По праву сильнейшего

— Родная, иди сюда, — позвал Влад, развалившийся на постели. Подползла ближе. Меня тотчас обняли. — Что с тобой, детка? — мужчина нахмурился. — Тебя буквально трясет.

— Не знаю, — призналась я. — Какое-то предчувствие, — немного подумав, добавила:

— Нехорошее.

Влад, безоговорочно доверявшей своей интуиции в бизнесе, тут же спросил:

— Хочешь, прикажу развернуть самолет?

— Не стоит, — улыбнулась, вспоминая этот разговор. Сам Соболев был из очень обеспеченной семьи, но многомиллиардное состояние сколотил сам. Как он однажды признался:

— Я две трети сделок заключаю, руководствуясь интуицией.

— А оставшуюся треть?

— Полагаясь на мнение экспертов.

— И что? — смеясь, спросила я.

— Та треть обычно проваливается.

Я действительно не понимала, что меня тревожит. Но что-то определенно тревожило, нервировало и заставляло волноваться. К тому моменту, когда самолет пошел на посадку, я извела и Влада, и себя. Извела не словесно, я по большей части молчала. Просто, чтобы успокоиться, ходила из стороны в сторону. Мужчина даже предложил секс. Вернее, настоял. Оборотень утверждал, что это помогает расслабиться и отвлекает. Меня отвлекло на какое-то время и позволило расслабиться, но ровно до того момента, пока мы не закончили.

— Я не знаю, чем тебе помочь, — мужчина развел руками и начал одеваться. Я же нервно мяла снятые брючки в руках. Дергала. В результате ткань не выдержала и сдалась. Мне пришлось лезть в чемодан за другой парой.

— Где мы остановимся?

— Попросил приготовить для нас гостевой дом.

— Влад, а что сейчас на месте моего бывшего дома? — поинтересовалась я, когда мы садились в машину. Перед этим Соболев выгнал водителя и за руль сел один из его телохранителей.

— Понятия не имею, — признался он. А мне стало обидно. Я надеялась, что он запретил там что-либо строить. А альфа даже не подумал об этом. Знала, что глупо. Но все равно неприятно. Вроде бы решила, что отпустила прошлое. А оно меня догнало, вернее, я сама возвращалась к нему. Странно, но находиться с Владом было по-прежнему комфортно и спокойно. Никаких отрицательных эмоций в связи с приездом в родную стаю к нему не испытывала. Знакомые с детства места не навевали никаких негативных воспоминаний. А я ждала именно этого и боялась.

Мы уже подъезжали к поселку, когда я решилась задать вопрос, который иногда мучал меня:

— Почему ты меня отдал на воспитание в чужую стаю? Я помню, что ты говорил по поводу моих воспоминаний. Старался обеспечить нормальное детство. Но ведь Мари была ненамного меня старше, когда ты взял над ней опеку? — Мари. Мы с девушкой так и не подружились. Слишком разные. Но у нас сложились очень хорошие отношения. А, возможно, это я Мари не считала подругой. Она часто приходила поболтать, когда я находилась дома. Доверяла мне безоговорочно. Мы иногда сплетничали. Иногда вместе ходили по магазинам. Она даже пыталась помогать мне с дизайном помещения, но я очень вежливо отказалась от ее услуг, наняв профессионального дизайнера. Слишком разные вкусы у нас были.

— Ты знаешь, как Мари ко мне относится? — кивнула. Конечно знала. Девушка Соболева боготворила, как Бога. — А вот теперь представь, чтобы она испытала, если бы я объявил, что собираюсь ее трахнуть?

— Об этом я не подумала, — тихо призналась. — Это все или же есть еще причины?

— Это основные.

— Хорошо. А почему ты никому не сказал, что выбрал для себя пару?

— Зачем?

— Я не понимаю.

— Твоя безопасность прежде всего, сладкая, — тоже логично. Сразу подумала о «бесценной Ларе». Наверняка, если бы эта сучка узнала, то попыталась избавиться от конкурентки. Но все равно было обидно, что он даже не следил за моей жизнью. — Пока ты была далеко, я просто приглядывал, — добавил оборотень, заставляя меня улыбнуться.

— Кто-то в стае? — сделала предположение.

— Да. Более скажу, близкий друг вашей семьи.

— Дядя Андрей? — почему-то сразу подумала про него. Мужчине нравилось меня фотографировать. Делал он это каждый раз, когда приходил в гости.

