Страница 2 из 7
Как редакторы издания на русском языке, мы также хотели бы пояснить почему считаем, что эта важная для западного читателя книга также представляет большой, и не только научный, интерес для российского читателя, а также для всех, кто владеет русским языком во всех так называемых «молодых демократиях», которые автор часто упоминает наряду с «консолидированными демократиями» преимущественно западного мира. Кроме очевидных достоинств книги как таковой, именно этот аспект нам показался особенно важным, чтобы перевести эту книгу на русский язык. Цель данного Предисловия заключается не в пересказе содержания книги или даже ее основных моментов – читатели сами сделают свои выводы, – а в акцентировании на тех моментах, которые имеют отношение к молодым, развивающимся демократиям (к которой относится Россия и другие страны на пространстве бывшего Советского Союза). Проблематика «старых» устоявшихся систем политической демократии на удивление во многом совпадают с «новыми», несмотря на более богатую историю развития политических систем на Западе. Приводимые примеры из истории Великобритании с этой точки зрения являются хорошей иллюстрацией того, что проблемы действительно схожи, несмотря на большие различия исторического наследия и социокультурного контекста стран. Отчасти это можно объяснить тем, что Интернет, как один из факторов глобализации, уравнивает политические системы современности, обостряя накопившиеся проблемы и создавая новые. Поэтому уже не так важно, что произошло в течение последних 200 или 20 лет. Важно, как власти реагируют на настоящие и будущие социальные проблемы в цифровую эру и что предпринимают для их решения, используя потенциал Интернета в том числе. Например, важно проводить консультации с гражданами осмысленно и с уважением к ним, и, главное, своевременно. Это не всегда делается, по мнению автора книги. Хотя в постсоветских странах авторитарное прошлое, безусловно, наложило свой отпечаток на взаимоотношения граждан и властей, тем не менее есть масса примеров эффективности гражданского активизма в России, подтверждающие важность вывода (на основе более широкой и глобальной практики) о востребованности мобилизационного ресурса и связанного коллективного действия, с одной стороны, и отсутствия большого интереса к онлайновым консультациям, с другой.
Например, если независимый проект «Красивый Петербург» является отличным примером реализации подробно описанной в книге концепции связанного коллективного действия для воздействия на городские власти в решении местных проблем в молодой демократии России, то федеральный портал обсуждения нормативных правовых актов пользуется невысокой популярностью у граждан. Однако, как следует из книги Стивена Коулмана, похожая картина и с британским порталом общественных консультаций Gov.uk, приглашения к консультациям которого привлекает внимание в основном профессионального и экспертного сообщества (хотя этот портал по праву считается примером лучшей практики в области электронного правительства). Кроме того, на нем невозможно обмениваться комментариями, вести диалог с другими участниками, что снижает ценность таких консультаций. Иными словами, односторонне направленные консультации не обязательно включают обсуждение. Автор выражает явную обеспокоенность поспешным переходом к не всегдахорошо продуманным методам прямой демократии, которые слишком просто и легко реализовать на практике с использованием цифровых технологий, по крайней мере в сравнении с теми сложностями, которые приходится решать при реализации платформ делиберации. Особый интерес к прямым голосованиям онлайн хорошо виден на примере «Активного гражданина», сайта правительства Москвы, который приглашает горожан голосовать по уже предложенным городскими властями планировочным и другим решениям, касающихся развития городской среды. Жители города активно пользуются таким методом выбора решения, отдавая свой голос в пользу того или иного варианта решения без всякого обсуждения. В данном случае приравнивать голос к полноценному и осмысленному мнению не совсем верно, тем более что голосование поощряется системой бонусов, например, при посещении городских мероприятий. Таким образом, обеспокоенность автора методами прямой демократии сверху-вниз находит свое подтверждение и в контексте России.
Отдельно критикуется и такая форма прямой и «быстрой» демократии снизу-вверх, как система онлайновых петиций британского парламента, которые не дают возможности обсудить их прежде, чем отдать голос в поддержку. Отсутствует также функция создания контр-петиций. Аналогичный проект в России – это «Российская общественная инициатива» (РОИ), которая также не предусматривает обсуждения предложенных петиций, но при этом дает возможность высказаться против. В этом плане автор предлагает «замедлить» демократический процесс, чтобы граждане могли позволить себе не торопиться и задать те особые вопросы, которые важны именно лично для них и не спешить реагировать по каждому информационному поводу. В данном контексте, польза Интернета в том, что он технологически позволяет сделать это через «персонификацию» участия. В качестве обоснования такого пространства замедленной демократии автор приводит пример вебсайта «TheyWorkForYou.com», предоставляющий богатую информацию об истории голосовании избранных депутатов в Великобритании, их расходах и выступлениях. Каждый месяц такой ресурс посещает 200-300 тыс. человек, которые «могут комментировать стенограммы заседаний парламента и создавать пользовательские новостные ленты о последних выступлениях отдельных депутатов, а также получать на электронную почту уведомления о любой информации по выбранным ключевым словам». Для автора это «в высшей степени успешный демократический инструмент, где каждый пятый пользователь совсем не принимал участия в политике за год до начала использования ресурса и не был членом какой-либо политической группы».
Если обратиться к российскому контексту, то стоит вспомнить, что в самом начале развития Интернета – еще в 1994 году открылся сайт «Московский Либертариум» (проект Анатолия Левенчука) как площадка для обсуждения либертарианских идей и проектов. В 1998 году этот ресурс стал основой для проектирования партии нового типа приближенной к реалиям цифрового будущего. Однако эти и другие идеи и проекты не нашли отражения в институциональной картине российской политики, оставшись уделом интеллектуалов и экспертов.
В 2002 году Россия начала двигаться в цифровое будущее, утвердив программу «Электронная Россия» с которой связывалось много надежд, которые не в полной мере были реализованы. Однако была сформирована нормативная база и первые информационные системы для обеспечения открытости власти и оказания электронных услуг. Параллельно с развитием систем электронного правительства создавались и системы (как общественные, так и инициированные властью), обеспечивающие электронное взаимодействие органов власти и граждан, в том числе через инструменты прямой демократии. В 2012 году этот процесс был активизирован в ходе президентской предвыборной кампании 2012 года, когда было признано, что механизмы политической системы необходимо настроить таким образом, чтобы она своевременно улавливала и отражала интересы больших социальных групп и обеспечивала бы публичное согласование этих интересов. И в качестве одного из механизмов решения данной задачи была обозначена интернет-демократия для развития институтов прямой референдумной демократии. При этом подчеркивалось, что особенно широкое применение она должна получить на муниципальном и региональном уровне.
Такие заявления были восприняты российскими властными структурами как «сигнал» для включения в свою деятельность новых методов организации обратной связи с гражданами. На федеральном и региональном уровнях была активизирована работа по созданию различных общественных советов, и введены нормы обязательного общественного обсуждения готовящихся нормативных актов. При этом в ряде случаев для этих целей создаются специальные информационные ресурсы, или используются возможности на сайтах органов власти и подведомственных организаций. В 2012 г.