Страница 11 из 28
День 7 октября, несмотря на вражескую бомбежку, перенесли спокойнее, настроение было приподнятое: прибыли пушки; они были громоздкие, но все же поместились во фланговых дотах. К вечеру удалось вооружить все двадцать орудийных дотов. То, что курсанты не знали устройства материальной части, Костина не беспокоило, он был уверен, что ребята освоят пушки.
К вечеру орудия удалось пристрелять. Затем прибыло пополнение: батальон курсантов пехотного училища и два батальона 108-го запасного стрелкового полка. А ночью прибыла рота курсантов Московского военно-инженерного училища и под командованием капитана Бакуна приступила к минированию шоссе, мостов. В отличие от своего командира, спокойного и уравновешенного, курсанты-москвичи, как и наши ребята, были восторженными и нетерпеливыми, все горели желанием скорее вступить в бой.
С Костиным поравнялся один из них, неся на спине пакеты взрывчатки.
— Что будете минировать? — спросил его Костин.
— Товарищ полковник! — быстро опустив на землю груз и встав по стойке «смирно», четко ответил курсант сержант Большаков. — Нам приказано заминировать мост у села Ильинское!
— Ну и как, будет толк?
— Так точно, будет! Вчера им досталось на Угре! — уверенно ответил Большаков.
Подошел командир роты И. И. Бакун.
— Ваши курсанты тоже стремительно бросаются в контратаки? — поинтересовался Костин.
— Бросаются, товарищ полковник, еще как бросаются! — с жаром ответил Бакун. — Когда мы минировали мост у Юхнова, наскочили немецкие мотоциклисты. Мы встретили их огнем, фашисты стали поворачивать обратно, а курсанты Большаков, Черкасов и другие бросились на них, всех истребили.
Весь следующий день был до предела занят устройством позиций, организацией взаимодействия огня артиллерии и пехоты.
Когда поредевший передовой отряд, прикрываясь огнем артиллерийского дивизиона, медленно отходил к реке Изверь, на его усиление прибыли стрелковый батальон 108-го запасного полка и курсантская рота. Передовому отряду было приказано восстановить положение и с этой целью в 10 часов утра перейти в наступление на Юхнов.
Точно в указанное время подразделения передового отряда при поддержке двух батарей артучилища приступили к действиям. Настроение у бойцов приподнятое. Решительно атаковали фашистов курсантские роты пехотного училища, стрелки запасного батальона. Артиллеристы сопровождали их огнем и колесами, расстреливая шрапнелью и осколочными снарядами отступающих вражеских пехотинцев.
Предстояло отбить село Стрекалово, занятое ночью противником. Фашисты дрогнули и побежали. Но вскоре противник открыл заградительный огонь. Перед атакующими ротами встала стена из разрывов снарядов и мин. В воздухе появились пикирующие бомбардировщики. Командир отряда капитан Старчак приказал немедленно окапываться. Снова, как и накануне, поспешно отрывались окопы, в которых едва помещались бойцы. В дотах появились убитые и раненые. Соотношение сил было настолько неравным, что наши потери могли увеличиться. К счастью, немецкие пикировщики плохо ориентировались в обстановке и дважды нанесли удары по своим боевым порядкам.
Капитан Старчак сумел точно определить силы врага: против передового отряда действовала пехотная дивизия с четырьмя артиллерийскими дивизионами.
Что могли мы противопоставить фашистам? Восемь орудий да три десятка пулеметов. Хорошо, что ночью на позиции подвезли по боевому комплекту снарядов, патроны и гранаты; успели отремонтировать пушки и пулеметы.
С утра противник снова перешел в наступление. Как и накануне, курсанты своим огнем нанесли врагу большой урон.
Под вечер из передового отряда на КП прибыл на грузовой автомашине лейтенант Иванов и доложил, что снаряды кончаются, а пулеметчики стреляют только с коротких дистанций, так как осталось мало патронов.
К тому времени из тыла получили боеприпасы, и они без промедления были направлены в передовой отряд.
