Страница 3 из 18
? - Может, и сама.
? - Или поскользнулась?
? - И это возможно.
? - А может, ее подтолкнул кто?! - рявкнул сбоку Лутовкин.
? Парень повернулся к нему.
? - Рядом я никого не видел. Но в точности не ручаюсь. Если б знал, чем оно все закончится, заранее наблюдал бы. А так у меня внимание на другую барышню отвлеклось.
? - На какую - другую? - опять включился Фанаберия, озабоченный тем, как найти новых свидетелей.
? - За другой Аннушкой я подглядывал, - Гера повернулся к нему. - Судомойка из вокзальной кафешки, она как раз проветриться выглянула.
? - И чем она тебя заинтересовала?
? - Аппетитная телка.
? Фанаберия тут же записал в блокноте: “Привокзальное кафе. Аннушка-судомойка, аппетитная телка”.
? - А теперь напряги память, Герасим… Украшения какие-нибудь на пострадавшей заметил?
? - Какие украшения?
? - Ну, сережки на её ушах висели?
? - Не знаю, не помню.
? - Ладно, иди. И отсюда прямо в военкомат. Понял?
? - Понял, - тоскливо откликнулся Гера.
4. Еще один допрос
? ? Аннушка из вокзального кафе в милицейских сводках не фигурировала. И Фанаберия приступил к её допросу, надеясь узнать что-нибудь новенькое. Она отвечала путано, то краснела, то бледнела, и постоянно застегивала пуговку на кофте, а пуговичка опять расстегивалась при вздымании груди. Занятый наблюдением за её действиями Иван Сергеич на этот раз почти не встревал.
? - Ты госпожу Каренину с отрезанной головой видела? - расспрашивал Фанаберия.
? - Видела.
? - А сережки в ее ушах были?
? Аннушка плотно сжала веки.
? - Вспоминаю, где их в последний раз видела, - пояснила она. - Нет, кажется, не на ушах, а в шкатулке.
? - Вот так номер! - удивленно воскликнул Фанаберия. - В какой еще шкатулке?
? - В ихней, - ответила Аннушка. - Я ведь раньше в услужении у госпожи Анны была. А потом она меня рассчитала. Иди, говорит, Аннушка, ищи себе другую работу.
? - Когда ты видела сережки?
? - Примерно за месяц до того. Я убралась и слышу, она меня из спальни кличет. Электрический свет выключила и в ночнушке, у свечи, сидит. А свеча та - вот-вот догорит. Я ей говорю, позвольте, госпожа, я вам новую зажгу. Не надо, говорит. Свеча моей жизни догорает. Грустно так сказала и не дала заменить…
? - Так-так-так, - проговорил Фанаберия. - А отчего ж у неё такое упадочное состояние возникло?
? - Она ж с Лексей Ляксандрычем повздорила. Я сама слышала, как он её попрекал кавалерийским офицером и грозился с содержания снять. Она же после рождения Сереженьки нигде не работала. Поэтому, может, и на электричестве экономила.
? - Понятно, - сказал Фанаберия. - А теперь честно признайся: сережки примеряла?
? - Один всего раз. Но только я их назад положила, - призналась Аннушка, совсем потерявшись и забыв застегнуть пуговичку. На кофточке расстегнулась следующая, и детектив с помощником убедились, что у Геры Крестьянинова хороший вкус: там такое богатство приоткрылось.
? - Так ты, наверно, и на уши их вешала?
? - Нет, - ответила Аннушка. - Я их только возле ушей подержала и в зеркало поглядевшись. Так ими не только я, и Катя Маслова восхищалась.
? - Какая еще Катя? - навострился Фанаберия.
? - Ну, нянька. Которая за Сереженькой ухаживает. Но она не виноватая. Я её хорошо знаю; мы из одной деревни. В её родне воров спокон веку не водилось.
? - Это похвально, что подругу защищаешь, - одобрил Фанаберия, а в гроссбух записал: “Катерина Маслова, гувернантка у Карениных”.
? Он на всякий случай осмотрел у Аннушки уши. Иван Сергеич тоже принял участие. Никаких следов ношения сережек не обнаружили. Да и сама Аннушка им подсказала, что дырочки для тех сережек вовсе не нужны, там есть такие штуки, под вид прищепок. Потом Лутовкин отозвал шефа и шепотом сказал: “А давайте потребуем, чтобы она свои груди полностью оголила”.
