Страница 3 из 5
– Пойдем знакомиться с коллегами. Сначала твой напарник, тоже Сергей из Тамбова.
Вдруг мой куратор вытянулся по струнке:
«Здравия желаю, товарищ генерал!» Я успел только примерно оценить по его взгляду, где находится генерал, и последовал его примеру. Одним быстрым движением распрямился, расправил плечи, сделал пол-оборота, отступая в сторону и, подняв подбородок, выпалил:
«Здравия желаю, това…» Осекся я потому, что понял, что с расстояния 15 см на меня сверху-вниз смотрели два немигающих широко посаженных жгуче-карих глаза. Он смотрел пристально, изучая… казалось, что хочет проникнуть в сознание «…рищ ге-не-рал!» – закончил я.
«Здравствуйте, товарищи офицеры!» ответил огромный почти двухметрового роста великан и протянул руку. Как и следовало ожидать рукопожатие напоминало слесарные тиски. Пришлось давить, что было силы. Он еще внимательнее посмотрел сквозь меня, одобряюще угукнул и, хлопнув по плечу, пошел по коридору. Казалось, он настолько глубоко ушел в свои мысли, что не просто не замечал ничего вокруг, для него ничего не существовало, препятствий точно.
Я поделился этой мыслью с куратором: «Если на его пути поставить стену он точно пройдет сквозь нее и не заметит».
– Точно. Ты знаешь кто это?
– Видимо сейчас узнаю…
– Генерал Волкодавов!
– Генерал кого? – попытался я пошутить.
– Остряк?! У стен тоже есть уши. Генерал Волкодавов – начальник собственной безопасности.
– Ну,.. фамилия очень подходящая.
– Пойдем уже, умник…
Вопреки ожиданиям первый день в министерстве прошел рутинно и чинно. Первое оперативное совещание при начальнике 13 отдела, оформление документов на стажировку с кучей допусков, работа с документами и направление в первый выход в подразделения на следующий день. Но обо всем по порядку, ведь за кажущейся рутиной можно пропустить что-то очень важное, чего потом уже никогда не наверстаешь.
Идти пришлось недолго –на втором этаже сразу слева от лестницы начинался 13 отдел – психологической работы управления по работе с личным составом департамента кадровой политики МВД. И первый встретившийся на пути человек оказался полковник Осипенко – инспектор, который проверял мой отдел год назад. Проверил на совесть, после его заключения о высоком научном потенциале нашего подразделения нам на год заказали только от министерства шесть научно– исследовательских работ по одной в 2 месяца.
На лице полковника Осипенко сначала промелькнуло изумление, а затем как в зеркале отразились все мыслительные процессы, по результатам которых он с неподдельной радостью заключил: «Добро пожаловать на стажировку, Сережа!»
– Рад Вас видеть, Василий Иванович!
– Ну, ты как в тринадцатом оформишься, заходи.
– А Вы разве не в психологической службе?
– Нет, уже полгода руковожу ИМЦ. – сказал он с некоторой гордостью и грустью.
– Информационно-методический центр?! Вы вроде на зама в 13 отделе метили?
– Заходи, поговорим… – деликатно прервал меня Василий Иванович, подвесив мой вопрос в воздухе.
– Хорошо, до встречи.
Оставшуюся часть пути до кабинета мы с куратором прошли в напряженном молчании. Я ждал, что он что-нибудь скажет про Василия Ивановича, но мхатовская пауза прервалась лишь, когда мы вошли в кабинет. Там я познакомился с еще одним старшим инспектором, подполковником Ганиным Дмитрием Васильевичем и товарищем по оружию из Тамбовской губернии старшим лейтенантом Кувалдиным Сергеем.
В отличии от генерала Волкодавова Кувалдин не очень подходил к своей фамилии. Это был достаточно высокий, стройный мужчина интеллигентного вида со светлыми кучерявыми волосами и забавно сощуренными серыми глазами. Он что-то очень активно теребил в своих крупных руках с длинными пальцами. С первого взгляда в его внешности чего-то не хватало, все встало на свои места, когда он закончил свои манипуляции и водрузил на тонкий с горбинкой нос очки с темными линзами. Но эти темные линзы нисколько не скрывали ясность и глубину его взгляда.