Лейтенант Иванов сообщил, что курсанты и бойцы пехотного батальона понесли значительные потери и командир передового отряда принял решение отойти на новые позиции. Для прикрытия отхода было выделено одно 76-мм орудие. С расчетом остался командир батареи капитан Базыленко. Своим огнем бойцы расчета наносили гитлеровцам большой урон. Сделав десять — пятнадцать выстрелов, орудие немедленно снималось с позиции, чтобы вскоре появиться в другом месте и снова бить врага.
В передовом отряде решили, что орудие с расчетом погибло. К тому времени все мосты были взорваны курсантами-саперами. Капитан Базыленко, подойдя к одной из взорванных переправ, стал искать обходной путь. Но тут машина подорвалась на мине. Два бойца из орудийного расчета и пулеметчики были тяжело ранены. Артиллеристы на руках подтащили орудие к другой машине, на которой возили снаряды и раненых, и снова тронулись в путь. Всю ночь бойцы капитана Базыленко делали переходы от одного взорванного моста к другому, отстреливались от наседавшего врага и к утру прибыли в расположение отряда, занявшего оборону на реке Изверь. Из двадцати четырех находившихся при орудии курсантов восемнадцать ранены, некоторые по нескольку раз. При орудии оставался лишь один снаряд.
В батарее капитана Базыленко бесстрашно действовали курсанты Леонид Полковников, Василий Могильный, Лев Новиков, Семен Гурвич, Даниил Сомов, Владимир Фетисов и Владимир Чмырин. Они с поразительной ловкостью устанавливали дистанционные трубки, быстро заряжали снарядами орудия и били шрапнелью по удиравшим фашистам.
Стало известно, что и в батарее Носова отличились многие курсанты. Без промаха стреляли в упор по танкам и бронетранспортерам Николай Цветков и Сергей Крючков. В бою погиб комиссар дивизиона М. М. Постнов. Он не мог примириться с бесшабашным ухарством некоторых курсантов и стремился сдержать их порыв. «Мальчишки, берегите себя», — были его последние слова.
Наступило 8 октября. Под утро Костин проснулся от нестерпимого холода. Костер был потушен, так как над позициями пролетали вражеские самолеты. Кое-как согревшись, полковник снова развернул карту своего участка, намереваясь тщательно обдумать все, что надо еще сделать для укрепления обороны, которая должна быть прежде всего противотанковой. Но средств борьбы с танками все еще было очень мало. Нельзя было не благодарить бойцов передового отряда, которым удалось задержать продвижение превосходящего противника. Правда, они добились успеха дорогой ценой: более 50 курсантов артдивизиона было убито и ранено. Пришлось в отряд направлять пополнение. Большие потери понесли и подразделения пехотного училища. Тогда мы еще не знали о потерях противника, но они были немалые. Возможно, это и позволило курсантам сравнительно небольшими силами задержать его наступление на двое суток.
Командование Московского военного округа обещало основательно усилить отряд артиллерией, но для этого требовалось время. Пока же передовой отряд выполнял боевую задачу так, как, пожалуй, и не предполагали.
На рассвете на опушке леса показалось несколько человек, которые направлялись к КП. Полковник Костин узнал среди них коменданта штаба пехотного училища майора Загоскина.
— Товарищ полковник, прибыл командир тридцать первого артиллерийского дивизиона запасного полка капитан Прокопов, и вас разыскивает командир шестьдесят четвертого тяжелого гаубичного артиллерийского полка подполковник Викторов, — доложил Загоскин.
Прибытия отдельного дивизиона здесь ожидали с нетерпением. Даже выбрали для него огневые позиции. Но появление тяжелого артиллерийского полка вызвало прямо-таки воодушевление.
Подполковник Викторов, оказавшийся старым знакомым Костина, рассказал, в каких неимоверно трудных условиях ему пришлось выводить из окружения по лесным дорогам громоздкие тяжелые гаубицы да еще на тихоходных тракторах ЧТЗ.
Полк двигался в район Малоярославца, и горючее у него было на исходе. Учитывая это, полковник Костин, как старший артиллерийский начальник, приказал ему занять позиции на Ильинском боевом участке.