Страница 7 из 12
- Европу и Соединенные Штаты захлестнула волна обращений; согласно последнему отчету мистера Бромли, количество вампиров на сегодняшний день составляет четыре с половиной процента от всего населения земного шара. Примечательно также, что только каждое пятое обращение происходит в Европе; Аро Вольтури предполагает, что, если численность вампирской расы и далее будет бесконтрольно увеличиваться, придется ужесточить санкции за обращение… - еще один щелчок, и хорошо поставленный голос умолк. С минуту все молчали, слышались лишь всхлипывания маленькой вампирши.
Призрак Мэгги О’Брайен, казалось, завис в середине комнаты - так, чтобы ее видел каждый. Она стояла перед глазами, такая тоненькая, хрупкая, с водопадом пышных темных волос, вся увитая нитками прозрачных стеклянных бус, сверкающих на солнце. И сама вся сверкала от солнечной воды… Как много народу, должно быть, приходило на ее выступления. И ведь никому не было дела, с чего вдруг солистка так блестит - списывали на грим, на стразы, на костюм, особенности освещения… кому вообще пришло бы в голову думать о кровожадных упырях, глядя на нее?!
- Рехнуться можно, - медленно произнес Лоран. - Это что же получается - девчонку казнили только за то, что у нее есть мозги и желание заработать?
- Думаю, все сложнее, - как тяжело это говорить. И каким чужим кажется собственный голос. - Посмотри, после сообщения о ее казни сразу дали статистику. Нас еще в прошлом году было всего три процента, а теперь - четыре с половиной… Вольтури изящно намекают, что при необходимости начнут высасывать смертные приговоры из пальца, я права?
Отец семейства кивнул:
- Уже начали. Не знаю, обратили ли вы внимание, но за две недели это седьмая казнь. И не скажу, что там были какие-то ужасные преступления; в основном умирают хитрюги вроде вас, без обид. На той неделе был убит мой друг - за мошенничество, которое, по идее, и на десять лет тюрьмы не тянуло бы.
- Алистер, перефасовка и разбавление донорской крови? - глухо спросил Джеймс. И, получив в ответ кивок, тихонько вздохнул: - Славный был парень…
- И это еще не все, - робингуды переглянулись: что еще могло произойти, что хуже этого? - У Элис было видение.
Девушка так разволновалась, что не могла говорить; должно быть, погибшая Мэгги была ей очень дорога… Все еще всхлипывая, она смогла только выдавить:
- Д-де… дегра…
Викторию затрясло, в глазах резко потемнело - она поняла, что, а вернее, кого учуяла ночью на дороге.
У вампиров тоже есть свои страшные сказки. Самая страшная из них - не охотники на нечисть и даже не оборотни.
Вампиры-каннибалы. Деграданты.
========== Часть 8. Ничего личного. ==========
Говорят, можно деградировать, если долго жить совсем без крови. Может, если бы наступил голод, которого так боялся в своих отчетах мистер Бромли, первое лицо Корпорации, деградация настигла бы всех. Пока же был более распространен другой путь к безумию - ненависть.
Не все обращенные хотят себе недоделанной жизни вампира. Кто-то сразу выходит на солнце, избавляя себя от угрызений совести за чужие смерти; кто-то смиряется и начинает жить как все. Те, кому противен путь убийц, но умирать не хочется, пытаются выжить на животной крови. Те, кто ненавидит саму суть вампиризма, кто был обращен против своей воли, чаще всего начинают охотиться на себе подобных.
Деградант сильнее, быстрее, выносливее обычного вампира; мутируя в чудовищного человека-летучую мышь, он приобретает крылья и способность к полету вместо рук, которые уже не очень-то ему нужны. Мертвая кровь не только уродует его лицо и тело, она забирает способность мыслить, стирает память, разлагает остатки души. Из всех чувств несчастному, что когда-то был человеком, остается неутолимая жажда крови и безумная ненависть. Ему все равно, кто перед ним - хищник или вегетарианец, законопослушный гражданин или заклейменный преступник. Вампир - значит, еда.
