Переливы тёмно-фиолетовой души

Проходит секунда, и я уже стою. И не успеваю разглядеть что-либо, как снова припадаю к полу – колени подогнулись, и расслабившееся тело не выдерживает веса пакета.

– Ты не представляешь, как я зол.

Голос Дейтевиана на самом деле грозный, и в нём ни капельки не слышится даже насмешки.

– Почему?

Я поднимаю голову, чтобы посмотреть на лицо, может хоть оно выражает иное отношение. Но его суровость и пронзительный тёмно-фиолетовый взгляд просто раздавливает моё предположение.

– Спасибо!

С опозданием кричу я вслед, но Дейтевиан исчезает раньше, чем моя благодарность могла бы достигнуть его ушей. Снова толком ничего не сказал, и я всё отчётливее замечаю его отторжение от меня.

Веста уже собиралась отругать меня за мою нерасторопность, но видимо заметив далёкий и растерянный вид, решила повременить с выговором. А я всё думаю, как бы узнать, в чём дело при этом, не разозлив его. Моё нетерпение проявляется в суетливости, из-за чего всё стало вываливаться из рук с большей частотой. Но сегодня меня точно не отпустят раньше, тем более неделя только началась, народ нехотя просыпается и всё прибывает и прибывает.

Долгий травмоопасный рабочий день подходит к концу. Мне хочется поскорее уйти, но я продолжаю перекладывать товар с места на место – это значит, я всё-таки боюсь увидеть его, точнее его дикое пугающее выражение лица. Но сегодня все стараются избавиться от моего невезения поскорее и, выпроводив меня из магазина, Веста идёт собирать разбросанные резиновые мячики.

Пора завязывать распускать сопли, и уже начать учиться пользоваться «сокрытой во мне силой», а то иди и гадай: он невидим и где-то поблизости, или я просто самонадеянно полагаю, что он всегда рядом. И всё же появился он в магазине вовремя, иначе меня можно было бы собирать по кусочкам. Следовательно, он видел, как я падала, и возможно сейчас он тоже скрытно наблюдает за мной. Как бы это выяснить?

Я перехожу дорогу, но уже ступая на пешеходный переход, понимаю, что забыла что-то сделать. Гудок оглушает слева, испуг пронзает окоченением и не даёт мне сдвинуться с места. Но меня оттягивает назад и машина проносится в паре сантиметров от взметнувшихся ног кверху.

– Ты специально это делаешь?

Яростный голос выводит меня из состояния критического анабиоза. И я осознаю, что стою не на проезжей части, а моя футболка задралась от того, что её мёртвой хваткой потянули за воротник. Окружающая атмосфера тоже приобретает привычный вид, и я слышу, как из отдаляющейся машины что-то посылается в мой адрес.

– Что делаю?

Переспрашиваю я, окончательно придя в себя. И даже радуюсь тому, что объявился Дейтевиан. Всё произошло само собой, и придумывать ничего не пришлось. Но отчаянная злость, пылающая в его глазах, заставляет меня думать, что лучше бы он оставался невидимым.

От скрипа тормозов я вновь цепенею, но оборвавшийся высокий лай пугает меня сильнее. Я оборачиваюсь и вижу, как ещё едет машина по противоположной стороне дороги. Она видимо летела с такой скоростью, что тормозной путь её длится до сих пор. Красные следы цепляют мой взгляд, и я двигаюсь по кровавой дорожке. Она тянется долго, но когда я достигаю взглядом изувеченное тело, то всё плывёт перед глазами, а внутри и снаружи начинает колотить. Но я не дам ужасу взять надо мной верх.

– Стой!

Кричит Дейтевиан мне вслед, но я уже бегу поперёк дороги. Все машины притормаживают, а прохожие стоят, как и я первоначально, в шоковом состоянии.

Я добегаю до собаки, но к ней даже не подойти: повсюду кровь, и она растекается, быстро охватывая участок дороги. Нет, не собаку должны были сбить сегодня! Слышу, как она дышит с большим трудом, временами поскуливая. Я падаю в лужу крови. Теперь я вижу источник кровотечения. Но как образовалась такая рана? Я быстро снимаю футболку, оставаясь в коротком топе, и зажимаю глубокий порез на брюхе. Серая с окровавлено-светлыми пятнами собака дёргается, но сил на что-то большее ей не хватает.

– Проклятая шавка, бросилась прямо под колёса!

