Страница 10 из 44
Георгий без колебаний принял сторону Димитра Благоева. Он отстаивал правоту тесняков пылко и бескомпромиссно. «Мы знаем, – писал он в газете «Работнически вестник», – что на нас незаслуженно обрушится целый град камней, но это нас не поколеблет, мы не оставим нашу работу. Мы будем идти по своему пути с горячей верой в правоту дела, которое защищаем. И недалёк день, когда рассеется мгла, исчезнет неведение, наступит отрезвление, и заблудшие члены партии, которые сейчас так ожесточенно кричат против нас, окончательно рассчитаются с „широким“ социализмом, чтобы прийти под наше знамя, знамя пролетарского социализма…»11.
Летом 1903 года из-за длительной болезни Георгий потерял место в типографии «Либерален клуб» и уехал в старинный городок Самоков, что у подножия горного массива Рила. Там он стал управляющим-набор-щиком в учебной типографии Американского колледжа – закрытого учебного заведения, устроенного протестантскими миссионерами. Александр Иванов, посетивший друга в январе 1904 года, описал его жилище так: холодная пристройка к небольшому домику, где почти отсутствует мебель, но повсюду лежат груды книг и газет.
Появление в маленьком городке симпатичного молодого человека не осталось незамеченным местными барышнями. Но столичный гость, как с грустью вспоминала одна из них, ходил по улице, уставив глаза в землю, думая о чём-то своём, и не замечал томных взглядов городских красавиц. О нём можно было бы сказать словами поэта: «Он знал одной лишь думы власть, одну, но пламенную страсть». Имя этой страсти – Революция. Единственной же революционной партией была в его представлении партия социал-демократов в её тесняцком варианте.
Сразу по приезде в Самоков Георгий познакомился с секретарём местной социал-демократической организации Михаилом Дашиным. Оба оказались сторонниками и почитателями Димитра Благоева. По поручению Дашина Георгий организовал политический кружок, куда записалось двенадцать юношей. Изучали «Эрфуртскую программу» – популярную в те годы книгу Карла Каутского о социал-демократии. Это был первый пропагандистский опыт Георгия. Весной, чтобы поближе сойтись с кружковцами, он устроил прогулку в горы. На коллективной фотографии мы видим всю группу, живописно расположившуюся среди валунов. Димитров стоит в центре, он серьёзен и выглядит старше своих лет.
Воодушевлённый первым успехом, Георгий создал социал-демократический кружок в Американском колледже, что отдавало явным авантюризмом. И произошло неминуемое: узнав о проделке своего служащего, директор колледжа отставил его от должности, и Георгию пришлось возвратиться в Софию.
На XI съезде БРСДП(т. с.) в июле 1904 года Димитр Благоев заявил, что партия успешно преодолевает последствия раскола, вокруг неё уже сплотилось три тысячи человек. Но этого, разумеется, мало. Надо удвоить усилия, чтобы развернуть пропаганду среди наёмных рабочих, вербовать в ряды партии новые силы.
Промышленный подъём в Болгарии, начавшийся в 1901 году, продолжался, а вместе с ним росло рабочее движение. В разных концах страны под влиянием социалистической пропаганды стали возникать профессиональные организации рабочих. В 1904 году их было уже 75. Тесняки считали, что эти ячейки (их называли синдикатами) следует объединить в союз, способный вести классовую борьбу под патронажем БРСДП(т. с.).
Вслед за партийным съездом в Пловдиве состоялся съезд делегатов рабочих обществ, учредивший Общий рабочий синдикальный союз – ОРСС[8]. Георгий Димитров, ставший к тому времени секретарём синдиката печатников столицы, и Петко Величков представляли на съезде типографских рабочих Софии. Обоих избрали в состав руководящего органа ОРСС – Синдикального комитета, который возглавил Георгий Кирков. А Петко Величков стал управляющим делами комитета.
Вскоре в партии снова развернулась дискуссия. Группа тесняков, в том числе и один из пионеров социалистической пропаганды в Болгарии Георгий Бакалов, выступила против «диктатуры центра». Благоев окрестил эту группу анархолибералами и охарактеризовал её действия как проявление интеллигентского индивидуализма, нетерпимого в пролетарской партии.
