Лето Виктора Цоя

Почти две недели я не написал ни строчки автобиографии, но на это были вполне уважительные причины. Во-первых, моя поездка в Англию. Неделя в ее столице оказалась просто роскошной. Очень давно я мечтал посмотреть Лондон, и вот свершилось. При этом многие вещи, которые я ждал очень долго и наконец получал, нередко не вызывали во мне ожидаемого восторга. Например, летний визит в Москву Пола Маккартни. Этого выступления я ждал 40 лет, сидел в первом ряду, был прекрасно настроен и… И ничего особенного. Респектабельный сэр, давно устаревший материал, может даже фонограмма. Да совсем не то, хоть вставай и уходи. Я и ушел. А с Лондоном все оказалось не так – долгие ожидания встречи более чем оправдались. Вдобавок я совершенно напрасно боялся процесса получения визы… Странно, мне еще никогда никуда не отказывались выдавать визу, даже сразу после освобождения из заключения, но про английское посольство мне говорили, что очень тяжелое собеседование, нужно много справок и т. д. И поскольку всегда находилось чем заняться, я постоянно откладывал и думал: «Настанут лучшие времена, вот тогда». И вот они настали, визу дали заочно и без осложнений. Но проблемы не миновали моих попутчиков: Диме Билану пришлось лично явиться в посольство, ибо его новый загранпаспорт вызвал вопросы. А представителю лейбла «Гранд-Рекордс» Сергею – моему давнему другу и партнеру – просто отказали без объяснения причин. Он расстроился, огорчился и я. «Гранд-Рекордс» выпускает пластинки Димы и «Динамита», и во время поездки у нас был ряд творческих планов, которые так и не осуществились. Мы уехали вдвоем, а уже в Англии встретились с Катей Лель – моей давней знакомой, которую я выводил в свое время в мир музыки, и еще с сотрудниками МГВ. И неплохо отдохнули.

Я с юности жил музыкой этой страны: Битлы, Ролинги, множество других известных и подзабытых имен. И я очень хотел сходить на живой концерт какой-нибудь звезды. Не получилось. Зато удалось много побродить по столице и утвердиться в моем давнем подозрении, что это настоящее КОРОЛЕВСТВО. Огромный красивый центр города показался мне больше, чем вся Москва, множество главных улиц. Настоящий праздник для любителя шопинга, если у него, конечно, водятся немалые деньги. Выбор сумасшедший, но и цены очень высоки – процентов на 30–49 выше, чем у нас. Кстати, не только на одежду, а почти на все, может, лишь на такси не такие пугающие. Но я фунты особо не считал – вообще не имею привычки считать, когда трачу. Конечно, походил по обеденным заведениям и вкусно поел. Впечатлил ресторан японской кухни «Нобу», имеющий русского владельца – Сашу Волкова. У него есть рестораны и в Москве – в «Рэдиссон-Славянской», в «Балчуге». Лондонское же заведение примерно на двести мест, и вечером без записи туда не попасть, настолько раскручено это место. Часто в этом ресторане ужинает Борис Березовский, но нам встретиться с опальным олигархом не удалось: мы пришли туда раньше традиционного английского обеда – около четырех часов дня. Кухня роскошная, я заказал невероятно вкусный суп. Такого я никогда раньше не ел нигде. Дорого, конечно: обед на двоих обошелся почти в 450 долларов, а всего-то взяли два супчика, два стакана пива и мраморное мясо.

