Пертурабо: Молот Олимпии

— Так просто ты не отделаешься. — Адоф на мгновение задумался. — Впредь, пока я не троне, ты больше не заикнешься ни о каком союзе и будешь ежегодно поставлять в Кардис двадцать килограммов серебра.

— По рукам! — без колебаний согласился тиран.

— Даже цену сбивать не будешь? — удивился Адоф.

— Нет. — В голосе Даммекоса зазвучали самодовольные нотки.

— Ты точно не в своем уме. Я не стану убивать мальчика — он слишком талантлив. Может, он даже уйдет со мной в Кардис, видя, как ты о нем печешься.

Даммекос пожал плечами.

— Это мы еще посмотрим. Тебе его не переманить. Он знает, чего от него ждут. Может, приступим?

Адоф снова осушил кубок.

— Если настаиваешь, — злобно бросил он. — Ортракс!

Чемпион Кардиса растолкал толпу придворных, не утруждая себя извинениями. Впрочем, и так немногие мешкали, прежде чем убраться с его пути. Для олимпийца Ортракс был настоящим гигантом за два метра. В отличие от некоторых статных особ, кого природа наградила редким ростом, но обделила силой, его тело бугрилось мускулами. Воин носил переработанный доспех личной стражи Адофа с синей и бронзовой расцветкой. Нагрудник был сплошь украшен чеканкой, кожаный килт — вышит замысловатыми узорами. Глаза Ортракс густо обводил сурьмой, а вымасленные кольца бороды каскадом ложились на выпученную грудь по селенийскому стилю. Под мышкой он держал шлем с высоким гребнем.

— Господин, — произнес он голосом еще более глубоким, чем казематы под Лохосом.

— Лорд Даммекос желает, чтобы ты бился с его приемным сыном, — объяснил Адоф.

Ортракс повернулся к Пертурабо. Его броня скрипела, как упряжка, натянутая на слишком крупного тяглового зверя.

— С мальчишкой? — недоумевающе спросил воин.

Тот исподлобья пристально следил за ним.

— Будь помягче. Если сможешь. — Адоф едва сдерживал ликование, уже предвкушая легкую победу, а с ней солидный куш и бесценное зрелище посрамленного тирана Лохоса. — Нельзя же такому таланту пропадать.

— Нет-нет, не стоит делать для Пертурабо никаких поблажек, — беззаботно ввернул Даммекос.

Чемпион перевел взгляд с мальчика на своего хозяина и обратно.

— Хорошо, — сказал принц. — Убей его.

После секундного размышления Ортракс надел шлем. Хорошему воину претит излишняя самонадеянность, а он был лучшим из лучших.

— Как пожелаете, — сказал чемпион, с маслянистым скрежетом вынимая меч.

— Ты не дашь своему сыну никакого оружия? — поинтересовался Адоф.

Даммекос театрально прикрыл рот ладонью, разыгрывая великое таинство.

— Ему не нужно, — глумливым шепотом заверил правитель Лохоса.

На лице гостя впервые промелькнула тень сомнения.

Ортракс провел ложный выпад в сторону Пертурабо, делая вид, будто собирается броситься на него. Юноша и бровью не повел. Тогда он пошел на другую хитрость, выставив руки и изобразив полувыпад. Паренек откровенно скучал. Чемпион одобрительно хмыкнул.

И сорвался с места.

Молниеносным, почти незаметным взгляду движением Пертурабо отступил в сторону, поставил гиганту подножку и, схватив его за наспинник, мощным рывком швырнул на колонну. Шлем Ортракса зазвенел не хуже колокола.

Покачиваясь, воин встал обратно на ноги, стянул с головы помятый убор и отшвырнул прочь. Пертурабо мог воспользоваться моментом и развить наступление, но вместо этого решил обойти по краю очерченный разошедшейся толпой круг, давая противнику время оправиться. Ортракс вскинул оружие, мотнул головой и изготовился к новому нападению.

В свою очередь Пертурабо ногой разбил свое кресло и выдрал из обломков деревянную планку.

— Он будет драться… куском стула? — не веря глазам, уточнил Адоф.

— Должно быть, чувствует угрозу, — хмыкнул Даммекос. — Всех моих солдат он уложил голыми руками.

