Страница 19 из 20
– Не обращай внимания, Попка, – Капитан выдавил слабую улыбку. – Уже недолго осталось. Еще немного и все закончится. И тогда мы с тобой… станем свободны.
– Свободны! – металлически проскрипела птица, и грустная улыбка Капитана стала чуть веселее.
Тут в галерею, не оставив камня на камне от протокола, а с ним и от прецедента, бегом ворвался мистер Фибули.
– Капитан! Сэр!
Целое мгновение Капитан всерьез рассматривал вариант прикончить мистера Фибули на месте. Очаровательно глупое имя или не очаровательно глупое – но здесь и сейчас этот человечек его достал.
– В чем дело? – сердито прорычал Капитан.
Осознав, какую оплошность допустил, мистер Фибули замер в прыжке. Галерея, поза Капитана и нежное чириканье этой проклятой птицы в совокупности окончательно сбили его с толку. Попугай продолжал петь, но уже обратил взгляд в его, Фибули, направлении – и глаза, стоит заметить, имел голодные.
– Дело в… – Он судорожно облизнул губы и пожалел, что в руках нет каких-нибудь спасительных бумаг: когда есть, во что вцепиться, оно как-то спокойнее.
Ситуация складывалась кошмарная. Когда-то давно ему пришлось организовывать казнь собственной матери, и это было примерно настолько же ужасно.
– Дело в том, сэр, что Плакальщики наступают.
Капитан разом собрался.
Птица заткнулась.
– Вурдалаки! – завопил Капитан. – Прихвостни смерти!
Он уже снова стал самим собой, и от его криков все кругом привычно тряслось мелкой дрожью.
– Наверняка засекли очередного чертова телепата!
Он ринулся прочь из галереи; свет вокруг экспонатов поочередно гас, когда он проносился мимо. Угнездившись на капитанском плече, Полифазный Аватрон проводил мистера Фибули ядовитым взглядом. «И во всем этом виноват ты!», – недвусмысленно сообщал этот взгляд.
Капитан привычно ударил по стене, ныряя в дата-порт, и принялся считывать информацию с бешено мелькающих экранов. Голос его заполнил всю цитадель:
– Говорит ваш Капитан! Сектор пять! Плакальщики движутся к Пятому сектору города. Мобилизовать всю гвардию! Их цель необходимо выявить и уничтожить. Она не должна достаться Плакальщикам!
Капитан выдернул руку из розетки и кинулся на Мостик.
– Клянусь великим Кораблем Смерти Магрона, когда уже мы избавимся, наконец, от этих привидений? Чертовы пожиратели умов!
Попугай развернул голову назад ради удовольствия еще раз зыркнуть на мистера Фибули.
– Мистер Фибули! – рявкнул Капитан, не оборачиваясь. – Найдите их цель и уничтожьте, или, клянусь всеми солнцами, которые еще светят, я вас разорву на молекулы!
Гвардия хлынула в город в поисках Плакальщиков. Дело оказалось непростое. Камеры безопасности сообщали, где их можно найти, но выскочив на нужную площадь, солдаты неизменно находили там лишь голые камни да перепуганных горожан.
Плакальщики достигли подлинного мастерства в том, чтобы показываться на виду исключительно когда они хотели, чтобы их видели. При достаточно хорошей реакции вам еще удалось бы уловить какое-то движение краем глаза – но и всё. Максимум, на что можно надеяться. Единственный шанс сделать выстрел.
Один из гвардейцев отстал от подразделения и как-то неожиданно для себя оказался на площади один. Что-то тут было не так. С виду площадь казалась довольно невинной: несколько стариков бранятся над кучей камней, еще несколько передают по кругу чашку супа. Но было и что-то еще… Какая-то горечь в воздухе, неуместная таким сухим, жарким днем.
Он в тревоге завертелся на месте и вдруг обнаружил себя в окружении Плакальщиков. Ряды пустых, понурых лиц, бледных и исхудалых… потрепанные плащи свисают с бесплотных остовов…
Он успел выпалить по ним, прежде чем понял: Плакальщики показались ему, потому что он остался один. Выпущенные заряды безобидно усвистали куда-то в неподвижном воздухе, а темные фигуры лишь придвинулись ближе.