Из недалеко остановившегося автомобиля вылезает молодой коренастый парень, но он не идёт к собаке, а осматривает капот своей навороченной тёмного цвета тачки.

Я подавляю огромное желание подойти и врезать этому жестокому человеку, ведь если я перестану прижимать рану, кровотечение вновь усилится.

– Ну, что там? Жива она? А то мне ехать надо!

Мой гнев и ненависть просто переполняют меня. Я готова прибить его прямо здесь и сейчас.

– Заткнись, бессердечный ублюдок! Из-за тебя может погибнуть невинное существо! А ты беспокоишься только о своей тачке вместо того, чтобы помочь!

Этот не человек ошарашенно уставился на меня, но теперь его лицо искажается ядовитой надменностью, и он направляется ко мне и собаке.

– Слышь, ты совсем…

– Отошёл.

Дейтевиан возникает из ниоткуда между нами и парнем, но это была вовсе не телепортация, а его пугающая скорость. И я никогда не слышала, чтобы не таким уж и ужасным словом можно было передать всю суть настоящего намерения, означающего «Убью!».

Оказывается, это расслышала не только я, если даже у безжалостного парня округлились глаза и затряслись поджилки. Но думаю, здесь ещё замешен и фирменный взгляд убийцы. Но чтобы там ни было, жестокий трусливый парень мигом прыгает в автомобиль и уезжает.

Он сотворил такое и теперь окажется безнаказанным! Есть хоть в этом мире справедливость?

– Да, я сфотографировал его номер машины! Никуда не денется!

Я с облегчением вздыхаю, услышав заявление из толпы. Есть ещё надежда на мир.

– Пойдём. Это бесполезно. – С лицом, ничего не выражающим, произносит Дейтевиан.

– Не говори так! И не будь как он! – Моё взвинченное состояние не может утихомириться. – Может можно воспользоваться тем кремом, что ты мне дал.

– Он не поможет.

– Ну, тогда ещё чем-нибудь! – Слёзы наворачиваются на глаза.

– Бесполезно.

– Ничего не может быть бесполезным, если есть хоть один шанс на спасение!

Дейтевиан меняется в лице, но мне сейчас не до того, чтобы распознавать его эмоции.

– Прошу помоги.

– Отойди.

Дейтевиан подходит ближе и садится на корточки. Я же вскакиваю, чтобы не мешать. Но как только Дейтевиан касается шерсти, собака хватает его за руку. Мой вскрик перекрывают возгласы из толпы. Я оглядываюсь по сторонам: люди всё также, собравшиеся в кучку за краем проезжей части, наблюдают за нами, но теперь им просто любопытно, что же будет дальше, а в их глазах я вижу недопонимание. На их месте я бы тоже была в негодовании от странных разговоров и вообще ситуации в целом.

– Отпусти.

Настойчиво, но совсем не грубо говорит Дейтевиан собаке, смотря прямо в одновременно испуганные и свирепые карие глаза. Я же не могу понять, откуда у неё взялись силы сделать выпад, а тем более на такой яростный укус. Собака ещё борется, не желая подпускать незнакомца в чёрном. И всё же сопротивление оказалось не долгим, она без сил отпускает руку.

Дейтевиан тут же встаёт, взяв собаку на руки, и быстро уходит. Я следую за ним. Позади слышу оживление, но мне вовсе не важно, что там происходит. Я спешу за широкими шагами, пересекающими дорогу, и ужасно нервничаю, но чтобы как-то отвлечься перевожу тревогу на Дейтевиана.

– Как твоя рука? – спрашиваю я, вытягиваясь вперёд, чтобы посмотреть. – Из чего у тебя кожа?

На руке ни следа! Я прокручиваю ситуацию в голове, вспоминая, в эту ли руку вонзились крупные, в особенности клыки, зубы.

– Такие челюсти мне нестрашны.

– Да тебе вообще ничего не страшно, и что не боишься ничего, это я тоже уже поняла. Но мог же просто руку убрать с твоей-то реакцией.

Но комментирует он меня только усмешкой.

– Почему образовалась такая резаная рана?

– Рана уже была, а после столкновения она ещё больше открылась.

Да уж, он точно специалист по всевозможным увечьям.

– Куда мы идём?

– Туда, где нет людей.

Мы добираемся до нужного места. И я не успеваю, сообразить, как уже стою в своей комнате. Голова продолжает кружиться, а я замечаю, как Дейтевиан направляется к двери.