Страница 24 из 83
Тихий вой ворвался в мои безумные мысли. Что-то теплое и пушистое прижалось к коленям.
Ощущения оказались настолько странными, совсем не то, что я ожидала, слегка приоткрыв глаза, я огляделась.
Виктор ушел.
На его месте оказался огромный серовато-черный волк, которому я помогла накануне вечером. Зверь, чью лапу я лечила, тот, кого кормила беконом. Тот, кто спал рядом со мной, согревая и охраняя всю ночь.
Волк снова толкнул меня и заскулил. Он стоял на куче сброшенной Виктором одежды, джинсах и футболке, а потому я точно была уверена, что это он. Но волк почему-то казался не таким страшным. Я любила животных и доверяла им, его волк не стал исключением.
— Ох, — прошептала я, стараясь сдержать слезы. — Привет, мальчик.
Волк тихо, тоскливо завыл и снова подтолкнул меня. На этот раз я поняла, что он отталкивает меня от двери. Он хотел, чтобы я осталась в доме. Почему?
В ответ на мой вопрос в лесу раздался длинный прерывистый вой. Я вздрогнула — другие волки, из местной стаи, они там. И я уверена, они не обрадуются вампиру на своей территории.
Волк сделал несколько шагов от двери по коридору и оглянулся, как будто просил следовать за ним.
Я стояла и смотрела на него.
Он вернулся ко мне и подсунул большую пушистую голову под мою руку. Я провела пальчиками по его теплой мягкой шерсти. Я всё ещё плакала, слезы медленно, кровавыми ручейками стекали по щекам. Волк снова заскулил, и на этот раз я пошла с ним.
Мы вместе забрались на кровать — туда, где я так боялась оказаться с Виктором. Волк — это Виктор, напомнила я себе. Но даже осознавая эту правду, я его не боялась.
Страх ушел, но мне всё же было тоскливо. Не просто грустно. Поток воспоминаний невероятным, стремительным потоком обрушился на меня, освободившись из тюрьмы моего сознания, как злой джин, вырвавшийся из бутылки. Они огромным цунами нахлынули на меня, угрожая утянуть в пучину страданий и боли. В настолько глубокую бездну, что я больше никогда не смогу вернуться домой.
Я обняла себя, пытаясь успокоиться, оттолкнуть кошмарные воспоминания. Но они не уходили… Я оказалась недостаточно сильной, чтобы от них избавиться.
Внезапно сидящий рядом со мной волк забрался в мои объятия. Вылизал мои влажные щеки, а затем положил голову мне на грудь.
Я нерешительно обернула руки вокруг его теплой пушистой шеи. Я не могла больше сдерживать поток кошмарных жестоких воспоминаний. Но теперь рядом со мной был кто-то, за кого я могла ухватиться.
Цепляясь за волка, я рыдала, омывая кровавыми слезами его шерсть, позволяя жестким грязным воспоминаниям нахлынуть огромной волной. Я больше не могла сдерживать их, да и не пыталась.
Волк, казалось, всё понял. Он откинул голову и завыл, протяжно, тоскливо и печально. Выражая боль моей души. Мои страдания были настолько глубоки, что я не могла выплеснуть их вслух — он высказал их за меня.
Он разделял мою боль, делая её менее мучительной.
Постепенно поток воспоминаний иссяк, как и мои слезы. Я чувствовала себя опустошенной, выплакала всю свою боль. Так, как привыкла делать в детстве, когда расстраивалась, когда представлялось, что мир вокруг рухнул, а потом оказывалось, что это не так.
Наряду с усталостью пришел покой, ощущение, что всё будет лучше, чем раньше. Я посмотрела в лицо своими воспоминаниями и не сломалась, благодаря волку я всё ещё здесь, всё ещё я. Конечно, в ближайшем будущем я не горела желанием заниматься сексом, но больше не сходила с ума от страха от одной этой мысли.
Я справлюсь, сказала я себе. Чтобы ни случилось, я пройду через это. Всё будет хорошо. Должно быть хорошо.
Я улеглась на кровать и прижалась к волку. Как и прежде, он лежал ко мне спиной, и хотя до рассвета было ещё несколько часов, я чувствовала, как засыпаю. Исцеляющий сон забрал меня в то место, где не было больше сновидений, не было кошмаров. Остался просто теплый аромат меха, кожи и солнечного света, осталось ощущение, что обо мне заботятся, защищают, что меня любят.
