Герои и героизм. Опыт современного осмысления вековой проблемы

Формы, степень почитания святых в христианстве отличаются от культа блаженных. Более высокие в иерархии святые чествуются всеми членами церкви, они представляются в публичных молитвах как ходатаи перед Богом, в их память освящаются соборы, отмечаются именные праздники, распространяются изображения с соответствующими знаками святости (венец, нимб над головой), останки выставляются для публичного поклонения. Культ блаженных более скромный. Он не предписывается для всей церкви (конфессии) в целом и имеет локальное значение и локальные масштабы. Изображения и реликвии в условиях католической веры можно публично экспонировать только с разрешения (санкции) папы. Есть и другие ограничения. Свои особенности имеет почитание блаженных и в условиях православия.

ГЕРОЙ-ВЕЛИКОМУЧЕНИК. Этот тип героя требует особого философского осмысления. Безусловно, он возникает в недрах древнегреческой культуры. Мы уже упоминали о Прометее, который был символом и, может быть, первым олицетворением человеческого страдания, человеческой трагедии. В христианской культуре страдание становится одной из ведущих тем – ее символическое обозначение: распятый Христос, богочеловек, принявший мученическую смерть.

Исторически оформились две разновидности героя-великомученика. Одна из них может быть охарактеризована понятиями «жертвы», «непротивления», «смирения». К этой разновидности относятся герои, достойно, мужественно переносящие страдания, тяготы жизни, несчастья, рассматривающие и принимающие их как «божью кару», «судьбу». Примером героя служит новозаветный мученик Иов. Среди реальных героев «жертвами» можно назвать великого итальянского поэта Данте Алигьери, протопопа Аввакума, юродивую Ксению Петербургскую.

«Жертвам», как мы условно назвали их, противостоят герои-великомученики иного склада – «борцы». Это люди, не сдающиеся, не смиряющиеся со своей «злой участью», а напротив, вопреки драматично, а порой и трагично, складывающимся жизненным обстоятельствам, мужественно принимающие «вызов судьбы» и решительно вступающие в бой «за лучшую долю». Поскольку такие герои-великомученики верят в свою правоту и силу, а вместе с тем и в победу, в общественном представлении они ассоциируются с понятием «правоты». Представители этой разновидности героев-великомучеников четко сознают, что иного пути (без страданий, без мук), ведущего к осуществлению заветной идеи, нет. Нет принципиально! И это сознание служит оправданием выбранной ими стези наперекор всевозможным невзгодам и лишениям. Данная разновидность героев-великомучеников представлена обреченными, но не сдающимися подвижниками, среди которых в русской истории можно вспомнить народовольцев, не испугавшихся ни виселицы, ни тюремных застенков, ни пожизненной ссылки (Александр Ульянов, Софья Перовская, Николай Морозов и многие другие). За рубежом в числе героев-великомучеников такого типа выделяются Ян Гус, Томмазо Кампанелла. Из более близких к нам по времени можно назвать Че Гевару (Латинская Америка). В истории и культуре ислама официально признан (шиитами) великомучеником Хусейн (626–680), которого почитают как третьего имама (после Али и его старшего сына Хасана).

ГЕРОЙ-ЭНТУЗИАСТ. В 1585 году в Париже вышла книга «О героическом энтузиазме», автором которой был итальянский философ-атеист Джордано Бруно. Тем самым был признан особый тип героя, как оказалось в последующее время, достаточно распространенный. Героя-энтузиаста обычно представляют в литературе как человека «не от мира сего», «с чудинкой». Но вот Максим Горький писал: «Чудаки украшают мир». И действительно, люди подобного типа делают открытия, решают сложнейшие научные проблемы, пускаются в опасные путешествия, беззаветно служат своему делу. Они встречаются буквально во всех сферах общественной жизни, но особенно в таких, которые сопряжены с поиском нового, с риском и требуют совершенно особых личностных качеств.

Что движет людьми такого склада? Принято считать: энтузиазм. Но что это такое – энтузиазм? Греческое слово enthusiastēs дословно переводится как «сильное воодушевление», «душевный подъем», «увлечение» (Словарь иностранных слов. – М., 1982). Иную версию предлагает А. Н. Булыко в «Современном словаре иностранных слов» (М., 2006): enthusiasmus – «божественное вдохновение». Но и та и другая версии мало что объясняют. В действительности все обстоит значительно сложнее. К сожалению, ни в одном словаре по психологии этот термин даже не упоминается, тогда как энтузиазм, как мы хотим показать, это особое состояние души, духа. Энтузиазм – особая организация человеческой психики. Эта организация имеет три измерения: 1) энергетическое; 2) эротическое – но не в смысле эроса, либидо, как они трактуются в трудах Фрейда (в особенности раннего), а скорее в смысле Любви, представленной в сочинениях Фромма; 3) интенциональное (направленность). Рассмотрим вкратце все три измерения.

Энтузиасту присуща повышенная энергетика, особая заряженность. Здесь вполне уместно вспомнить о термине «пассионарность». Энтузиаст при всех условиях – пассионарий. И если говорить о видах психической энергии, то энтузиазм – особый вид именно психической энергии, а пассионарность, соответственно, если рассуждать более строго, образует биофизическую основу энтузиазма и входит в него путем диалектического снятия.

Что касается эротизма (второго измерения энтузиазма), то мы используем этот термин не столько, как уже было замечено, во фрейдистском смысле, сколько в его раннем классическом исходном представлении как всевластной мировой силы – бога Эрота (Ферекид, VI век до нашей эры); смелого стрелка, крылатого, многоискусного, владыки ключей эфира, неба, моря, земли, царства мертвых и тартара (согласно орфической мифологии); демона, вечно стремящегося к прекрасному (Платон, IV–III век до нашей эры). Однако нельзя не учитывать тот факт, что и сам Фрейд вкладывал в это понятие – эротизма – не только и не столько энергетический, сколько творчески-созидательный смысл. А если прибегнуть к положениям Фрейда о сублимации либидозной энергии, в частности, в творческой деятельности человека, то энтузиазм как форма (вид) эротизма, и именно эротизма в его исконном смысле – жизненного созидательного начала, получает достаточно убедительное доказательство. Энтузиазм есть сугубо духовное, «тонкое» и «высокое» («возвышенное»), то есть отнюдь не «плотское» проявление Эроса (Эрота). В энтузиазме осуществляется личностное самоутверждение (в терминологии Фрейда: «нарциссическое либидо» или «Я-либидо»), а этот процесс, согласно современной марксистской диалектико-материалистической психологии, неразрывно связан с человеческой предметной деятельностью. Именно в деятельности и только в деятельности реализуется, самоутверждается человек как личность. Таким образом, понятие энтузиазма в связи с его эротической природой наполняется помимо уже сказанного смыслом продуктивной и непременно реальной предметной деятельности, целенаправленного человеческого поведения. И такая деятельность, такое поведение субъекта могут принимать формы научного открытия, художественного творчества, социального проектирования, криминологического расследования, бизнеса, политической акции и т. д. Энтузиазм, в каких бы областях человеческой жизни ни проявлялся, является психическим состоянием, в котором воплощается жизнелюбие, возвышенность, устремленность, выделяющие данного индивида из общей массы людей.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «