Страница 1 из 12

Феликс с железной дороги

Мур Кейт

Kate Moore

Felix the Railway

Предисловие

Если соберетесь в Йоркшир, на станцию Хаддерсфилд, знайте – вас там ожидает нечто удивительное. Не исключено, что сотрудником, который терпеливо дежурит в окошечке справочной, чтобы отвечать на вопросы пассажиров, окажется не веселая девушка или дружелюбный пожилой мужчина в фиолетовой с темно-синим форме «Транспеннинского экспресса». Может случиться, что на дежурстве будет Феликс, хаддерсфилдская станционная кошка.

Она гордо восседает за столом, привычно вслушиваясь в вокзальную сутолоку, и встречает вас умным, внимательным взглядом зеленых глаз. Ее пушистый черный хвост с белым кончиком ритмично ходит из стороны в сторону, почти что виляет, словно приветствует вас.

Но Феликс – не домашняя кошка, а сотрудник-дератизатор. Пассажиры годами гладили и тормошили ее, поэтому иногда она относится к чужим с опаской. Но с теми, с кем она знакома, будь то железнодорожники или пассажиры, она безгранично нежна.

Одним грациозным прыжком она соскакивает со стола на пол и начинает виться у ваших ног, а ее белые усы подрагивают – она выясняет, нет ли у вас для нее угощения. Феликс душу продаст за лакомства, и хотя встречает людей неприветливо, при правильном подходе любой незнакомец может завоевать ее расположение.

Но одними лакомствами сыт не будешь, приключения для Феликс – такая же необходимая часть рациона. Обычно она проводит дни на станции – дежурит в справочной, обходит платформы или помогает проверять билеты у турникетов, – но иногда отправляется далеко за территорию станции. Смотрите, вон она: пробежала мимо бронзовой статуи на площади Святого Георгия, приятельски взмахнув хвостом; обогнула цветущие клумбы на платформе номер 4; или нырнула в темноту железнодорожных туннелей куда-то по своим загадочным делам. Когда она идет через пути, у нее делается особенно самодовольный, нахальный вид. Так было не всегда, но за годы службы на железной дороге Феликс не только выросла, но и набралась смелости.

Хотя ей нравится руководить станцией – а эта кошка, без сомнений, и есть самый главный начальник, – она нередко засыпает прямо на рабочем месте. Дремлет, свернувшись на чьем-нибудь пиджаке в служебной раздевалке, она не реже, чем встречает пассажиров в зале. Так что если вы заглянете в Хаддерсфилд перекинуться парой слов с самой знаменитой персоной на железной дороге, а ее не окажется на месте, не обижайтесь: она, скорее всего, спит – а потом пойдет ловить мышей, как того требуют обязанности старшего дератизатора.

А пока оставим Феликс за столом в справочной зорко обозревать владения глазами-изумрудами. Утреннее солнце отражается в ее глянцевом фиолетовом ошейнике; с ошейника свисает золотистый металлический кружок, на котором указано ее имя и адрес: «Феликс, платформа 1».

Это рассказ о жизни хаддерсфилдской станционной кошки.

Глава 1. Безумная затея

– Чего нам не хватает, – заявил однажды летним утром 2008 года Гарет Хоуп, – так это станционного кота.

Его коллега Энди Кроган громко рассмеялся. Эти двое приятелей заходили друг к другу поболтать почти каждый день после того, как схлынет утренний поток пассажиров и дежурство станет поспокойнее. В разговорах у них то и дело появлялись всякие дурацкие идеи, но такая – впервые. Станционный кот! Забавно, конечно, но никогда в жизни не осуществится.

Приятели знали, что раньше на Британской железной дороге существовала такая традиция – многие стрелочники держали кошек. Гарет поступил на службу относительно недавно, но старшие товарищи постоянно рассказывали ему, как в каждом депо жили кошки и ежемесячно получали жалованье. Однако, как видели Гарет и Энди, эта традиция ушла в прошлое вслед за неумолимой модернизацией железных дорог. Уинстона Черчилля однажды сфотографировали, когда он гладил кошку на лондонской станции Ливерпуль-стрит… Завести кота на Хаддерсфилд казалось таким же нереальным, как вернуть знаменитого премьер-министра.

Несмотря на то, что идея была фантастическая – а может, именно поэтому? – Гарет и Энди с удовольствием продолжали обсуждать станционного кота еще несколько месяцев, особенно в те смены, когда стрелки вокзальных часов, казалось, едва ползли и беседы обо всякой чепухе помогали скоротать время.

Гарет не собирался работать на железной дороге. В университете он изучал программирование, через два года решил, что терпеть его не может. Но нужно было как-то зарабатывать, поэтому в конце 2006 года он стал дежурным у турникетов на станции Хаддерсфилд, но там ему тоже скоро разонравилось. Когда он начал работать на станции, автоматических турникетов еще не было, и вокзал от безбилетников защищали только дежурные. Гарет был худощавым и добродушным, и слишком часто какой-нибудь хам толкал его или сбивал с ног. Он провел на этой должности чуть больше года, затем его перевели с линии фронта в дикторы, и теперь он сидел за стеклянным окошком в полной безопасности. И все-таки служба на железной дороге казалась ему временной – лишь бы продержаться, пока он не придумает, чему на самом деле хочет посвятить жизнь. Но пока он не слишком ломал над этим голову: ему ведь всего двадцать один год, и времени на размышления предостаточно.

А пока что работа на станции ему нравилась. Коллектив был по-семейному сплоченный, причем не только на хаддерсфилдском вокзале, но и по всей сети английских железных дорог. Такая уж это профессия – железнодорожники всегда готовы прийти друг другу на выручку. Однажды Гарет никак не мог уехать с юга Англии, но стоило показать служебный пропуск, и работники той станции, на которой он оказался, сделали все, чтобы помочь ему добраться домой. Из двадцати шести сотрудников Хаддерсфилда многие служили тут по двадцать лет и даже больше и успели стать друг другу ближе, чем иные братья и сестры. Тех, кто не набрал десяти лет стажа, вообще называли «молодежью».

«Молодежью» считались и Энди с Гаретом. Энди, дежурный управляющий, тоже двадцати с небольшим лет, служил на станции с 2006 года. Подвижный, длинноногий, энергичный, он всегда был готов на какие-нибудь проделки. Железнодорожники проводят на работе больше времени, чем дома, иногда и в ночную смену, ведь на станции круглосуточно кто-нибудь дежурит. Неудивительно, что между многими завязывается крепкая дружба. Энди и Гарет сразу поладили, а их любимым развлечением было делиться друг с другом безумными планами. Помимо предложения завести станционного кота, они, например, выдвинули идею, чтобы TransPe

Начальник станции Пол, довольно консервативный администратор, успел привыкнуть, что дикие идеи сыплются от них градом. Это был молодой человек приятной наружности, немногословный, но с очень выразительными бровями. Когда Гарет предлагал очередную нелепицу, брови поднимались, и на лице Пола ясно читалось, что он не хочет это слушать, не принимает всерьез и не одобряет.

Всю осень 2008 года, коротая бесконечные дежурства за болтовней, Гарет и Энди возвращались к мысли о станционном коте, играли с ней, как кошка с искусственной мышкой, перебрасывались ею и выдумывали все более и более хитрые аргументы, почему кот на вокзале жизненно необходим. Гарету особенно нравилась идея, что кот будет успокаивать недовольных пассажиров.