Страница 8 из 10
Глава 5
Понимая, что сказала лишнее, сглотнула, оглядываясь по сторонам в поисках тяжелого предмета, на всякий случай, и произнесла:
– Жить вместе невозможно, и я решила переехать. Мы с Ариной уедем, а ты и твоя женщина… останетесь здесь, – выдавила я, заставляя себя говорить спокойно и уверенно.
– То есть ты решила забрать мою дочь? А потом подать на раздел? – резко спросил этот гоблин, выпячивая шею, как гусь.
– Это когда-то хоть как произойдет. А с Ариной… Разве ты будешь водить ее в школу, стирать, гладить… платить по ее счетам? Питание, одежда, кружки… – между прочим заметила я, стараясь не повышать голос.
– Да с хрена ли? Тебе надо, ты и занимайся, – брезгливо выдал суперский папашка, а потом с умным видом добавил: – Когда я учился… не нужны были деньги, путь и Арина привыкает жить без привилегий. У меня нет лишних копеек на нее.
«Урод! Нет у него!!! Ты ее деньги тратишь! Гад!»
– Понимаю, – проскрипела я, скалясь в вежливой улыбке, хотя это давалось мне очень тяжело. – Хорошо, я и дальше буду содержать сестру, но не в этой квартире. С тобой… жить не хочу и не собираюсь.
Алексей замер и настороженно посмотрел на меня, а я в этот момент затаила дыхание и продолжила прикидывать в голове, чем мне защищаться в случае его резкого движения в мою сторону.
«Вазу жалко… но это самый идеальный вариант для его головы, тем более, что она стоит на тумбочке, находящейся рядом со мной».
Постояв еще немного, Боглашин медленно повернулся к двери, но тут же развернулся и злобно выдал:
– Посмеешь мне палки в колеса ставить, убью, – серьезно процедил он, отчего я немного зависла, не ожидая такой угрозы.
Слов нет, а я еще глупо верила, что можно будет жить вместе во время суда, когда подам на лишение прав. Дура! Этот идиот сразу бы меня здесь прибил и закопал где-нибудь под кусточком. Сволочь!
– Ты поняла? – рявкнул злобный крокодил, и я только кивнула, чтобы не открывать рот, а то ему много не надо, прикопается ко всему.
С радостью в груди следила, как Боглашин тяжелым шагом побрел к выходу и наконец-то вышел из моей комнаты, а я прислонилась к стенке, отчетливо ощущая, как меня трясет.
«Не жизнь, а сплошной адреналин…»
Сложив все фотки во вторую сумку, посмотрела по сторонам и решила, что в спальне все убрано. Только закрыть осталось на замок. Странно… вазу я оставила, правда, не знаю зачем. Ну да ладно. Сейчас отнесу эти две сумки к Соньке, а потом вернусь и в кухне все заберу.
В общем, через час я затаскивала еще две клетчатые сумки, которые мне дополнительно выдала подруга, в квартиру Поливиных. Вещей, как оказалось, не мало. Не успела войти, как с удовольствием выдала Соньке:
– Вроде все. Аллилуйя!
– О-о-о-о, больше не пойдешь? – спросила она, забирая у меня огромные баулы и ставя их в коридоре в ряд с другими.
– Наверное, нет, все свое забрала.
– Тогда предлагаю пить чай! С конфетами!!! – восторженно предложила подруга, и мы тут же услышали мелодию звонка моего телефона, который оповещал, что звонит Кирилл Александрович.
Я на секунду замерла, а потом достала телефон из кармана шорт, и ответила:
– Слушаю.
– Привет, Кристина. Как дела? – раздался приятный с хрипотцой мужской голос.
– Здравствуйте. Нормально.
– Мы договаривались на ты, – напомнил Литунов мне.
– Да, конечно, Кирилл. Прости. Привычка, – извинилась я, чувствуя себя подростком.
– Все вещи собрала? – поинтересовался он.
– Да, вроде, как все.
– Тогда во сколько ты завтра заканчиваешь, чтобы приехать к тебе и помочь с переездом?
– Мм-м-м, – замялась я. С одной стороны, хотелось, чтобы меня и Арину забрал Кирилл и… все такое, но понимала, что это глупости, и мои мечты не имеют почвы ни для чего. Прочистила горло и продолжила: – Мы сами приедем. Сумки уже собраны. Не стоит беспокоиться.