Глава 11
Тейлор
Не знаю, сколько я проспала, но когда проснулась, обнаружила Виктора, с беспокойством склонившегося надо мной.
— Привет, детка, — тихо сказал он, когда я открыла глаза и посмотрела на него. Он был полностью одет, в джинсы и черную футболку. Он так же старался не дотрагиваться до меня — и я задумалась почему. А затем вспомнила о кошмарной прошлой ночи и смутилась.
— Привет. — Я заснула в одежде и сейчас чувствовала себя помятой и грязной. — Который час?
— Только около двух часов дня. Я рано пришел с работы домой, хотел кое-что сделать с окнами.
— Ох? — Я села и потянулась. — Что ты сделал?
— Пойдем. — Он протянул мне руку и, похоже, тут же пожалел об этом. Боже, он боялся ко мне прикоснуться? Ну, не удивительно, учитывая то, как я напугала его накануне вечером.
— Хорошо. — Я взяла его за руку.
Строгие черты лица Виктора смягчились широкой улыбкой, от света в его шоколадно-карих глазах мне стало тепло.
— Отлично, — сказал он, осторожно помогая мне слезть с кровати. — Пойдем.
Я позволила ему провести меня через коридор к кухне, понятия не имея, что происходит. Сейчас только два часа по полудни, солнце едва миновало зенит, представляя мгновенную смерть для любого из моего вида.
— Посмотри, всё в порядке. — Виктор указал на окна, и я увидела, что он покрыл их какой-то светоотражающей пленкой. Она отражала большую часть солнечного света и тепла, превратив кухню в прохладную затемненную пещеру.
— Эй, — сказала я. — Это же?..
— То же покрытие, что используется в автомобилях, — сказал Виктор, улыбаясь. — На самом деле этот материал намного темнее, так что в авто его использовать незаконно. Во время движения сквозь эту проклятую штуковину ничего не видно. Эта пленка должна отфильтровывать все УФ-лучи, так что я подумал…
— Ух ты… — Я смело протянула руку на кухню. Тепло едва ощущалось на коже, но не обжигало. Медленно, нерешительно я сделала шаг на кухню. Потом ещё один и ещё, пока не оказалась прямо перед большими двойными окнами над раковиной. — Удивительно, — прошептала я.
— Это сработало! — воскликнул Виктор. — Черт побери. — Он подошел ко мне, как будто собрался обнять… а затем быстро отступил назад. — Прости.
— Всё в порядке. — Я подошла к нему и положила руку на плечо. Привстав на цыпочки, вдохнула его теплый мужественный аромат и поцеловала в щеку. — Спасибо, — прошептала я. — За окна. И… за прошлую ночь. Спасибо.
Его щеки стали темно-красными.
— Хм, добро пожаловать, — пробормотал он. — Послушай, я не хотел тебя напугать. Хочу, чтобы ты знала, я никогда не…
— Знаю, — сказала я, отступая. — Сейчас я это знаю.
— Хорошо. — Его широкие плечи сгорбились. — Потому что я не такой. И… черт возьми, мне так чертовски сильно жаль, за то что вообще напугал тебя.
— Не жалей, — сказала я. — Это не твоя вина. Я испугалась. У меня… много плохих воспоминаний.
Он кивнул, сжав зубы:
— Я понимаю. Жаль, что я не смогу достать тех, кто наградил тебя этими воспоминаниями, тех, что причинили тебе так много боли, детка. Я хочу разорвать их в клочья, буквально, на крошечные чертовы кусочки за то, что они сделали с тобой.
Я кивнула и уставилась в пол.
— Спасибо. Но то, что ты сделал прошлой ночью, помогло мне лучше, чем любая месть. Как… как ты понял, что мне нужно?
— Это волк. — Его голос стал низким и грубым. — Когда член стаи страдает от потери или от душевных ран, которые невозможно исцелить, мы делаем именно это — скорбим вместе с ним. — Он положил руку мне на плечо, не угрожающе, а стараясь утешить. — Я скорблю вместе с тобой, Тейлор, — тихо прогрохотал он, глядя мне в глаза. — Твоя боль — моя боль.