Семинарист

Все были заняты своими делами, и никто не обратил внимания на потрясённого Нестора, медленно шагающего по длинной квартирной улице с прижатым к груди портфелем. На лестничной площадке стояли курящие сотрудники, и только одна девушка сказала Нестору «до свидания». Тот в ответ мотнул головой, пытаясь охватить взглядом всех присутствующих в надежде, что они поймут его благодарность, и вышел на оживлённую и одновременно тихую улицу Пушкина.

То, что с ним только что произошло, было абсолютным исключением из правил общения, к которым он уже успел привыкнуть, рассказывая о своей идее другим людям и даже друзьям. Большинство знакомых, с которыми он делился своими мыслями по поводу будущей книги, не всегда поддерживали его стремления, а многие просто смеялись над этой затеей. Много раз ему говорили о безумности и практически недостижимости цели, однако жить без неё Нестор Иванович не мог и не хотел.

Нельзя сказать, что от этих мечтаний страдала его семья. Нестор Иванович был человеком верующим и осознавал свою ответственность перед Богом за любимую супругу и сына, в котором ещё до рождения видел своего приемника. Чудаковатый отец семейства работал сразу на двух работах, что позволяло жить его семье вполне прилично на квартире своих родителей, умерших несколько лет назад. Они не оставили большого наследства, кроме квартиры, но научили Нестора быть ответственным за свои дела и поступки. А ещё родители привили настоящую любовь к Церкви, которая была неотъемлемой частью их семейной жизни, несмотря на осуждения со стороны многих родных и начальства на работе. Нестор знал, откуда такая ревность и преданность его родителей была к православной церкви, и всегда с благодарностью молился за души усопших своих родных и близких, которые из поколения в поколение передавали силу своей веры детям и внукам, и никогда её не предавали. Родители Нестора прожили недолгую жизнь, но дождались свадьбы сына, а вот до рождения внучка не дожили. Так что делиться результатами трудов Нестору оставалось только в кругу своей малочисленной, но дружной семьи, из которой и состоял весь его научный коллектив.

Вот к этому семейству и спешил уже пришедший в себя Нестор после презентации своей книги, чтобы ещё успеть погулять с женой и сыном, перед тем как приступить к окончательной работе над книгой. Тем более, что в кармане у него лежал конверт, благодаря которому его семья может теперь жить спокойно до издания книги, а потом, когда выйдет тираж, материальная сторона их жизни тем более будет обеспечена его научными трудами. У него уже были задумки написать книгу не только о Киеве, но и обо всей Украине. Жизнь ему казалось раем, и теперь он уже точно не видел препятствий для создания энциклопедии о Киеве.

С этим настроением и мечтами он зашёл в книжный магазин, а уже после него решил присесть в кафе, чтобы выпить горячего кофе и заглянуть в конверт, который всё время не давал ему спокойно идти по улице. Он не знал, сколько там денег – это было одно из условий нового друга-издателя, который настоятельно просил Нестора не открывать конверт до самой квартиры, но не объяснил почему. Честно говоря, Нестор не обратил внимания на предостережения Игоря и просто не мог больше ждать. Конверт с деньгами он решил открыть прямо здесь и сейчас, поэтому и терпения хватило лишь до ближайшего кафе в подземном переходе. Когда ему принесли кофе, он посмотрел на него с отвращением, вспомнив, сколько он выпил этого напитка в кабинете редактора, и всё же сделал несколько глотков, чтобы не обидеть официанта. Нестор достал конверт и без всякой осторожности вытащил деньги. Когда он их пересчитал, то подумал, что Игорь ошибся. В конверте был не аванс, а вся сумма гонорара, которую он должен был получить за издание книги. Он хотел было перезвонить редактору и сказать, что тот, наверное, ошибся, но вспомнил, что телефон забыл дома. Нестор еле сдерживал эмоции и с радости оставил за кофе деньги, на которые можно было вполне прилично пообедать. Но сейчас он хотел быстрее добраться домой, чтобы обрадовать свою любимую супругу. Он даже и не заметил, как за ним пошли два молодых человека неброской наружности и спустились за ним в метро.