Дискуссия завершилась на XII партийном съезде, проходившем в Софии летом 1905 года. Георгий проголосовал за предложенную Димитром Благоевым резолюцию, требующую установить в партии «подлинно социал-демократическую дисциплину». Речь шла о консолидации партийных рядов на единой идеологической платформе, соподчинённости ее структур снизу доверху, нетерпимости к своеволию в реализации принятых партийным большинством решений.
На съезде состав ЦК пополнился двумя активистами – Христо Кабакчиевым и Василом Коларовым. Они были всего на несколько лет старше Георгия, но имели иной жизненный опыт. Изучали право в Швейцарии, а по возвращении на родину стали заниматься адвокатской практикой. Кабакчиев проявил себя как публицист и пропагандист. Георгий читал его статьи в «Работнически вестнике» по злободневным вопросам рабочего движения. Но сблизиться с этим не очень общительным человеком ему удалось не сразу.
Коларов, руководитель пловдивских тесняков, напротив, был человеком открытым и разговорчивым. «Приходят ко мне в Народный дом рабочие с кожевенного завода, человек этак двадцать, – рассказывал он. – Вид имеют довольно угрожающий: чалмы, красные пояса с заткнутыми за них ножами. Кожевники у нас числятся самыми отсталыми и неразвитыми среди рабочих. Рассаживаются, начинают сбивчиво говорить. О чём – не пойму, толкуют про какой-то сундук. Что за сундук? Оказывается, тот, куда откладывают деньги для взаимной помощи на случай забастовки. Начинаю догадываться, о чём идёт речь: «сундук» – не что иное, как СИНДИКАТ! Разъясняю, что собой представляет эта организация, что хозяева и городские власти не хотят, чтобы рабочие в неё вступали. Тогда один из этих кожевников, должно быть вожак, вскочил, сдёрнул чалму и хватил ею об пол: „К дьяволу хозяев, к дьяволу власти! Будем бастовать!"»
На профсоюзном съезде, состоявшемся вслед за партийным, Георгия Димитрова избрали управляющим делами ОРСС. Его предшественник и товарищ Петко Величков, примкнувший к анархолибералам, запустил дела в комитете, увлёкшись внутрипартийной дискуссией. Вероятно, Георгий пытался переубедить товарища, однако это ему не удалось, и он поступил в соответствии с кодексом поведения тесняков, согласно которому интересы партии должны быть выше интересов отдельной личности. Быть на разных идейных позициях и в то же время поддерживать дружеские отношения – нет, такое невозможно было представить. (Не ведал в то время наш герой, сколько раз ему придётся впоследствии оказываться в подобной ситуации, и выбор будет становиться всё жестче, цена его дороже, а ошибка опаснее.) Сравнение коллективных фотографий участников двух профсоюзных съездов красноречиво: на фото 1904 года Георгий Димитров и Петко Величков стоят рядом, год спустя они находятся в противоположных концах людского ряда[9].
Любица
В одном из пустующих зданий по улице Царя Симеона тесняки оборудовали новый партийный клуб. Условия здесь были, можно сказать, роскошными: на первом этаже зал с длинными скамьями и трибуной, на втором – партийная книжная лавка, комнаты ЦК, Синдикального комитета, редакции газеты «Работнически вестник» и журнала «Ново време». Георгий бывал в клубе почти ежедневно: того требовали теперь его обязанности.
Под праздник, а иногда и просто в выходной день в клубе устраивались вечеринки. Они имели шумный успех, поскольку для большинства рабочих были единственной возможностью культурного отдыха. Вечеринки обычно открывал Георгий Кирков. Звучал «Интернационал» в исполнении струнного оркестра, после чего следовала лекция на актуальную тему, а потом самодеятельные артисты давали концерт. Инсценировали рассказы и разыгрывали пьесы Ивана Вазова, Алеко Константинова, Николая Гоголя, Антона Чехова, исполняли стихи и песни. Георгий Кирков читал свои политические памфлеты и сатирические рассказы от лица Мастера Гочо Зулямы.
8
Болгарское название этой организации (Обшт работнически синдикален съюз) обычно переводится на русский язык как Всеобщий (или Общий) рабочий профессиональный союз. Автор счёл возможным сохранить в качестве исторической детали термин синдикат, заимствованный из французской политической лексики, и тем самым аббревиатуру ОРСС.
9
Через сорок лет, возвратившись после долгих лет эмиграции на родину, Георгий Димитров разыскал Петко Величкова. Они встретились и долго разговаривали наедине. О чём – осталось неизвестным.