Страница 7 из 25
Андрей Вульф:
«Сложно сказать. Темы, ведущие и их внешний вид, атмосфера, интонация, музыка. Это был очень честный и прорывной проект для своего времени».
Владимир Глазунов:
«Самым достойным в этом проекте была сама возможность говорить открыто, без прекрас. Моментальная реакция на события в СССР, возможность добраться до первых лиц».
Александр Гутин:
«Честность. Я не буду долго разглагольствовать. Но меня тогда привлекала именно честность. Ну, так я ощущал это. На фоне той «каши», которой кормили нас до «Взгляда», эта честность была на грани шока. Это не могло не привлекать».
Михаил Дегтярь:
«Что-то особо выделять не буду – главное, что мы почувствовали дыхание нового времени. Стало понятно, что эта новая сила сметет старую. Конечно, никто не мог предугадать, чем всё это закончится, но было замечательно жить в ожидании больших перемен».
Александр Кондрашов:
«Правда. Ведущие в прямом эфире говорили то, о чём шептались все. Задавали те же вопросы. Они олицетворяли недовольство, концентрировали «ярость масс» в борьбе за правду, за справедливость».
Слава Коновалов:
«Самым заметным была манера подачи информации и вообще поведение ведущих – открытое, свободное, свойское – но без пошлого панибратства, без тэвэшного заигрывания с «публикой».
В принципе, после «Взгляда» ни одной программе не удалось (да и пытались ли?) создать такую атмосферу в студии, выстроить такой канал общения со зрителями.
Наверное, это было возможно только и исключительно в то время и исключительно той группой людей?»
Лариса Кривцова:
«Самым заметным для меня были видеоэксперименты, которые проводил Саша Политковский и Валера Комиссаров».
Рауф Кубаев:
«Всё новое. И темы, и подача, и ракурсы».
Владимир Легойда:
«Новая тональность. Совсем другое общение. Разговор, которого раньше не было и быть не могло.
Татьяна Луговых:
«Абсолютная честность. По крайней мере, мне тогда так казалось. Мы верили этим ребятам, поскольку если не они, то кто тогда говорит правду? Это просто был диалог со зрителем, чего не было до них. На смену сводкам ТАСС пришли совсем другие новости и другие герои. Не ударники производства, а военкомы из призывного пункта, которые вытаскивают наших солдат из плена».
Александр Набоков:
«Самым заметным, наверное, ощущение свободы и практически вседозволенности. Так тогда казалось. А достойным – то, что при этой вседозволенности «взглядовцы» смогли не скатиться в пошлость, эпатаж ради эпатажа и потакание самым примитивным вкусам аудитории. Что, увы, мы частенько наблюдаем на телевидении сегодня».
Елена Райская:
«Сам проект был заметным и достойным. Ребята открыто обсуждали то, что происходит здесь и сейчас. Это было непривычно и очень живо, когда они перебивали друг друга, спорили. Такое, конечно, происходит и сейчас, но нынешние ток-шоу перенасыщены геополитикой, а там, во «Взгляде», была уникальная составляющая, которую я бы назвала гражданственностью».
Иван Распопов:
«Начальная заставка, после которой начинались откровения! Это, конечно, шутка, но ту мелодию (тот саундтрек) любой человек смотревший «Взгляд», узнает из тысячи».
Анатолий Сивушов:
«Разговор со зрителем «напрямую». Тогда ведь было только «вещание», то есть телевизор «вещал», а зритель внимал. «Взгляд» одним из первых принес в советское телевидение то, что сейчас называется «интерактивом» – появился диалог».
Иван Усачёв:
«Мне нравились западные музыкальные клипы – в те времена их больше негде было увидеть. Были интересные разоблачительные репортажи Александра Политковского. Фильмы Александра Любимова. Репортажи Артёма Боровика».
Давид Шнейдеров:
«Честность и смелость».
Марина Юденич:
«Проект резко и радикально выбился из общей канвы советского телевидения. Он был живым и дерзким. По тогдашним меркам, разумеется».
Наследники славы?
Вновь цитирую Ивана Кононова:
«Говоря о «Взгляде» невозможно не вспомнить его основного куратора – Анатолия Григорьевича Лысенко. Втройне обидно, что один из отцов-основателей этой легендарной передачи, возглавив «Общественное телевидение», вместе с ещё одним «нашим» Сашей Пономарёвым, по каким-то причинам не сделал его событием. А ведь мог бы!».
И прошу прокомментировать.
Алексей Вишневецкий:
«Почему у Лысенко не получилось сегодня? А почему у Новожёнова не получилось после «Сегоднячко»? Почему Макаревич и Гребенщиков не дали ни одного хита после 80-х?
Потому что все эти люди благодаря своему таланту очень точно угадали, что именно было нужно в тот самый момент: какие темы, какие передачи, какие песни. Все они сделали то, что могли сделать только тогда, в нужной точке.
Они остались такими же, а мир изменился. И их талант уже не находил воплощения в новых условиях. Вот и всё. Отыграли. Это не плохо и не хорошо, это нормально».
Вадим Гасанов:
«Вообще, это очень сложный вопрос. И проблемы, сформулированные в нем, имеют отношение не только к Лысенко или Пономарёву, да и вообще к телевидению.
Но можно попробовать ответить, хотя бы частично.
Каждое событие, каждое явление необходимо рассматривать в его историческом контексте. Мелодия, звучащая из любого утюга 50 лет назад, сводившая с ума миллионы людей, сегодня может быть прочно забыта и остаться лишь в памяти постаревших меломанов, которые и сами-то ее каждый день крутить не станут. Звезды зажигаются и гаснут всё время. А то, что было легко и просто, потому что когда-то человек был молод и энергичен, да к тому же не обременен лишними знаниями, уже почти недоступно или просто неинтересно ему же, но уже убелённому сединами опыта, в котором кроме побед есть и разочарования, и травмы, и обиды, и усталость.
Опять же, где критерий шедевральности? Создавать яркий продукт в конце 80-х было несравненно проще, чем сейчас. Ведь Лысенко и Сагалаев создавали альтернативу с чистого листа. Можно было всё, и и всё принималось на «ура». Ведь такого, что стало появляться, до того не было в принципе. А сейчас, с современной конкуренцией – уже не только с другими каналами, но и с зарубежными – мы можем их смотреть, с интернетом?
Есть и ещё один момент. Создавать только шедевры никому не под силу. Если мы говорим о том, что любое произведение какого-то Мастера шедевр – это значит, он умер достаточно рано, а мы точно не знаем все его работы.
Ну вот Анатолий Григорьевич Лысенко. Человек, основную часть жизни проработавший на телевидении. Возглавлял молодёжную редакцию на ЦТ. Тогда его передачи были очень популярны. Вот, не заглядывая в интернет, многие ли люди даже моего поколения с ходу вспомнят интересные программы редакции? А ведь их было множество. «Весёлые ребята», «Салют, фестиваль»… Они были явлением, тот жанр на советском ТВ встречался крайне редко, потому и запомнили. Ну можно ещё что-то вспомнить, если напрячься. А если я скажу, что программное детище Лысенко, документальный супер-мега-сериал «Наша биография» сегодня помнят даже не все документалисты? Время, господа, время. У телевидения есть серьёзный недостаток: самые лучшие программы недолговечны или сравнительно недолговечны.