Он перестал щуриться и, улыбаясь, протянул правую руку, на которой были надеты командирские часы. По рукопожатию стало ясно, свой парень, сработаемся. Вообще рукопожатие многое говорит о человеке. Тут я невольно вспомнил свое счастливое детство, когда мой дед, во время моего очередного приезда на летние каникулы не просто обнял меня, а сначала протянул мне руку, затем крепко, но очень аккуратно сжал ее. Мне показалось, что это – какая-то игра, и я попытался повторить его действия, но ощутил за мягкой аккуратностью непоколебимую твердость, которую можно было сравнить с камнем. Я немедленно поделился этой мыслью с дедом, он долго смеялся, а потом, сидя за столом, обстоятельно рассказывал, откуда появилась традиция рукопожатия и что через него можно сказать о своем визави.
– … будь осторожен с теми, у кого рука во время рукопожатие как «селедка», они либо высокомерно к тебе относятся, либо просто трусливы и пакостливы.
– Деда, а если давит со всей силы, это он свое превосходство хочет показать или нарывается?
– Может то, может другое, а может просто дебил…
– В смысле дурачок?
– В смысле болезнь такая, они, как правило, очень сильные, но силу соразмерять не могут, потому что не очень умные.
– А как определить, кто есть кто?
– Так ты не только руку дави с закрытыми глазами. Смотри, как смотрит, как говорит, что делает, какая поза… чем больше информации соберешь, тем точнее сможешь сделать выводы…
Мои детские воспоминания были прерваны короткими сухими репликами куратора: «Стажеры заканчиваем ручкаться и к начальнику отдела, знакомиться». Я не мог не спросить: «Левша?» и кивнул на часы. Он ухмыльнулся и ответил «Ага.» При этом меня поразила мысль, что между началом моих воспоминаний и их окончанием не прошло даже секунды. Сначала я подумал, что часы стоят, но задержав рукопожатие, убедился, что они идут исправно.
– Стажеры, вы там прилипли, что-ли? – не выдержал куратор.
– Нет, товарищ майор, часы рассматриваю, не могу разобрать есть на стрелках фосфор или нет… – ответил я.
– Идем уже, а то полковник вам так засветит, что без фосфора всю ночь светиться будете.
Зря пугал куратор, полковник Васин оказался вполне дружелюбным мужиком. Единственное, что сбивало с толку, его поведение в отношении разных людей разительно отличалось. Причем это было не просто по ситуации, а постоянно. К майору Перову (нашему куратору) он был неизменно требователен и строг. Старшего инспектора Стегний Юлию Сергеевну, он всегда слушал с отеческой улыбкой и ставил ее в пример и не столько потому, что это была высокая и красивая генеральская дочка, а скорее потому, что она готовилась к защите кандидатской диссертации под его руководством. С нами, стажерами, был подчеркнуто деликатен и очень внимательно слушал.
Наше знакомство произошло в обмене дежурными вопросами и не менее дежурными ответами. Как служба, как относятся руководители, как техническое обеспечение… Мы в голос отвечали, что все нормально, даже поблагодарили за присланные недавно из Москвы аппараты свето-звуковой стимуляции головного мозга. После этих слов благодарности в сдержанном полковнике проснулся скрупулезный ученый-исследователь. Доктор психологических наук, выпускник МГУ начал засыпать нас вопросами. Мы с трудом выдержали первый натиск и, удовлетворив любопытство Михаила Ивановича, не успели перевести дух, как в его глазах появился озорной огонек. Стало ясно, что он нас «прощупал» и дальше должна была последовать или академическая лекция, или череда зеноновских апорий, которая вынесет наши мозги. Боковым зрением я увидел взгляд своего товарища, преисполненный неизбывной тоской и абсолютной безысходностью. Он мучительно пытался что-то сказать, но слова как будто застревали в горле.
Полковник Васин уже с невообразимым удовольствием начал открывать рот и прикрывать глаза, набирая полную грудь воздуха. Было слышно, как гудит лампа дневного света. Время сжалось…
– Извините, товарищ полковник, разрешите задать вопрос? – мой голос звучал как-то издалека.