Ортракс взревел и ринулся на Пертурабо. Несмотря на габариты, чемпион двигался легко и проворно. Мечом он тоже орудовал мастерски. Противники обменивались ударами, и мальчик, парируя меч палкой, дважды стукнул воина по голове. Гигант не остался в долгу: металлический клинок разрубил дерево, во все стороны полетели щепки. Пертурабо отбросил ставшую бесполезной дубинку и, чуть присев, наклонился вперед в позе борца.

— Знаешь, я ведь ничему такому его не учил. — Даммекоса, казалось, совершенно не беспокоило, что его любимчик сражается без брони и оружия против человека вдвое крупнее. — Способности у него в крови.

Адоф не слушал, скрипя сжатыми зубами. Малолетний щегол прилюдно унижал его лучшего воина, а значит, и самого принца.

— Прикончи его, Ортракс! — крикнул он.

Пертурабо ударил по руке кардисца, отчего тот выпустил меч, и набросился на гиганта. Два тела сцепились в клубок. В Ортраксе клокотала ярость, он больше не пытался сдерживаться. Воин впечатал локоть в лицо юноши, с влажным хрустом сломав ему нос, но хлынувший было поток крови остановился почти моментально, а малец даже не отпрянул. Более того, он перехватил летевший ему в голову пудовый кулак. Чемпион Адофа зарычал рассерженным Леонидом, не в силах перебороть мальчишку. Его мышцы вздулись, кожа налилась багрянцем от усилий. Постепенно рука все же начала опускаться, но едва пальцы коснулись кончика опухшего носа Пертурабо, юнец извернулся и мощным пинком сбросил Ортракса на пол.

Демонстрируя впечатляющее проворство, гигант перекатился вбок, но угодил точно под ногу противника. Оглушив чемпиона и симметрично отомстив ему за сломанный нос, Пертурабо упал на колени и замахнулся кулаком, дабы завершить начатое ударом в горло.

— Хватит! — крикнул Даммекос.

Голос короля едва заметно звенел от напряжения.

Мальчик кивнул и отступил на несколько шагов. На ходу он машинально дернул свой разбитый нос и вправил на место.

— О, боги, — выдохнул Адоф.

— Я всегда считал Пертурабо даром божьим, — сказал Даммекос без тени былой мягкости. — Но ты сам слышал, что он говорил — никого над нами нет. Подойди, сын мой.

Когда юноша предстал перед двумя правителями, Адоф поднялся с трона.

— Ну, парень, обмоем же твою победу. — Он выставил в сторону руку с кубком.

Девушка-служанка послушно его наполнила. Принц сделал большой глоток и предложил напиток Пертурабо.

Тот лишь молча смотрел на него.

— Он не пьет, — разъяснил Даммекос.

— Почему?

— Потому что Жиннар из Содалиана пытался отравить его подаренным бочонком вина. Это и другие покушения сделали Пертурабо недоверчивым. Другие тираны так завидуют моему приемному сыну…

Адоф состроил кислую мину.

— Когда олимпиец расстается с паранойей, он расстается с жизнью, — хмыкнул он. — Что ж, я пью за твое здоровье, юный Пертурабо.

Принц Кардиса поднял кубок и демонстративно осушил его. Пертурабо наблюдал за ним совершенно бесстрастно.

— Итак, — с торжествующей улыбкой на лице заговорил Даммекос, когда бесчувственного Ортракса уносили из зала. — Обсудим условия союза?

Глава пятая:

Вопрос времени

Командный отсек был одним из немногих помещений на флагмане, где имелись окна, пусть и всего лишь маленькие, узкие прорези, втиснутые между сводчатыми железными балками. Их поверхности, как и обшивку стен, покрывали металлические черепа, грани которых поблескивали в тусклом сиянии солнц Сак’трады и грязно-желтом отраженном свете Гуганна. Здесь не было ничего, что могло бы создать «уют», лишь птицы в клетках, развешанных на перегибах арок, привносили тепло жизни в это холодное место, но и они стали поздним дополнением — а может, остаточным проявлением чего-то, не до конца исчезнувшего.

Пертурабо, примарх Железных Воинов, взирал сверху вниз на делегацию Механикум, по краям которой стояли триархи его Трезубца. Все представители техножречества мерзостно преобразили собственные тела. Эти чудовищные химеры, разномастные создания из машинных деталей и ссохшейся плоти, были облачены в черные форменные одеяния магистров кузниц Оденса, будто элегантные наряды, искусно расшитые символикой, могли скрыть то, что они сотворили с собой.