Страница 230 из 301
-Там у водопадов-старый город, в нем живут нобили. Туда не только тебя, но и меня так просто не пустят. Наш путь короче. Спустимся к пристани и перевалим уголек на баркасы. Дальше до дома рукой подать.
-Что значит этот жетон?
-Это-бон. Без него в Норведене не прожить. Бронзовый бон-у гостя, серебряный у горожанина. Ты имеешь право с бронзовым боном жить у нас десять дней, а после покинуть город обязан или найти работу.
-А если я не найду работу?
-Тогда тебя возьмет внутренняя стража гильдии и отведет к городскому прево-судье.
Судья или решит тебя выгнать вон из города или обратить в рабство на некоторый срок, для работы в рудниках.
-Строгие у вас порядки.
-Строгие, но справедливые. Видел бродяг за воротами? Этих уже назад в город не пустят. Каждый осужденный имеет клеймо на спине. Стражу не обманешь.
Николай невольно поежился.
"Наберу денег и уплыву отсюда на фиг!"
Проехав ворота мастер оживился, перестал прикладываться к пиву. Шел рядом с фурой веселый и бодрый, напевая под нос какой-то незамысловатый мотивчик. Обоз по серпантинной дороги спускался к пристани почти весь остаток дня. На ходу перекусили привычно: копченой селедкой, от которой хотелось все время пить и твердыми, как камни ржаными сухарями.
Небо потемнело, и по берегам фьорда зажглись многочисленные огни, словно новогодние гирлянды, отражаясь уже в черной воде.
Оказавшись на пристани, Николай увидел, что собой представляет местный светильник-большой закрытый сосуд из железа, из которого торчит фитиль. Фитиль горит с треском и вонью. Такие вонючие лампады, видимо на каком-то жире или масле расставляли на специально устроенные каменные столбы. Вонь светильников забивала все иные запахи.
Три весельных баркаса люди Герта споро загрузили мешками с углем.
-Николай, ты со мной или останешься здесь?
Оставаться на ночь глядя на причале рядом с поселком в десять домиков Николай конечно не собирался. Обозные мужики получив деньги от Герта уже убрались куда-то в темноту и скрип колес затих.
Усевшись на корме баркаса, сунул руку за борт в холодную воду, а потом украдкой попробовал на язык мокрый палец. Соленая….
"Все таки я добрался до моря!"
63.
…Армия эльфийской девы дотащилась берегом реки Ори к перевалу через три дня. Конрад двигался во главе конницы в арьергарде, и каждый день вешал на деревьях по паре пойманных грабителей из состава армии, конечно.
-У меня скоро веревки кончатся, донна! - жаловался начальник арьергарда каждое утро являясь с докладом.
-Кончатся веревки-будем вешать сволочей на их кишках! - рявкнул маршал.
Быстрая и полноводная Ори стиснутая ущельем превращалась в этом месте в дикого зверя. От каскада водопадов доносился неумолкаемый рев.
-Даже бревно разобьет в щепы! - сказал Конрад с легкой дрожью в голосе.
Маша не смотрела на ущелье. Ее интересовала дорога, пропадающая в лесу на горных склонах. Дорога вела к перевалу -единственному выходу из Горной провинции.
У деревушки рядом с порогами встали лагерем, послали наверх разведчиков.
-Как зовется деревня? - Спросила Маша в своей палатке, у Лораса, когда два оруженосца наконец-то освободили ее от надоевших доспехов.
-Порогом зовется, моя донна!
"Битва у Порога! Эпично звучит!"
Страха Маша не испытывала. Она уверовала в то что кольцо духов защитит ее от любого оружия.
64.
Утром Николая разбудил петух. Самый натуральный петух-муж курицы.
Разорался, паскуда, не свет, ни заря! Всю ночь, видно, силы берег.
Открыв глаза, парень увидел над головой дощатый, темный потолок. Через щели в ставнях сквозило утро. Петух где-то за стеной кукарекал с наслаждением. Курятник там что ли?
-В суп тебя, говнюка бы!
Отворив ставни наружу, Николай высунулся в окно. Куда не глянь-везде черепичные двускатные крыши разных оттенков жженой глины. За крышами и берег фьорда совсем не виден. Зато виден фьорд. Лодок и баркасов на воде со вчерашнего вечера заметно прибавилось. Плывущие во всех направлениях обитатели Норведена перекликались между собой. Кто желал доброго утра, кто делился новостями или сплетнями. Так, во всяком случае, казалось Николаю. Издалека слов не разобрать.
Лодки и баркасы при свете дня оказались покрашены в яркие, сочные цвета. Синие, зеленые, алые…В пасмурном краю не хватало ярких красок?
Вчера вечером, после ужина все той же копченой селедкой, но уже с изрядной кружкой пива, Герт Ватур предложил гостю переночевать.
Старший сын Герта проводил Николая со свечой в руке куда-то тремя лестницами выше.
Казалось, что весь дом оружейника состоял из темных, холодных комнат и скрипучих лестниц между ними.
Из окна была видна часть фьорда и противоположный склон, освещенный рассветным солнцем, также застроенный вдоль воды домиками из камня с черепичными крышами.
У каждого домика у воды имелся причал с привязанными к нему разнокалиберными лодками.
"Прямо как в Венеции!"
Николай поежился от прохладного сквозняка. В дверь постучали.
-Да. Кто там?
Скрипнула дверь и в комнатку вошла девушка в длинном синем платье, темноволосая, чернобровая. Волосы у брюнетки были заплетены в толстую косу, перекинутую через плечо. Курносый нос, губы бантиком и румянец на нежных щеках. Не красавица, но ужасно миленькая.