Наступила секундная угнетающая тишина, и я даже была уверена, что Литунов сейчас обдумывает свои дальнейшие действия.
– Во сколько ты заканчиваешь завтра работать? – задал он вопрос, не предполагающий отнекиваний, и я просипела:
– Думаю в пять.
– Понял. Тогда до завтра, – вежливо произнес Кирилл.
– Хорошо. Всего доброго, – тихо проговорила, прижимаясь к стене.
Только отключилась и положила телефон на полочку, как услышала:
– Ой ты дура… Чукотская Фрося. Надо наглее, брать нахрапом, пока никакая баба не увела. А ты… – проворчала Сонька, стоя у входа в кухню, и тут же перекривляла меня: – «Не стоит беспокоиться… мы сами». Тьфу!
– Соня… – буркнула я, даже не удивляясь, что она подслушивала. Это нормально… для нее. Помню период, когда все сообщения и звонки мужа она контролировала ежедневно, и как только видела что-то вопиюще недопустимое, приходила домой с распечаткой, требуя объяснений. Сейчас вроде такое уже не допускается на работе, поэтому подруга так и переживает, что муж-то без контроля.
– А что Соня-то? Мужики нормальные бесхозными не бывают. А тем более к тебе подкатывает такой МУЖЧИНА!!! Поэтому хватит дурковать, вроде ведь не дура. Вцепилась ручками, ножками, зубками и держишь, чтобы не вздумал убежать. Даже не смел и подумать о другой.
– Так я ему не нужна… Только как постоянная нянька для детей. Он даже заявил, что если появятся ребенок от нашей связи, то… – с горечью поделилась я, но Поливина меня тут же перебила:
– Ой, да ладно. Послушала его и пропустила мимо ушей. Им тоже полезно поговорить…
– Соня, – усмехнулась я.
– Пошли пить чай, – весело предложила она. – Мы, между прочим, твои вкусные конфеты не попробовали. Так что не порядок. Зря покупала, что ли?
– Ага… и прощай стройная фигура?!
– Ой, наговоришь. От двух конфеток ничего не будет, так что вперед и с песней! – довольно отчеканила женщина и прошла в кухню.
Выдохнула полной грудью и пошла в ванную мыть руки, а потом направилась пить чай.
«Эх-х, двумя конфетками не обойдемся… Выйдет, как обычно, не зря же я всегда на наши чаепития меньше полкило не беру. Сладкоежки – это серьезно. Странно, что еще худые… но лично с моей жизнью, это не удивительно».
***
На работе ходила сама не своя, проклиная себя за несусветную глупость. Идиотка. Тормоз. Самая настоящая дура без грамма мозгов в голове. Ну как можно было оставить маленький мамин чемоданчик с документами в доме. И пусть он спрятан внутри дивана, где до сих пор лежат одеяло и подушка, но ведь есть большая вероятность, что его обнаружат.
Это же надо забыть о нем? О чем думала?! И все ладно, если бы там не лежали мои первоначальные заявления в суд на лишение родительских прав Боглашина, когда этот козел ударил ребенка в мое отсутствие, отчего был красный след на спине, но малышка ничего не говорила, усердно отрицая очевидное. На мои вопросы по сложившейся ситуации Виталий с сожалением поведал, что невозможно будет доказать обратное. И я все сложила в чемоданчик, периодически пополняя бумажками. Ведь Алексей, недобитый орел, в то время (в первый год нашей совместной жизни без мамы) постоянно гулял своей компанией, редко ночуя дома, и вечно был синий, и я собирала пакет документов: заявления соседей, справки психолога и все, что пригодится для суда.
В общем, там много чего… Потом, конечно, я все заявления стала заполнять электронно, они у меня в ноуте, а новый пакет документов находится у Соньки, и поэтому я совсем забыла про черный чемодан. И теперь… необходимо срочно забрать его, пока гоблин раньше меня его не нашел.
Пыталась тешить себя мыслью, что наша с Аришей комната закрыта, но все равно переживала. Чувствуя мою нервозность, сестра подошла ко мне и задала вопрос:
– Кристь, а почему ты такая грустная?
Вздохнула и, обняв ее хрупкие плечики, с измученной улыбкой ответила:
– Забыла в нашем доме документы и нужно вновь туда пойти.