Один из прекрасных вечеров мы провели в недавно открывшемся и мгновенно ставшим модным среди местной тусовки «Скэтч клабе» – прекрасный чил-аут, уютные бары, вкусная еда. В основном его посещает продвинутая публика около 30 лет, явно зажиточная и имеющая свой бизнес. У входа припаркована куча роскошных авто, даже «роллс-ройсы». Посетил я и «Шугар клаб» – популярное место встреч деловой молодежи, а вот на дискотеки так и не попал, хотя некоторые, по слухам, весьма зажигательные. Эх, еще бы недельку, да работа звала в Россию. Ну и дабы не прослыть исключительно любителем развлечений, скажу, что и ряд местных достопримечательностей не обошел стороной. Их список не сильно отличается от описанного в школьном учебнике английского: королевский дворец, Биг-Бен, Тауэр. Но лучше один раз увидеть. А еще много времени я просто гулял по скверам, радовал глаз местной аккуратностью и красотой, постигал дух страны. И опять-таки недостаток времени, а то непременно съездил бы в Ливерпуль, на родину Битлз. Может, в следующий визит, хотя чего загадывать… и возраст, и здоровье… В целом визит на Альбион прошел чинно и гладко, а вот по возвращении на родину в Шереметьево-2 со мной произошла не совсем обычная история. По прибытии из-за границы я обычно прохожу по зеленому коридору, многие таможенники знают меня в лицо и легко пропускают, а тут остановили.

– Что у вас в чемоданах?

– Да так, ничего особенного, концертные вещи…

– Покажите!

Я открыл объемные чемоданы, где лежали результаты моего шопингового похода по весьма дорогим лондонским бутикам. Все чеки и ценники я педантично сохранил в своем в бумажнике.

– И на какую сумму вещей?

– Да тысячи на две-три.

Сумму я изрядно приуменьшил, и был незамедлительно пойман на этом приуменьшении, едва девушка открыла мой бумажник и нашла там кучу чеков. И зачем их сохранил? Сумма покупок явно зашкаливала…

– Да тут же…

– Это на всю группу, – я вяло оправдывался…

– А где группа?

– Да вот, летят следующим рейсом…

По-моему, мне не поверили, и потребовалась консультация со старшим таможенным инспектором, я же тем временем часть чеков спрятал из бумажника в карман. Но вердикт уже вынесли:

– Надо заплатить пошлину триста долларов…

Ну, надо, так надо, но я решил немного побороться:

– Мы вот выступаем для вас, поем, радовать стараемся, могли бы и на поблажки пойти…

– А что за артисты?

– «Динамит», Билан. Приходите на концерт, спросите меня, посмотрите прекрасный концерт безо всяких билетов. А пока мой водитель сбегает к машине и принесет вам диски с их песнями.

В общем, пошлину я так и не заплатил. Музыка опять спасла меня. А также искусство жестко отстаивать свои интересы, которое впервые освоил после школы. А было все так…

Мы тогда проживали недалеко от института биофизики, одного из весьма закрытых заведений в районе площади Курчатова. Принадлежал он одновременно и Министерству здравоохранения, и какому-то военному ведомству и занимался проблемами космоса и медицины. И как-то я решил устроиться туда на работу, и со второй попытки мне это неожиданно удалось. Правда, не без помощи мамаши моего приятеля, которая многие годы служила в отделе кадров института. В силу его повышенной секретности на проверку документов соискателей уходило месяца три, а то и больше. Для меня же интерес представляла не только его сфера деятельности, но и сам факт – пройду ли комиссию. Сомнения в этом присутствовали серьезные: я еврей и слышал, что кругом царит ярый антисемитизм, вдобавок отец родился за границей, в Польше. И когда в первый раз подал документы на общих основаниях, у меня их просто не приняли. Ведь и безо всякого антисемитизма, ну что я мог предъявить – спортивные достижения, что ли?

Но мама приятеля по блату нашла свободную штатную единицу, ведь хотя вакантных должностей существовало мало, но и соискателей отнюдь не очередь стояла. Прием на работу велся как ни странно путем каких-то обезличенных объявлений на проходной, тоже, кстати, без вывесок и прочих опознавательных знаков. В общем, мои документы приняли. Я честно заполнил все многочисленные графы, включая и национальность, и место рождения отца – город Томыши близ Варшавы. Я долго ждал без особых надежд, пока анкету проверяли в разных инстанциях, и сколь же велико было мое удивление, когда прислали открытку о приеме на работу.

Когда я пришел и оформился, то сначала прошел собеседование с заведующим лабораторией Ярких, не помню его имя-отчество. Мои формальные ответы на ряд общих вопросов его вполне устроили, и через две-три недели, пройдя медкомиссию и донеся еще ряд каких-то справок, я вышел на работу. На должность лаборанта радиомонтажника пятого разряда.