Страница 10 из 28
Я не торопясь иду по пешеходному мосту и останавливаюсь примерно на его середине. Облокотившись на перила, преграждающие путь в воду, я смотрю вперёд, но ничего красивого и удивительного не вижу, вода как вода, небо как небо и солнце, оно всё также светит. Раньше я часто смотрела на природу, на её неповторимую красоту, и она никогда не казалась мне скучной, я каждый раз находила новые нетронутые глазом особенные частицы целого. Что изменилось?
Я вздрагиваю от неожиданного стягивания в ногах. Смотрю вниз, а мои лодыжки перевязаны толстой зелёной верёвкой. Пытаюсь отодвинуть левую ногу, но она крепко прижата к правой. И тут же каждое запястье обвивают стебли, но не колючие, как в прошлый раз, а гладкие, однако от этого они делают не менее болезненно. Руки под рывками стеблей отводятся назад и я, не удерживав равновесия, падаю. Наушники выпадают, когда я приземляюсь спиной на рюкзак, к счастью головой я не достаю до асфальтированного покрытия.
– На этот раз у тебя не получиться сбежать!
Голос знаком, но только когда я вижу нависшую над собой золотистую голову, я вспоминаю, что это тот парень, что приставал к моей сестре, а затем меня отравил. Я хочу возразить ему, но ещё несказанные слова обрывает другой голос.
– Но как мы будем её делить?
Здесь ещё кто-то?
– Ты уверен, что эта смертная обладает такой силой?
Третий голос! Да сколько же их там? Последняя неделя слишком переполнена мужским вниманием ко мне.
– Хочешь проверить? – Мерзкий тип в костюме встаёт и смотрит куда-то в сторону, показывая на меня, словно предлагая.
– Развяжите меня! – выкрикиваю я тогда и пытаюсь сесть.
Но тут же чувствую ботинок у себя на груди, который с силой надавливает на меня, приковывая обратно к асфальту.
– Перестаньте! – кричу я, жмурясь от боли и сопротивляясь ботинку.
Раздаётся хруст, а затем мучительный крик, и я больше не ощущаю давления сверху. Открываю глаза и вижу как рядом со мной падает мужчина, я тут же сажусь и в недоумении слежу за тем, как он держит свою ногу и катается по земле, выкрикивая ругательства.
– Что ты делаешь?
– Мне противно смотреть на вас. – Меня пронизывает током, и я оборачиваюсь на голос, который уже и не надеялась услышать. – Как вы не можете справиться со слабачкой, не используя грубой силы.
Он вообще на чьей стороне?
Фигура в чёрном хватает одного из троицы за горло, без труда поднимает его, и тот, перекинутый через перила улетает вниз, а я так и не успеваю разглядеть его.
– В таком виде я тебя не сразу узнал. – Голос мерзкого типа подрагивает, хотя по высоте и ширине плеч мужчина крупнее своего оппонента. – Мы же можем договориться.
– Убирайся.
Настолько угрожающего и пренебрежительного тона я ещё не слышала от него.
Светловолосый мерзкий тип вдруг оборачивается ко мне, и по его глазам я читаю: «Я с тобой ещё не закончил». А затем он бросает что-то на землю, из-за чего появляется грязного цвета красная дымка.
– Эй! А как же я?
Я уже и забыла, что позади меня кто-то есть. Мужчина соскакивает и, придерживая сломанную конечность, прыгает на одной ноге прямо к дымовой завесе.
Приблизительно через десяток секунд красная пелена рассеивается, и двое мужчин исчезают вместе с ней. Остаётся только фигура с недовольным видом, но чарующими тёмно-лиловыми глазами. Думаю, проходит вечность, прежде чем он закатывает глаза и твёрдыми шагами приближается ко мне. Я сижу в той же позе, оставляя руки за поясом и с полусогнутыми и связанными ногами. Он молча подходит, садится и, не напрягаясь, распутывает лиану, обвитую вокруг лодыжек. Я не скрывая свой интерес, рассматриваю его профиль, как чёрные волосы, а под лучами солнца немного с пурпуром, прикрывают часть лица, из-за чего я не вижу фиолетовых аметистов, но зато могу любоваться его тонким прямым носом, острыми линиями скул и губами, которые сжаты сейчас в тонкую задумчивую линию.
