и заставляя проехать по его бедрам вверх, буквально насаживая на то, что бугром выпирало под узкими брюками.

Чувствуя, что начинаю предательски краснеть и вести себя снова, как школьница, я едва могла выдохнуть в его губы: