Пертурабо: Молот Олимпии

Фортрейдон наблюдал за капитаном Анабаксисом. Тот осматривал павших воинов, до которых еще не добрались апотекарии, и при необходимости звал помощь. Выглядело это грубо и бесцеремонно.

— Если он и испытывает что-то к мертвым, то хорошо это скрывает, — заметил Фортрейдон.

— Железо внутри, — буркнул Вардан. — Недаром он заслужил себе репутацию непрошибаемого. Но не думай, что ему плевать на своих людей — он не настолько расточителен. В конце концов, как ему побеждать, если нас всех перебьют?

— Сэр! — позвал Меос. — Есть контакт со сто шестьдесят восьмой и сто шестьдесят девятой линейными ротами, а также с тридцать третьей гранд-ротой. Они продвигаются к цитадели хрудов впереди нас. Одиннадцатый гранд-батальон заходит с востока, а примарх атакует с севера.

— Тогда поторопимся. Шевелитесь! — приказал Анабаксис. — Мы отстаем от графика. Одиннадцатый нас уже заждался.

— Двадцать наших братьев за восемь мертвых ксеносов… Надеюсь, у примарха дела идут получше, — сказал Вардан, когда они покинули зал.

— Тихо! — одернул его сержант Жальск, осторожно следивший за командиром. — Анабаксис услышит. И если он не прикажет вздернуть тебя на дыбе за нарушение субординации, то это сделаю я, усек?

Под мощным огнем десантники прорывались по извилистым проходам. Чем ближе они подступали к цитадели в сердце подземной крепости, тем ожесточеннее сопротивлялись хруды. Ксеносов было так много, что время утратило всякую целостность. Связь между ротами безнадежно оборвалась, но легионеры упорно шли сквозь огненные бури и области временных искажений к центральным укреплениям. Чужаки, прежде скрытно нападавшие из засад, теперь массово бросались на врагов. Они пустили в ход тяжелое оружие, в их стане появились воины в чешуйчатых доспехах и совсем уж странные создания, по которым и не поймешь, машина это, существо из плоти или все сразу. Коридоры полнились трупами.

Один из них был сплошь завален телами бойцов имперской штрафной ауксилии, прикрепленной к 11-му гранд-батальону. Рассыпающаяся форма обвисла на истощенных останках, а гуляющий зловонный воздух шевелил пряди невесомых седых волос. Все до единого солдаты умерли от старости.

Вокруг Фортрейдона гибла его рота. Вот пал воин, рассеченный напополам; погубивший его клинок словно вытянул саму искру жизни из жертвы. От соприкосновения с полом доспех легионера буквально разлетелся хлопьями окисленного металла, а кости обратились в прах. С каждым столкновением приобретенный возраст все сильнее впивался когтями в нутро Фортрейдона. Искажения времени дезориентировали, и даже его улучшенная физиология не могла справиться с такими нагрузками.

Из каждого петляющего прохода доносилось приглушенное уханье кротовых мин, а планета содрогалась от вызванных чужаками землетрясений. В подземельях дрожь тоже чувствовалась, но свою обитель хруды каким-то образом защитили от тектонических деформаций. Весь мир Фортрейдона сжался до бесконечной череды визжащих уродливых морд и братьев, один за другим умиравших от воздействия жутких ксенотехнологий. Он словно впал в ступор, продолжая сражаться на автомате. После каждого боя едва хватало времени пополнить боезапас, как накатывала новая орда и кости вновь заходились ледяной болью. Его отряд соединился со 119-й ротой под началом Гектора Доса, кузнеца войны 11-го гранд-батальона, но сейчас даже в двух группировках не набиралось людей, как в 165-й, когда она только вошла в город темпораферроксов.

Минули, казалось, целые столетия, прежде чем легионеры выбрались в огромную пещеру, пересеченную с виду хрупкими и бесполезными галереями и мостками.

Хрудов был легион, и под колоссальными сводами, лежавшими на тонких, будто поросших ивняком столбах, разразилась широкомасштабная война. Под вездесущий грохот взрывов бронетехника согласованно пробивалась сквозь море мерцающих фигур. На глазах Фортрейдона размытые пятна хрудов облепили тяжелый танк «Тифон». Полыхнула вспышка — и они вновь отпрянули, оставив от машины лишь проржавевший скелет. Наступавшую следом фалангу дредноутов уничтожили сфокусированные темпоральные завихрения. Могучие шагоходы валились на землю, изнутри разъеденные окислением, а из их саркофагов сочилась жидкая органическая кашица.

Вдруг со стороны ротного авангарда послышались разноголосые восклицания:

— Примарх! Примарх!

Их подхватили и другие голоса. Фортрейдон переместился к краю моста и посмотрел вниз, но ничего не увидел.

— Пертурабо здесь! Все к нему! — раздался чей-то призыв.

— Вперед! — скомандовал кузнец войны Дос.

Первым ему вторил Анабаксис, затем и все остальные.

— Вперед!

— Железо внутри! — рявкнул Дос.

— Железо снаружи! — в ответ закричали воины.

Фортрейдона увлек всеобщий марш-бросок. Братья устремились вниз по спиральному спуску, в самое пекло охватившей все ярусы битвы, и за каждым поворотом их поджидали ужасы, каких хватило бы на всю жизнь. Болтер в руках молодого космодесантника не умолкал, и ствол оружия раскалился от постоянной стрельбы. Легионеры ориентировались на большой переполох в центре пещеры, где предположительно и находился их примарх.

Наконец они выбрались на нижний уровень. Волнистый ландшафт тут принимал нелепые, даже абсурдные формы, что резонировали и гудели вразлад. Здесь Железные Воины нашли его — Пертурабо, своего повелителя и генетического отца.

Примарх в сопровождении отряда ветеранов-Тирантикос неудержимо прорывался вперед. Он был подобен природной стихии, и ничто не могло задержать его наступление. Пертурабо шагал навстречу волнам хрудов и оставался невредим, когда вокруг гремели взрывы и буйствовало разогнанное время. Его доспех поблек, но не утратил ни толики функциональности — настолько мастерски он был изготовлен, — а тело если и старело от близости ксеносов с их поганым оружием, то на его лице это никак не отражалось. Он воплощал собой истинную ярость — голубые глаза пылали ненавистью ко всему нечеловеческому. Закрепленные на предплечьях пушки щедро извергали смерть во все стороны, разрывая хрудов на куски гнилого мяса, и энтропийные поля нисколько не мешали ему — напротив, ускоряли его движения и лишь приближали кончину врагов Железного Владыки.

Расчищая путь от ксеносов, примарх взглянул прямо на Фортрейдона. У молодого легионера перехватило дыхание.

— Защищать устройство! — заревел Пертурабо и указующе вскинул кулак. Стволы его пушек дымились. — Железо внутри, железо снаружи!

За ним следовал транспорт Механикум. Тяжелые медные траки одинаково легко перемалывали и зловонные останки хрудов, и тела павших легионеров. Металлическая туша давила странного вида образования на полу и ломала поддерживающие опоры мостков. Трескучие лучи били по ее бортам и отскакивали, отраженные творениями непостижимой науки. Хотя размерами она превосходила тяжелый осадный танк, на вид машина казалась весьма хрупкой. Стойки, удерживавшие шасси на четырех гусеничных движителях, в толщину не насчитывали и полуметра, но их в несколько слоев окутывали энергетические поля, защищавшие от повреждений. Корпус состоял из двух соединенных половин на шарнирах. Двигатель и управляющий блок когитаторов располагались в задней части, тогда как на передней был закреплен гигантский резервуар, источавший переохлажденный пар.

Повинуясь приказу, Фортрейдон пристроился к ползущей громадине. Он стрелял по любой мало-мальски четкой мишени, хотя вспучивающийся, плывущий перед глазами воздух сильно затруднял прицеливание. Фазовая плазма убила спешившего за ним воина, но справиться со щитами транспорта механикум технологии ксеносов оказалось не под силу, и сгусток, налетев на рябящую преграду, расплескался ярким световым узором.

Орудия темпораферроксов, неясным образом скрытые в самой ткани пространства, открыли огонь. Транспорт, как ничто другое, притягивал их ярость. Из тысяч глоток вырвался леденящий кровь вой, и обезумевшие хруды ринулись к машине, лишь чтобы погибнуть от огня растущей фаланги космодесантников.

— Железо внутри! Железо снаружи! — скандировали они. — Железо внутри! Железо снаружи! Железо внутри! Железо снаружи!