Страница 9 из 17
Поскольку исследование посвящено идее вечного возвращения, мы будем работать в основном с лексико-семантическим уровнем поэтических текстов.
В задачи нашего исследования не входит написание истории русской поэзии в целом или какого-либо ее периода под углом идеи вечного возвращения. Мы работаем с отдельными текстами отдельных поэтов, выбор которых во многом определяется предпочтениями автора данной книги. Исследуемый материал при необходимости может быть значительно расширен. Однако для целей нашего исследования такой необходимости нет: для нас важен отнюдь не исчерпывающий перечень всех случаев преломления идеи вечного возвращения в богатом и многообразном наследии отечественной поэзии. Наша задача состоит в том, чтобы показать, как эксплицированные нами выше различные аспекты данного учения актуализируются в конкретных стихотворениях различных поэтов. Мы обращаемся к представителям различных периодов и направлений русской поэзии, но в центре нашего внимания находится поэтическое наследие Пушкина. Причины именно такой фокусировки исследовательского внимания были обозначены нами выше.
В Первой главе мы осуществляем экспликацию идеи вечного возвращения в классической русской поэзии XIX века. Здесь мы проводим анализ некоторых наиболее значимых в рамках темы настоящего исследования стихотворений А. С. Пушкина, Ф. И. Тютчева и А. А. Фета.
Вторая глава посвящена исследованию мотивов времени, памяти, историчности и мифа в поэзии Пушкина. При этом ведущим направлением анализа остается идея вечного возвращения и ее связь с перечисленными мотивами.
В Третьей главе идея вечного возвращения раскрывается на материале анализа стихов представителей русского символизма: Ф. Сологуба, А. Блока, М. Волошина и А. Белого. Отдельный параграф посвящен лирике В. Набокова.
В заключительной Четвертой главе мы вновь обращаемся к русской классической поэзии и выявляем связь идеи вечного возвращения с феноменом творчества на материале стихотворений М. Ю. Лермонтова и А. С. Пушкина.
Глава 1
Идея вечного возвращения в классической русской поэзии
1. Стихотворение А. С. Пушкина «Таврида»: опыт интертекстуального прочтения
«Что, если бы днем или ночью подкрался к тебе в твое уединеннейшее одиночество некий демон и сказал бы тебе: «Эту жизнь, как ты ее теперь живешь и жил, должен будешь ты прожить еще раз и еще бесчисленное количество раз; и ничего в ней не будет нового, но каждая боль и каждое удовольствие, каждая мысль и каждый вздох и все несказанно малое и великое в твоей жизни должно будет наново вернуться к тебе, и все в том же порядке и в той же последовательности, – также и этот паук и этот лунный свет между деревьями, также и это вот мгновение и я сам. Вечные песочные часы бытия переворачиваются все снова и снова – и ты вместе с ними, песчинка из песка!» – Разве ты не бросился бы навзничь, скрежеща зубами и проклиная говорящего так демона? Или тебе довелось однажды пережить чудовищное мгновение, когда ты ответил бы ему: «Ты – Бог, и никогда не слышал я ничего более божественного!» Овладей тобою эта мысль, она бы преобразила тебя и, возможно, стерла бы в порошок; вопрос, сопровождающий все и вся: «хочешь ли ты этого еще раз, и еще бесчисленное количество раз?» – величайшей тяжестью лег бы на твои поступки! Или насколько хорошо должен был бы ты относиться к самому себе и к жизни, чтобы не жаждать больше ничего, кроме этого последнего вечного удостоверения и скрепления печатью?».[65]
Такова одна из главных мыслей Ф. Ницше – учение о вечном возвращении. Речь здесь идет о кардинальном перевороте в осмыслении времени, становления и существования. Многие представители современной философской мысли посвятили этой идее фундаментальные исследования, предложили ее оригинальные интерпретации. Так или иначе, разные авторы (К. Ясперс, М. Хайдеггер, Ф. Юнгер, Ж. Делёз и др.) сходятся в том, что философское значение учения о вечном возвращении заключается в стремлении сохранить вечность при условии полного отказа от метафизической перспективы трансценденции, с тем чтобы перенести вечное в имманентное, временное и становящееся, связать вечное и мимолетное. Тот миг, когда раскрывается присутствие вечности в мгновении, когда само мгновение избавляется от гнета противостояния вечности, становится равным вечности, когда потустороннее и посюстороннее, божественное и человеческое, небесное и земное празднуют свое примирение, свой брачный союз, – этот миг и есть великий полдень, вечное возвращение. Нет необходимости указывать, что эта идея проходит красной нитью сквозь знаковые философские концепции ХХ столетия. Подступы к ней в XIX веке мы находим у Ф. Гёльдерлина: «Зачем наш мир не настолько несовершенен, чтобы это давало право искать за пределами его мир иной?».[66]
Но и в русской литературе XIX века есть поэт, чье творчество и существование насквозь пронизаны и пропитаны волей к вечному возвращению. Пушкин является провозвестником великого полдня, по силе и глубине не уступающим своим западноевропейским собратьям. Мы попытаемся доказать это на основе контекстуального и интертекстуального анализа неоконченного стихотворения «Таврида» (1822).
Таврида
Gib meine Jugend mir zurück!
65
Ницше Ф. Сочинения. В двух томах: Т. 1 / Ф. Ницше. – М., 1998. – С. 657.
66
Гёльдерлин Ф. Гиперион. Стихи. Письма. Сюзетта Гонтар. Письма Диотимы/ Ф. Гёльдерлин. – М.: Наука, 1988. – С. 48.