Гвардеец позвал на помощь, закричал, призывая тех стариков с супом и еще горожан, столпившихся у съестного прилавка, но никто его не заметил. Его больше вообще никто не замечал. Он как-то вдруг сразу перестал быть важным.
Отчаяние навалилось на него. Человек взвыл и, отшвырнув оружие, кинулся на Плакальщиков.
На одно-единственное мгновение они остановились, повернулись и посмотрели на него в упор. Всего на секунду – почти мимоходом. Но этого все равно хватило.
Гвардеец неожиданно понял, как невыразимо бессмысленна Вселенная, как непристойно печален сам факт жизни и решил немедленно с нею завязать.
Капитан наблюдал за ним с Мостика на экране. Никакого сочувствия в нем это зрелище не вызывало.
– Безмозглый дурак. Он заслужил смерть. Всем гвардейцам! – взревел он, попрыгивая у себя в кресле. – Они движутся через сектор Шесть. Найдите цель раньше них!
Тут он заметил медсестру: чертова девица опять на него надвигалась. Ей не нравилось, когда он так волновался. Но сейчас ему было плевать – он понимал, как важно остановить Плакальщиков, решивших набрать силу.
– Найдите цель и уничтожьте!
Доктор обозрел гостиную с тремя очень виноватыми людьми и одним безумцем в бессознанке и немедленно принял командование на себя. Вот, так оно гораздо лучше. Чтобы привлечь внимание, далеко не всегда нужна Романа.
Старик и девушка явно были вне себя от волнения. Надменный юнец боялся, как бы кто-нибудь не сказал ему, что он тут значения не имеет, а лунатик просто отчаянно нуждался в помощи.
Помощь Доктор умел обеспечить быстрее, чем Белый Страж – скажем, подать на стол сэндвичи с огурцом и графин crème de menthe. Он давно выучил, что завоевать сердца совершенно незнакомых людей проще всего, если, не сходя с места, оказать им помощь. Он видал, как это делают повитухи, и тоже считал, что ворваться в комнату и тут же потребовать чистых простыней и таз горячей воды – это очень круто. Единственное, что его останавливало – это свойственные некоторым планетам проблемы с чайниками.
Праликса спешно перенесли на замечательно безобразную кушетку, и Доктор занялся им вплотную, одновременно стараясь не слишком шарахаться от обстановки. Не раз ему случалось проходить мимо мебельных магазинов на Эджвер-роуд и думать про себя: «Да, ладно, хорошо, но кто все это станет покупать?» Судя по всему, Балатон-то как раз и купил – каждую бриллиантовую люстру, каждый мраморный табурет, каждое золотое канапе и серебряный поднос – а потом упихал все в крошечную гостиную, такую роскошную, что Доктору отчаянно захотелось хоть что-нибудь пнуть. Неудивительно, что они довели парня до комы. Хороший вкус, кажется, пытался прекратить эти муки, убив своего носителя изнутри.
Теперь, когда Праликсом наконец-то занимался специалист, трое остальных смогли немного расслабиться. Старик тут же принялся что-то взволнованно лепетать о том, как опасно пускать в дом незнакомых людей. Надменный парень попробовал встать в позу, параллельно прикидывая, есть ли из дома другой выход. А вот девушка ему сразу понравилась. Слегка мрачная, малость неприветливая, но явно не лишенная ни сочувствия, ни здравого смысла и к тому же способная давать простые ответы на достаточно простые вопросы. И трех минут не прошло, как он уже узнал от нее все, что хотел узнать об этой планете. Кстати, ей как-то удавалось носить платье, сотканное из платины и изумрудов (и притом довольно элегантное). Доктор даже подумал, что Романа наверняка обзавидуется.
– Итак, – сказал он, – значит, твой брат Праликс впал в состояние шока. И ты говоришь, что он делает так всякий раз, как правящий вами Капитан объявляет Новый Золотой Век Процветания?
– По крайней мере, два-три последних раза. Но так плохо ему еще никогда не было.
– Гм.
Доктор пометил информацию грифом «важное», пощупал Праликсов лоб и постарался, чтобы следующая его ремарка прозвучала в непосредственной связи с состоянием здоровья пациента.