Страница 13 из 26
- Не надо! - Закричал мальчик. - Я буду работать везде, где вы скажете.
- Конечно, будешь! - Ответил Фонтусс. - Но сначала порка.
Вчерашние товарищи были слишком взвинчены и били своего вчерашнего собрата. И люди и иногалакты лупили с одинаковым ожесточением. Мальчик кричал, его босые ноги оставляли кровавые следы. Крыса-носорог огрызнулся и сам врезал пацану дубиной по голым, загорелым ногам. Ему хотел причинить побольше, боли мальчишке. Удар пришелся по жилистым лодыжкам, а следующий по пяткам. Руслан визгнул и обвис. Тогда истязатель вонзил в ягодицу толстую иглу, вливая жидкость.
- Правильно! - Сказала Фонтусс. - Теперь он скорее умрет, чем отключиться. Никто не уйдет от наказания.
Владимир стоял почти в самом конце шеренги, и ему казалось, что это на него обрушились удары кнута. Руслана подвели, сам мальчишка лишь дергался, кричал и плакал. Круглое личико стало пунцовым от боли, его перекосила гримаса страдания.
Увидев Владимира, он прошептал, побледневшими губами:
- Пощади!
Мальчик заколебался: замер.
Крыса-носорог крикнул:
- Ну, чего стоишь! Бей!
Вовка ответил:
- Нет, я не могу! Он мой друг!
Крыса-носорог оскалился:
- Хочешь, чтобы то же самое было тебе?
Вовка задрожал весь побледнев:
- Нет но!
Фонтусс прервала его:
- Хватит! Мальчик подписал сам себе приговор. Чего стоите мордовороты. Всыпьте ему хорошенько и подвесить на дыбу, чтобы другие им любовались.
Вовку вытолкнули из строя, потянули к козлам. Мальчишка пробовал сопротивляться, но тигры-носороги справились с ним как с котенком. Пребольно вывернули руки, кости захрустели. Положили на доски, мальчик ощутил щекой и животом шероховатость острие торчащих гвоздей. Они вонзились в мускулистую, грудь, подбородок, переднюю часть бедер, колени. Щеку расцарапало до крови.
- Ой, не надо! - Попросил Вовка.
- Надо! - Заявил крысо-носорог, чтобы всем был пример.
Мальчик почувствовал, как на его спину льют рассол, а затем сыплют соль. Щиплет как от горчичников. Вовка поморщился, ему смазали мозолистые ступни (последний раз он в той странной памяти, что всплыла в этом видении - надевал сандалии лет шесть назад), они почти сразу стали дико чесаться. Крыса-носорог вонзил в ягодицу иглу, он поколол грубо и больно, жгучая жидкость вошла вовнутрь.
- Теперь тебе будет очень ужасно, и ты не потеряешь сознание. - Прохрипело чудовище, скаля физиономию, от чего стал бы заикаться и продюсер ужастика!
- За что? - Простонал невинно заключенный в темницу ребенок. - Ради Христа проявите милосердие.
Крыса-носорог, брызгая ядовитой слюной, ответил:
- Я в эти сказки о добром Иисусе не верю! Вообще если Бог есть, то он зло и жестокость. И чем больше ты зла и страдания причинишь ближнему своему, тем больше могущества и блаженства получишь на том свете.
- Абсурд! - Сказал, бледнея от ужаса, а вдруг Боженька и самом деле, такой, мальчишка.
- Увидишь! - Порождение космического Тартара захихикало. - Но не надейся, сегодня ты не умрешь.
Фонтусс лающим тоном, скомандовала:
- Приступайте! Пускай запомнит на вечность поцелуи кнута!
Пленный пионер задрожал, услышав пронзительный свист, и тут сильное сотрясение удар от которого лопнула кожа на спине. Крысы-носороги били сильно, но при этом сдерживали силу, чтобы не убить. Крик вырывался из горла мальчишки, он содрогнулся, выступили слезу. Прокусив до крови губу, мальчик сдержался. Через мгновение последовал еще один удар, сотрясающий все тело. Вовка глубоко вздохнул, боль, усиленная солью и рассолом была невыносимой.
Фонтусс крикнула:
- Продолжайте!
Вновь свист и удары! Рассекает до самой кости. Мальчишку прожгло до самых внутренностей. Казалось, отбивают живот. Несмотря на все усилия, часть крика просочилась из-за плотно сжатых губ.
- Мама!
Снова удары! По спине, между острых лопаток, и, наконец, по босым пяткам. Мальчик вскрикивает, у него нет больше сил, себя сдерживать. Вопль извергается как вулкан из горла и как кажется носа. Понтусс довольна:
- Вот теперь я вижу, вы его на совесть бьете. Лупите его хорошенько, но не убейте!
С каждым ударом боль становиться сильнее. Слезы смешиваются с кровью и падают на топчан. Кровавые полосы на спине соединяются, сливаются в багровое месиво, тонкие белые косточки мальчишки начинают оголятся. Вовка задыхается, ему не хватает воздуха, проволока впилась в сгибаемые лодыжки. Босые пятки гудят от сотрясения, грубая мозолистая кожа подается не сразу, но все равно выступают капельки крови. Удары усиливаются, кажется, что молния проходит по нервным окончаниям до самого хребта. Прочие мальчики молчат, одобрить не позволяет совесть, осудить не дает страх перед расправой. Видно как поникли головы мальчишек, но глаза следят за экзекуцией. Любопытно и щекочет нервы, большинство уже были пороты похожим, или более изощренным способом. Думаешь лишь бы не меня, и порой в мыслях ехидство: кричит, а бы конечно выдержал, не такой слабак как Вовка.
Избиение уже идет по оголенным костям, спина, бока, бедра сплошная рана. Если бы не укол стимулятора мальчишка был бы запорот до смерти - умер от болевого шока. А так он погрузился во что-то страшнее Дантовского Ада. Это когда каждая молекула, каждая клетка, каждая жилка пропитана кошмарной болью.