5

Семинарист ехал по оживлённым улицам города, как будто у него не было никаких особых дел. Он убеждал себя, что никуда не торопится и спокойно катался по Киеву. Благо Киев – не Москва во многих смыслах, а в отношении городских пробок они и вовсе стоят на разных уровнях свободы передвижения. Пробки в Киеве называются тянучками, потому что машины всё-таки едут, хотя бывает и медленно, но не стоят часами друг за другом, как будто у них нет двигателей или колёс.

Семинарист вспомнил, что давно не был в Москве и почему-то именно московские пробки ему вспомнились сейчас в первую очередь. Так часто бывает: хорошее забывается, а плохое, что засело в памяти, вытесняет всё лучшее, как будто доброго и вовсе не было. Это касается и воспоминаний, и сиюминутных размышлений, и даже мыслей о будущем. Вместо того, чтобы с радостью жить сегодня и благодарить Бога за каждую секунду своей жизни, человек такого себе напридумывает, что лучше завтрашний день даже не планировать и не открывать очередную страничку своего будущего. Это в том случае, если человек не умеет ценить свою жизнь и ему трудно смириться с тем, что он уже имеет. Как раз ложные представления о будущем, которые планируются нашим грешным мышлением, и приводят к разочарованиям и расстройствам, что всё получается не так, как мы задумывали, а реальность воспринимается с возмущением и крайним недовольством.

Но Семинарист был не из таких людей. Он прекрасно осознавал, что на всё есть Воля Божья и старался принимать происходящее, как решение, или даже приказ «свыше», который не обсуждается, а выполняется без спора и как можно лучше. Вот и сейчас за рулём своей машины он пытался уяснить обновлённую задачу, точнее её новые обстоятельства, которые другого бы очень расстроили, а Семинариста лишь взбодрили, потому он понимал, что кроме него с этим делом никто другой точно не справится.

Машина, на которой он ехал, была не совсем его. Точнее, он её купил за свои деньги, но для других людей, которых очень любил и давно хотел подарить им машину. Он планировал это сделать через недельку, но именно сейчас вдруг понял, что сделать это нужно сегодня. А заодно ему очень хотелось успокоиться душой перед делом, чтобы решить его с Божьей помощью, а не по своему произволению. Поэтому Семинарист спокойно развернул машину и поехал за город, где находился женский монастырь, которому и предназначалась эта новая машина. Времени у него было не так много, но и без благословения он не мог приступить к реализации своего нового, только что родившегося плана. Так уж он привык, и эта привычка была одна из лучших в его противоречивой жизни.

6

По дороге Нестор думал о семье и о сегодняшней прогулке по парку. Они любили гулять вместе в парке, который находился недалеко от дома. Особенно этот нравилось малышу. Но даже в это время Нестор говорил, в основном, на исторические темы, касающиеся Киева и его прошлого. С самого рождения сына, которого назвали Виктором в честь почившего деда, в любую свободную минуту Нестор читал своему младенцу только исторические книги, надеясь на то, что где-нибудь в его подсознании отложатся сложные тексты великих русских историков, что позволит предопределить судьбу мальчика. И даже перед сном, когда малыш засыпал, заботливый отец открывал свои записи и уже спящему малышу, как молчаливому слушателю, читал собственные тексты об истории Киева. Только ему, своему сыну, он мог доверить пока ещё черновые варианты собственных размышлений о Киеве и его истории.

Марина, так звали супругу нашего героя, с удовольствием присоединялась к сыну и сквозь приоткрытую дверь с радостью слушала, или подслушивала своего любимого мужа. А он так увлекался, что мог часами, не замечая времени, читать и читать уже самому себе, пока Марина не прерывала это тайное занятие лёгким поглаживанием по густой шевелюре своего неугомонного романтика от истории. Он знал, что его подслушивают, но делал вид, что ничего не замечает, поэтому незаметно пытался спрятать свои записи и быстренько поменять их на какую-нибудь детскую сказку, чтобы всё выглядело по-отцовски правильно. Марина всегда ему подыгрывала и хвалила за усердное воспитание сына на лучших сказках мира. На этом их день обычно и заканчивался…