— Андрей Соловецкий.

— А скажи-ка, любимый, ты…

Я ведь всего лишь хотела спросить, имел ли он отношение к многочисленным переломам дяди Андрея. Отец жаловался, что его приятеля так неудачно избили… вернее, кости у него неудачно срослись, что их пришлось ломать снова. И это сразу после того, как Соболев посетил нашу стаю. Сдается мне, что дядя Андрей кое-какие подробности о моей жизни утаил. А именно информацию о неактивной метки. Помнила, как это занимало и бесило Влада поначалу.

— Любимый? — перебил Влад. А я прикусила язык. Так проколоться. Меньше всего хотела, чтобы Соболев узнал о моих чувствах. Я даже мысленно его никогда так не называла, чтобы иной раз не оговориться. И вот… вырвалось. Черт! Черт! Луна сохрани! А он еще так прицепился, схватил за подбородок и внимательно вглядывался в лицо.

— Любимый, — не стала отрицать я. Соболев довольно улыбнулся, а меня такая реакция задела. Поэтому тут же цинично добавила:

— Не в том смысле, в каком думаешь. Я не люблю тебя, Влад. Также, как и ты меня. Это просто ласковое словечко. Называю же милым. Но ты такой же милый, как бенгальский тигр.

— А кто тебе сказал, что я не люблю тебя? — Соболев, казалось, меня не услышал. Прицепился он к этой любви.

— Ты точно не говорил, — заметила чуть обиженно.

— Да, не говорил. Да, не люблю, — едко заметил он. Сейчас ведь поссоримся. Но раз пошла такая пьянка, решила узнать подробности о разводе. Хватит тянуть. Пора выяснить то, что меня действительно интересовало. Я не собиралась быть вечной любовницей.

— А разводиться ты собираешься?

Мужчина засверкал очами и промолчал.

— Влад!

Соболев указал кивком головы на водителя. Интересно! Значит, обсуждать мои чувства к нему можно, а Ларочку нет?

— Влад! — снова повторила я.

— Да, — нехотя признался он.

— Когда? — задала новый вопрос. — Между прочим, прошло уже два с половиной месяца. За это время с твоими деньгами можно было нанять кучу адвокатов и уладить сей щекотливый вопрос.

— Вот именно деньгами, — огрызнулся Влад.

Глубоко вздохнула и осведомилась:

— Причем тут деньги?

— Она была моей супругой в течении последних восемнадцати лет. У нас не было брачного контракта. А я не готов лишиться половины своего состояния, — пояснил мужчина. А мне, словно пощечину дали. Деньги. Деньги для него важнее спокойствия и душевного комфорта пары?

В этот самый момент автомобиль затормозил около гостевого домика. Небольшого, но симпатичного. Полностью увитого виноградом. Я выскочила из машины, как ошпаренная.

— Ана, — Влад попытался меня удержать за руку.

— Пусти, — вырвала руку.

— Ты должна понять!

— Я тебе ничего не должна. Между нами все кончено!

Сама не заметила, как обернулась. Но оборотень успел поймать и прижать к земле. Не меняя ипостаси. Я же находилась в звериной форме, но при этом главной была я. Интересные ощущения, но меня захлестывали отрицательные эмоции. Мне некогда было наслаждаться какими-то ощущениями. Зафиксировал, так что я пошевелиться не могла. Что уж думать о сопротивлении?

— Что ты творишь?

«Что ты творишь, дура?», — взвыла волчица.

«Молчи!»

Я была так зла. Зла на него. На нее. Моя вторая сущность спорила… А должна бы поддержать… Вероятно, именно это заставило пробудиться мою загадочную силу. Влада мгновенно отбросило от меня. А я побежала. Побежала куда-то. Побежала, не разбирая дороги. Мне было все равно, что с Соболевым…

Врала. Мне было не все равно, что с Владом. Поняла я это довольно скоро. Захотелось обернуться, но не могла. Но мне единой тряпки не было. Пришлось возвращаться, как есть. В звериной ипостаси.

«Сука должна быть гордой, но не со своим самцом», — как-то наставительно поведала волчица. Собиралась последовать ее примеру. В очередной раз засунуть собственную гордость… туда, откуда хвост растет. То есть хвост-то растет чуть повыше… Но туда определенно сегодня кто-то отправиться: гордость, Соболев или я. Время покажет.