Золотая лоция викингов

Наступила гнетущая тишина. Цена была большая. Но и изувечить сыновей ярла и порвать платье на его дочери, тоже было делом необычным. У Вишена было сорок отчаянных викингов, каждый их которых оставил дом и семью из-за каких-то серьёзных причин, долгов, грозящих рабством, боязни кровной мести, грабежа и воровства, изнасилований и предосудительного кровосмешения. С ним были и берсерки, с которыми никто и нигде не мог ужиться. У ярла Эймунда было не меньше воинов и ещё столько же мужчин, он мог легко вооружить и заставить за себя сражаться, а ещё больше было рабов. Если бы он собрал со всех своих хуторов взрослых мужчин, викингам не поздоровилось бы. Но у дружины Вишены был огромный опыт войны и сражений, а у людей ярла он был не богатым. Что касается пруссов Йёрана, то они вряд ли приняли бы чью-то сторону.

Тишина, прерываемая только лаем собак, затянулось. Слышно было, как дышат за стеной лошади и коровы, а у колодца мальчишки спорят из-за упущенного ведра. Вооружённые смертоносным оружием бородатые, кое-как одетые люди стояли лицом к лицу и мерили друг друга злыми взглядами. Однако мечи и крамо-саксы пока никто не обнажил.

– Не хватало тут ещё битвы, которая мои надежды на поход за Золотой лоцией, – промолвил тихо Рагдай.

Он мягко отстранил Эльму за плечо и склонился над Акаром. Осмотрев его, он поднял голову к ярлу и спокойно сказал:

– Я смогу через две недели поставить его на ноги, однако зрение глазу, может быть не удастся вернуть полностью.

– Наверно ярл Эймунд прав, гости нарушили закон гостеприимства, они должны заплатить установленный пострадавшей стороной вергельд и уйти, – сказал Йёран, – мне жаль, что наше появление совпало с этой кровью, ярл, прими наше почтение.

– Мы не хотим кровавой ссоры и последующих событий, мы заплатим вергельд, объявленный хозяином одля, – выступив вперёд, сказал Эйнар, после того, как о чём-то пошептался с несколькими своими товарищами, и прежде всего с седобородым Гелгой, самым старым, опытным и уважаемым викингом в дружине Вишены, – и мы знаем обычаи, только предлагаю обсудить размер выкупа, потому-то глаз на месте, а за синяк платить пятнадцать коров никак невозможно.

Ягд Эймунд вопросительно покосился на Вишену и сказал:

– Глаз на месте, хорошо, пускай будет пять коров!

– Три, – сказал конунг, – он первый напал на меня, и всё это ловушка Маргит!

– Хорошо, – кивнул ярл, к великому облегчено всех присутствующих, – три коровы за Акара и одну за Эймунда, а платье этой плутовки я тебе прощаю.

– Платим серебром, когда вернёмся, – сказал конунг, – сейчас у нас ничего нет за душой, только то, что мы должны за зимовку в твоём Викхейле.

– Пусть будет так, – сказал ярл, – оставь в залог часть оружия, когда добудешь дирхемы, выкупишь его обратно.

– Но как мы пойдём в поход без оружия? – резко спросил ярла Гелга, – закон говорит, что можно заменить выкуп судебным поединком, пусть бой решит, кто прав!

– Тут не суда, – спокойно ответил ярл, – здесь всё ясно и виновник не отказывается, и поединок здесь только всё усложнит.

– Я заплачу за Вишену выкуп, а он пойдёт в поход вместе со мной и Стововом Багрянородцем на запад! – неожиданно предложил выход Рагдай, – пойдёшь теперь со мной и князем кривичей Стововом?

– Теперь пойду, – кивнул Вишена понуро, – видно так хочет Один и все остальные решили это за меня, хотя я так не люблю этого Стовова…

– У Эрика сломано несколько мелких костей, – сказал Рагдай, осмотрев после этого грудь юноши, – нужно сделать повязку и лежать ему надо неделю на постели из мягких шкур.

Ярл Эймунд пожал плечами:

– Платить за кого-то не запрещается обычаями. С тебя двадцать один дирхем, книжник.

– Восемнадцать, – начал торг Рагдай, – платье порванное мы не считаем, у Эрика всё вообще не страшно, а четыре коровы как раз стоят восемнадцать дирхемов

– Рабыня стоит пять дирхемов, а тут целая корова меньше? – сказал, решительно замотав головой, ярл, – пусть четыре коровы тоже по пять, и всё равно двадцать.

– Хорошо, – кивнул Рагдай, – на самом деле нормальная цена

– Хорошо, поладили, книга твоя мне досталась, считай, бесплатно, раз деньги почти все вернутся назад, – после некоторого раздумья сказал ярл Эймунд, – и вы сегодня начнёте готовить драккар к отплытию, льда на воде уже нигде нет, и можно плыть, не опасаясь повреждения досок.

– Я тоже ухожу с ними, моя договорённость с книжником выполнена, – сказал Йёран, повышая голос, чтобы перекричать начавшиеся разговоры и даже смешки собравшихся вокруг, – мне нужно идти торговать в Бирку, у меня с собой мёд и пушнина. Мы уйдём сегодня в полдень, принеся жертву Одину на вашем капище.

Йёран повернулся и пошёл обратно в дом ярла вместе с тремя своими людьми.

Глядя как люди Вишены, Эйнар и Рагдай покидают место печальной схватки, Овар сказал ярлу Эймунду:

– Если они попытаются уйти, не заплатив выкуп, нам даже не на чем будет их догнать, если не приготовить наш снеккер.

– Тут какая-то тайна, раз книжник платит за него такой не маленький выкуп, – ответил ему ярл, – почему он не позвал в поход нас или, например Йёрана?

– Будем готовить свой корабль?

– Нет, – ответил ярл и сказал, обращаясь уже к сыновьям, – ну что, заговорщики, сладили с викингом?

Эрик самостоятельно поднялся, а Акару помогла Эльма.

– Кто же мог знать, что он подковой? – прошептал ледяными губами Акар, – у него даже ножа кромо-сакса его не было, в доме лежать остался, а он…

Снова появилась Маргит, узнав от вернувшихся, что всё, слава Одину, обошлось без поединка и сражения.

Она, стараясь не смотреть на Вишену, принялась помогать Эльме.

– Отец, прошу, не выгоняйте его! – сказала Маргит чуть не плача, – я чувствую, что он больше не вернётся сюда, а ведь мне так с ним было хорошо…

– Упустила ты своё счастье, красавица, если так, – сказал ярл, наблюдая, как Вишена, не гдядя не девушку, поворачивается и уходит в сторону берега, – мать твоя тоже вечно затеет этакое, сплошной Рагнарек, видно ты в неё пошла.

– Мне было так хорошо с ним, мы, наверное, сможем ещё быть вместе, пусть его воины уйдут, а он останется и женится на мне… – девушка в голос разрыдалась.

– Замолчи, я думаю, что всё-таки это ты подговорила Эрику и Акару устроить эту ловушку конунгу, – сказал ярл, – хорошим разговором за пиром я бы уладит твоё дело, а теперь он сгинет в своём далёком вике, и ты его больше никогда не увидишь!

– Несчастная я! – Маргит бросилась к отцу и уцепилась пальцами за его тканный золотом воротник, – он достанется другой женщине!