Страница 9 из 12
«Ирвин всегда говорил, что нельзя грустить в солнечный день, – вспоминает Линда. – Такая у него была философия. Неважно, что тебя тревожит. Если на улице солнечно или даже пасмурно – улыбайся». Всякий раз, глядя в окно и видя синее небо, Линда улыбается.
Думая о том, что ее выставили из дома в семнадцать лет, Линда понимает, что все могло обернуться гораздо хуже. Она могла бы связаться с плохими людьми. Стать наркоманкой, бродягой. Существовало великое множество сценариев, по которым она не дожила бы до совершеннолетия.
Вместо этого человек с огромным сердцем принял ее в свой дом – на целый год, – и его единственным мотивом были доброта и сострадательность. Это полностью изменило жизнь Линды.
«Нужно много смелости, чтобы сделать что-то для другого, проявить интерес к чужой жизни. Я всякий раз говорю Ирвину, какой прекрасный поступок он совершил, а он отмахивается. «Просто поступи так же с кем-нибудь еще», – говорит он».
Недавно Линда приехала к Ирвину на его девяностолетний юбилей, который проходил в доме его дочери в Ливингстоне, Нью-Джерси.
В гостиной она увидела Ирвина в окружении его пяти взрослых внуков. Она подошла и услышала, что он рассказывает внукам историю.
Ее историю.
Ирвин описывал, как Линда появилась снежной ночью на пороге дома, как он взял ее к себе жить и как она стала членом семьи.
«А потом он поведал внукам мораль этой истории. Он сказал: “Каждый раз, когда у вас появляется возможность кому-то помочь, сделайте это. Потому что это ваше благословение…”».
Потом кто-то принес праздничный торт, и Ирвин задул свечи, а Линда подошла к нему и обняла его, и он тоже ее обнял – как свою дочь.
Ирвин не дождался выхода этой книги. Его жизнь была образцом доброты и сострадания, и нам всегда его будет не хватать.
ДВА МИРА
История Линды показала мне, что у нас постоянно появляются возможности быть ангелами на Земле. Узнаем мы их или нет – вопрос нашего восприятия.
Никто бы не упрекнул Ирвина, если бы он отвез Линду в полицейский участок, или в церковь, или в какую-нибудь организацию, которая занимается беспризорными детьми.
Но Ирвин увидел этот момент иначе. Для него появление Линды на пороге было не навязанным неудобством или проблемой, которой следовало избежать. Для него это была возможность сказать да – без оговорок.
Все зависит от того, как вы воспринимаете мир. Видите ли вы его как холодный хаос и место отчуждения? Или для вас он полон связей, отношений и возможностей любить, делиться и расти?
В каком из этих миров вы бы предпочли жить?
6. Стук в дверь
Был обычный, ничем не примечательный день в Южной Калифорнии. Дети ЛаДжуаны Мозер играли на заднем дворе, когда она услышала стук в дверь. Она открыла, но никого не увидела – пока не взглянула вниз.
На пороге стоял взлохмаченный четырехлетний малыш.
«Можно мне поиграть с вашими детьми?» – тихо спросил он.
«Что?» – переспросила ЛаДжуана, не будучи уверенной, что поняла правильно.
«Я слышу, что они во дворе, – сказал мальчик. – Можно мне поиграть с ними?»
«Ты откуда?»
«С того конца улицы».
«Где твоя мать?»
«Мы живем в том конце улицы».
«Она знает, что ты здесь?»
«Да».
«Она знает, что ты хочешь к нам зайти?»
«Ей без разницы».
ЛаДжуана все поняла. Она видела этого ребенка раньше – он катался на велосипеде по улицам в одиннадцать часов вечера – и недоумевала: «Ему четыре года, почему он разъезжает один ночью?»
Она вычислила мать мальчика – одинокую наркоманку, жившую через два дома от них вниз по улице.
«Как тебя зовут?» – спросила она мальчика.
«Джеффри».
«Джеффри, ты готов выполнять правила?»