Освободив ноги, он наклоняется ко мне и снова оказывается с левой стороны, что я не вижу его лица. Я замираю, он явно замечает, как я перестаю дышать, и тут же возвращается в прежнее положение, вытягивая мои руки. Аккуратно избавляется от стеблей и бросает их в сторону. Теперь он смотрит на меня, а я на него. Похоже, мы играем в «кто кого переглядит», но я точно не собираюсь сдаваться. Вдруг мне стоит отвести взгляд, и он исчезнет, но не на три дня, а навсегда. Как же быстро я могла к нему привязаться. Он продолжает пронзительно смотреть на меня, видимо ждёт, что я что-то скажу. Вскоре ему надоедает это бессмысленное молчание, и он запускает левую руку под колени, а другой обхватывает мою спину, и я взлетаю в воздух.
Глава 4. Серебристые уши
Неожиданно. Но он молча несёт меня, а я, сжавшись в его руках, наконец, обращаю внимание на окружающий мир: на мосту ни души, что очень странно. Жаль, что я не чувствую его правую руку полностью – основная часть прижимает мой рюкзак из подобия коричневой кожи. И я почему-то боюсь дотронуться до столь привлекательного и не совсем реального человека и сцепляю ладони вместе и держу их на животе.
– Почему ты не звала на помощь? – наконец-то я слышу его голос – мягкий и раздражённый.
– Потому что думала, что никто не придёт.
Прозвучало как-то жалко.
Снова молчание.
– Куда ты меня несёшь?
– В твой дом.
Но его слова имели примерно такое звучание: «Зачем ты задаёшь вопрос, ответ которого очевиден».
– Нет-нет, ты что! Я сама! – Я нехотя, но собираюсь выпрыгнуть из сильных рук.
– А что не так? – Но в ответ на мои рывки, крепче прижимает меня к себе.
– Ну, если увидят, что меня принёс домой какой-то парень, то…
– Что? – похоже, он действительно не понимает всю комичность ситуации.
– Ничего. Это ведь ты забрал крем и рисунок? – Ловко увожу тему в другую сторону.
– Крем я верну, тебе он точно пригодится. – Опять он насмехается надо мной, но и не отрицает, что это его рук дело, значит, и принёс баночку тоже он.
– Но что насчёт рисунка?
– Зачем он тебе? – он переводит свой прямой взгляд на меня, прищурив глаза.
– Это довольно хорошая работа. – Как можно отстранённее и деловым тоном вру я.
– Да, хорошая, – его тонкие губы вытягиваются в самодовольной ухмылке.
Ладно, я спалилась, но ведь практика по лжи началась у меня совсем недавно.
– Так ты вернёшь его мне?
– А что если я предложу тебе вместо нарисованных глаз – настоящие?
– Что… что ты имеешь в виду?
Главное не выдавать свою реакцию, но бьющееся в десять раз быстрее сердце подставляет меня. Безусловно, он почувствовал стук, ведь я так близко к нему.
– Увидев со стороны, как обращались с тобой эти уроды, я понял, что вёл себя не лучшим образом, и теперь я должен извиниться за свои действия. – Я не могу сказать ничего в ответ, я вдруг растеряла все слова. – Понимаю. Ты должна ненавидеть меня после того, что я сделал.
Ненавидеть? Да, точно, ненавидеть! И я зачем-то свожу брови к переносице.
Он останавливается и опускает меня на скамейку. О, мы уже в парке! Он садиться рядом, но соблюдая дистанцию.
– Могу я загладить свою вину? – Он пронизывающе смотрит, и в его плодоядном взгляде мелькают светлые и тёмные вспышки, словно борясь друг с другом.
Я в опьяняющем оцепенении, ничего не могу сказать в ответ. Он берёт мою правую руку и закатывает рукав, а сердце стучит всё сильнее от каждого его прикосновения.
– Почему ты не снимаешь бинт? – Он явно удивлён.
– Я не хочу, чтобы рана заживала.
Он изумлённо смотрит на меня, округлив, обычно вечно суженные, глаза.
– Ты сказал, что я забуду всё. А это будет мне напоминанием, чтобы я помнила.
– Ты мазохистка.
– Мне всё равно.
– Со временем всё забывается, любые моменты стираются из памяти.
– Но не все.
Он молчит, словно соглашается со мной. Медленно его руки стали разматывать бинт. Рука не болит, цвет стал нормальным, осталась лишь рана от намеренного пореза, но и он бы почти затянулся, если бы я соблюдала правила.