? - Зачем? - не понял детектив.
? - Может, она те сережки меж грудей прячет, - предположил Иван Сергеич, еще раз оглянувшись на безмолвную Аннушку. - Туды у неё что угодно можно запрятать.
? Но Фанаберия на такой беспрецедентный шаг не пошел.
5. Предварительные итоги
? ? Ничего определенного не дал допрос и других очевидцев. Все были ошеломлены случившимся и о таких частностях, как сережки, сказать ничего не могли. Из прочих свидетелей нашли одного железнодорожника, который выходил на перрон проверять вагоны. В милицейских протоколах он тоже не фигурировал, так как после того случая запил и на работе не появлялся. Железнодорожник утверждал, что Анна Каренина перед тем как попасть под колеса подходящей электрички, смотрелась в зеркальце.
? Но про сережки железнодорожник не помнил.
? - Что ж ты так, любезнейший, - с досадой заметил сыщик, - про зеркальце запомнил, а про сережки нет.
? - Так это естественно, - разъяснил свидетель. - Зеркальце связано с изменяющимся поведением субъекта, а сережки - неизменяемый его атрибут.
? - Слишком грамотно объясняешь.
? - Я окончил петербургский университет, юридический факультет, - солидно объявил железнодорожник. - И перестаньте мне “тыкать”.
? - Странно, - удивился Фанаберия. - Что ж вы, сударь, в таком случае не в Кремле? Почему в президентскую обойму не попали?
? - А об этом позвольте мне умолчать.
? И Фанаберия не стал допытываться. Эта новая деталь, про зеркальце, ничего не говорила. Кроме того, что версия о самоубийстве отпадает. Не будет же прихорашиваться женщина перед тем, как прыгнуть под колеса. Хотя, опять же, не стопроцентный факт. В женской логике трудно разобраться. И у него пока наклюнулись две равноценные версии:
? 1) сережки исчезли еще до несчастного случая.
? 2) исчезли впоследствии.
? Пришлось съездить в морг, куда доставляли труп госпожи Карениной вместе с ее головой. Патологоанатом, щуплый, очкастый мужчина в несвежем халате, отвечал отрывисто, и почему-то испуганно:
? - Не помню, не приметил. Не вы первый.
? - В каком смысле? - тотчас уцепился Фанаберия.
? - Так и другие наведывались… спрашивали.
? На вопрос, кто еще интересовался, ничего вразумительно ответить не мог. Глядя на его лицо с огромными - из-за линз - зрачками, Фанаберия подумал: “А вдруг он сам эти сережки отцепил?”
? - У вас невеста есть? - спросил он.
? - Нет, - патологоанатом вздохнул, и сыщик понял, что он не врет.
? Пока следствие зашло в тупик. Нужно добыть побольше сведений. Эразм Петрович, планируя дальнейшие розыскные действия, задумчиво мерил шагами просторную комнату. Лутовкина, чтобы не путался под ногами, детектив опять отослал на вокзал и наказал опрашивать всех подряд. Грузчиков, лотошниц, бомжей - всех возможных свидетелей, которые прошли мимо внимания полиции.
? Ближе к вечеру в дверь постучали. Фанаберия впустил Ивана Сергеича.
? - Ну, докладывай. Что нарыл?
? Тот заулыбался.
? - Может, прежде чаем напоите, Эразм Петрович.
? Из-за дороговизны в гостинице Лутовкин поселился неподалеку, в хостеле Андеграунд - в номере с шестью жильцами. Он всегда с удовольствием проводил время у шефа.
? - Сам заваривай, - разрешил Фанаберия.
? По самоуверенному, почти наглому тону помощника, понял: тот действительно кое-что “нарыл”.
6. За чаем
? ? - Познакомился с беспризорниками, - доложил Иван Сергеич. - Они тоже там толкались. И больше других знают. Но с милицией-полицией не хотят связываться.
? - А тебе, значит, как на тарелочке преподнесли? - недоверчиво спросил детектив.
? - Еще бы! Я с ними сразу общий язык нашел, - с ухмылкой заверил Лутовкин. - У вас свои методы, Эразм Петрович, а у меня - свои. Я ведь по молодости тоже убегал на бануху. Мама у меня очень хорошая, но все равно дома не сиделось. Романтика, понимаете ли: колеса диктуют вагонные, где можно тара-тарарам, мой адрес не дом и не улица…