«Да».
«Хорошо. У нас на заднем дворе батут, поэтому тебе придется снять обувь».
«О’кей».
«Заходи», – сказала ЛаДжуана и впустила мальчика в дом.
Она представила Джеффри трем своим детям – самому младшему было девять, старшему – двенадцать – и оставила их играть. Джеффри смеялся, прыгая на батуте, каждый раз пытаясь подскочить выше. Затем он взобрался на качели, а потом «преодолел вброд» бассейн.
Дети играли долго. В конце концов Джеффри вошел в дом, плюхнулся на диван и мгновенно уснул.
«Я не стала его трогать, – рассказывает ЛаДжуана. – Я знала, что его мамаша ночи напролет готовит наркоту и у них проходной двор для разного сброда. У бедного малыша никогда не было возможности нормально выспаться. Поэтому я позволила ему спать сколько угодно».
Шли часы, Джеффри никто не искал. Только ночью в дверь снова постучали. ЛаДжуана открыла и увидела незнакомого мужчину.
«Джеффри здесь?» – спросил мужчина.
«Да, здесь», – ответила ЛаДжуана.
«Его мамашу только что арестовали шесть копов», – сказал мужчина.
После этого он ушел.
ЛаДжуана оставила Джеффри у себя на всю ночь. Она думала, что утром за ним кто-нибудь придет, но никто не появился. Позже ЛаДжуана увидела мать Джеффри, идущую вниз по улице.
«Хочешь увидеться с ней?» – спросила она.
«Нет», – сказал Джеффри.
В итоге Джеффри все же вернулся домой к матери. Но на следующий день он уже опять стучал в парадную дверь ЛаДжуаны.
«Мама говорит, вам нужно за мной присмотреть», – сказал он.
«Ладно, – ответила ЛаДжуана, – давай, заходи».
Так продолжалось три года. Иногда Джеффри приносил записку от матери: «Вы должны за ним присмотреть. Я иду к стоматологу». Иногда являлся без записок. За эти годы накопился целый ящик записок, большинство из которых никто никогда не читал. «Зачем мне знать ее отговорки? – думала ЛаДжуана. – Важно то, что мы обе понимаем, что делим на двоих заботу о Джеффри». ЛаДжуану это устраивало, поскольку еще до того, как она разобралась в ситуации мальчика, между ними возникла связь.
«Я влюбилась в этого малыша с первой же секунды, когда он появился у моей двери. А когда узнала подробности его жизни, то приняла решение: я дам ему безопасную гавань. Остальное меня не интересовало – насколько это будет трудно, какие проблемы я на себя навлекаю. Я просто решила, что хочу обеспечить ему безопасность и сделаю это».
За эти три года Джеффри и его маму неоднократно выселяли, и они переезжали около тридцати раз. В какой-то момент они жили в парке. «Джеффри сказал, что его мама уже легла спать, но ему было слишком страшно и там плохо пахло, поэтому он остался у меня на всю ночь», – говорит ЛаДжуана. Она не могла навсегда избавить его от таких кошмаров – мать Джеффри не собиралась отказываться от родительских прав, – но старалась сделать его жизнь максимально комфортной. Она выделила ему комнату, включала успокаивающую музыку перед сном (у его матери вечно играла громкая музыка). В комнате она разложила его любимые игрушки – зверушек из зоопарка Beanie Baby. «У него вдоль кровати лежала целая коллекция», – говорит она.
До встречи с ЛаДжуаной Джеффри ни разу не ел сидя за столом. Ей потребовалось время, чтобы научить его сидеть, правильно держать вилку и ложку, есть не чавкая. И он никогда прежде не ел ничего по-настоящему питательного и полезного. ЛаДжуана приносила ему тарелку с какой-нибудь едой и ставила перед Джеффри.
«Мне это нравится?» – спрашивал он.
«Да, нравится», – говорила ЛаДжуана.
«А что это?»
«Мясной рулет с картошкой».
«Ладно».