Страница 1 из 8

Книга юного Шерлока

Росс Стюарт

Стюарт Росс

Книга юного Шерлока

Моему брату Чарли Россу, телевизионному аукционисту, с глубокой признательностью за помощь в деле о пропавших шедеврах

Предисловие

Точно неизвестно, сколько именно дел расследовал Шерлок Холмс. Доктор Ватсон и знаменитый сыщик описали 56 из них в виде рассказов и еще четыре – в виде романов. Однако в рассказе «Одинокая велосипедистка» доктор упоминает, что сохранил «самые подробные записи» о сотнях «частных расследований», которыми занимался Холмс с 1894 по 1901 год.

Каковы же были мои удивление и радость, когда неизвестный доброжелатель оставил у меня под дверью объемистый пакет с подлинными записями доктора Ватсона относительно дел, которые никогда не публиковались ни как рассказы, ни как романы.

Что же мне было с ними делать? Сначала я подумывал о том, чтобы переработать их в новый сборник рассказов, придерживаясь, насколько это возможно, стиля классических образцов. Но эта идея вскоре перестала мне нравиться. Я очень не люблю подражаний и мне кажется, что такой поступок граничил бы с профанацией.

Можно было бы опубликовать записки в том виде, как они есть, но это представляло бы интерес только для ученых и фанатов Холмса. Потом я подумал, что немеркнущая слава Шерлока Холмса опирается в первую очередь на восхищение его исключительными способностями к расследованию.

Успех Холмса зависел от двух вещей – (1) от выдающейся способности к дедукции, основанной исключительно на разуме, и (2) от огромного массива информации, содержавшейся в этом компьютероподобном мозгу. (Любопытно, что, изучая записи, я пришел к такому же заключению, что и Ватсон в «Этюде в багровых тонах» – в познаниях Холмса, как в энциклопедии с вырванными страницами – имелись поразительные пробелы.)

Несмотря на это обстоятельство, в этой книге изложены 25 новых дел с упором на всемирно известную способность Холмса распутывать преступления, используя логику и знания. Каждая история состоит из двух частей. В первой части содержатся все сведения, которые потребовались Холмсу для того, чтобы сделать свою работу. Заметки Ватсона, хотя и полные по содержанию, лишены тех колоритных деталей – например, описания комнаты Холмса на Бейкер-Стрит, – которые превращают дела в детективные рассказы. Поэтому в целом я устоял перед искушением украсить объективные факты собственной фантазией. Слова, взятые напрямую из записок Ватсона, даны в кавычках. В остальном я использовал современный язык, приноравливая его по мере необходимости к требованиям эпохи и существу дела.

Я приглашаю вас раскрыть обстоятельства преступления в каждом рассказе, используя приемы, сделавшие Холмса знаменитым. Когда вам покажется, что вы это сделали, обратитесь ко второй части. Там вы узнаете, как Холмс интерпретировал факты, чтобы распутать 24 случая из 25.

Может быть, вы справитесь и еще с одним? Удачи!

Дела

1. Загадка барона Гальтюр

С тех пор как слава Шерлока Холмса распространилась по всему свету, он стал получать нескончаемый поток писем из более чем десятка стран. Большинство из них присылали люди, которым нужна была помощь в раскрытии какой-нибудь загадочной тайны. Но с историей, условно озаглавленной Ватсоном «Злоключения барона Гальтюр», дело обстояло иначе. Австрийская полиция смогла (по ее мнению) раскрыть преступление, но барон Гальтюр настаивал, что арестовали не того человека.

Холмс узнал об этом случае из письма со штемпелем Интерлакен, пришедшего на Бейкер-Стрит 25 февраля 1887 года.

– Любопытно, – сказал Холмс Ватсону, взяв конверт и осмотрев его. – По тому, как сморщилась бумага, видно, что это письмо вскрывали после отправки. Либо оно посвящено делам государственной важности, либо написано человеком, сидящим в тюрьме.

Он, конечно же, был прав. Письмо было написано австрийским дворянином, Фредериком Хоффбильтом, бароном Гальтюр, который содержался в императорской тюрьме Интерлакен, ожидая суда за убийство. То, что Ватсон узнал из этого письма, написанного официальным, довольно старомодным и высокопарным слогом, сводилось к следующему.

Барон был арестован за убийство молодого аристократа, Эгмонта фон Васптаккера. Он признавал, что все улики, хотя и косвенные, свидетельствуют против него, но тем не менее он уверял «наипочтеннейшего и презнаменитейшего из всех детективов» в том, что «во имя всемогущего Бога и матери его, Пречистой Девы Марии он неповинен в сем ужасном злодействе».

Письмо завершалось мольбой к англичанину – единственному «упованию» барона – связаться с венским адвокатом, который представлял интересы барона; этот человек, «почтенный слуга правосудия», получил указания сообщить Холмсу все подробности этого дела, которое «разбивало мое сердце, как уже произошло с моей возлюбленной дочерью Елизаветой».

Холмс тщательно изучил письмо и пришел к двум заключениям. Во-первых, барон почти наверняка невиновен в том преступлении, в котором его обвиняют; иначе бы он не обратился за помощью к сыщику, известному своей неизменной способностью устанавливать истину. Во-вторых, так как Холмс был слишком занят, чтобы ехать в Австрию, он не мог отказать себе в необычном удовольствии расследовать это дело по переписке. Ватсон утверждал, что это невозможно, и они поспорили на пять гиней.

Получив запрос от Холмса, адвокат барона прислал в ответ прекрасное 15-страничное описание всех обстоятельств убийства. В начале он заявлял, что постарается быть полностью объективным, так что лондонский детектив сам увидит, какими ужасно неопровержимыми выглядят улики против его клиента.

Семья барона жила в отдаленной австрийской деревне Гальтюр со времен императора Карла V. Бароны владели обширными угодьями и пользовались репутацией справедливых помещиков, хотя и несколько патриархальных нравов. Жена барона умерла 18 лет назад, вскоре после рождения их единственной дочери Елизаветы. Фредерик Хоффбильт больше не женился и всю свою любовь сосредоточил на дочери, которая под его бдительным, но любящим оком выросла в девушку редкой красоты.

Летом предыдущего, 1886-го, года два молодых брата из Вены сняли один из охотничьих домиков барона, чтобы совершать прогулки по горам. Хотя их имена ничего не говорили Холмсу, адвокат пояснил, что они обладали значительным весом в австрийском обществе. Георг и Эгмонт фон Васптаккер, дальние родственники правящей династии Габсбургов, были богатыми, знатными и привыкли добиваться своего. По своему положению и весу в обществе они стояли намного выше провинциального помещика. Адвокат прямо заявлял, что его задача еще более осложнялась именно этим общественным неравенством.

Прочитав это, Холмс, по словам Ватсона, пробормотал что-то про Великую хартию вольностей и равенство всех людей перед законом.

К концу своего пребывания в Гальтюре Георг и Эгмонт были настолько сражены очарованием Элизабет Хоффбильт, что проводили гораздо больше времени в замке барона, чем в прогулках по холмам. Осенью, к большому неудовольствию отца, она получила несколько писем от братьев. Они снова появились в округе незадолго перед Рождеством, а когда барон заявил, что все его охотничьи домики заняты, поселились на постоялом дворе практически у стен замка. Они говорили, что собираются заниматься новомодным видом спорта – катанием на горных лыжах. Но, как иронически заметил адвокат, в действительности они занимались гораздо более древним спортом.