Деграданты не нападают на людей - ну, разве что если совсем оголодают. Оборотней они тоже остерегаются - какой-никакой инстинкт самосохранения у них есть. А вот вампиру спастись от бывшего сородича в одиночку невозможно. Говорят, каннибал стоит трех обычных упырей; правда это или вымысел, проверять никому не хочется…
- Тогда, ночью… я так и не поняла, что это было. Просто была уверена, что за нами что-то очень опасное, и надо гнать, чем быстрее, тем лучше, иначе оно догонит… - успокаивающая тяжесть руки Джеймса на плече в этот раз не помогала, голос дрожал и срывался. - И оно действительно за нами охотилось. Я еще думала сперва… ну, что показалось…
- Я видела - они ужасные… - вторил ей нежный голосок Элис. - Вольтури держат их в клетках, покрытых серебром. Ну, чтобы не сбежали… Дюжины две клеток, не меньше.
- В вольтерских подземельях?
- Нет… Белая комната, маленькие окошки, за окном темное небо… в отсеке вертолета.
Повисло напряженное молчание; друг на друга смотреть избегали. Вот так просто их сбросили с вершины пищевой цепочки, из охотников превратили в объекты охоты. Теперь будут насылать этих тварей с неба.
Розали тихонько гладила сестру по голове; между ее густых бровей пролегла глубокая морщина, губы дрогнули: “за что?”
- Потрясающий цинизм, - Эдвард закурил, отойдя к окну; мог бы сидеть спокойно, свежего воздуха тут все равно не осталось. - У Вольтури и деградантов есть что-то общее - и тем, и другим на нас плевать. Только для одних мы обед, а для других - источник денег и периодически мусор, который нужно выкинуть.
- Все просто, Роуз, - подхватил Джаспер, отвечая на невысказанный вопрос красавицы. - Шаг первый - проплаченная реклама вампиров и вампирского образа жизни: мы неуязвимы, не боимся солнца, сказочно красивы и купаемся в золоте… - (“Чтоб я так жил,” - буркнул Джеймс себе под нос). - Чтоб мы все так жили, и не перебивай, пожалуйста. Люди верят красивым сказкам и не верят горькой правде про чеснок и осиновые колья. Не верят - значит, не используют. Многие хотят инициироваться, нарочно ищут встречи с нашим братом; конечно же, охотиться в таких условиях не в пример легче. Но среди наших, особенно молодежи, идиотов тоже, увы, предостаточно: хотят обратить своих друзей, родных, любимых… на выходе получаем взрыв обращений и резкое увеличение численности. То есть, растет конкуренция за еду. К тому же, многие, когда, пережив свой первый год, начинают соображать, оказываются умными, сильными и опасными противниками. И вот тут-то шаг второй - наш многоуважаемый правящий клан вводит политику “око за око”, за каждого младенца убивая первого попавшегося вампира, а раз и это не помогает - с легкостью переходят к чистому геноциду. Деграданты сделают всю грязную работу, снизив численность до установленных регламентом трех процентов, Вольтури частично их поубивают, частично отловят и снова посадят в клетки, чтобы при повторении ситуации снова использовать.
- Фактически, они исправляют собственный брак, - донеслось от окна. - Ничего личного. Я же говорю, потрясающий цинизм.
Губы Розали судорожно дернулись, искривились, выплевывая беззвучное “ублюдки”, сжались в тонкую злую полоску.
“Снизить численность”, “регламент”, “проценты” - здорово, когда за этими словами не видишь лиц друзей и знакомых, не слышишь их голосов. Когда в голове не проносятся картинки с изуродованными трупами.
Небо над домом постепенно светлело - скоро рассвет; Эдвард с силой рванул плотные шторы, задергивая окно. Обычно в день перед поездкой хозяева и гости разбивались на группки, расходились по разным частям дома, но в этот раз никто не сдвинулся с места.
- До Денали тридцать три часа… - “пошло оно все, я боюсь, я никуда не поеду!!!” - бьется в голове, мешает говорить, и затертые до дыр слова выговариваются медленнее, чем обычно: - ночь-день-ночь. Тебе часам к десяти надо закончить обработку.
- Можно раньше, лесом же поедем. Солнце еще до заката за деревьями спрячется, - рука Джеймса едва заметно дрожит, но голос, как всегда, сух и приглушен.