Страница 6 из 27
Я почти взялся распаковывать этот споран, как до меня вдруг дошло – живчик, это что, то спиртное, что у всех у них во флягах было? Я же еще им Вику поил. Но вроде она себя нормально чувствовала после.
– Живчик – это то, что вы во флягах все таскаете?
– Да-да-да! – Казалось, что сейчас его голова отвалится, так закивал.
Такого добра мне не жалко, напоил его из такой фляги. Сделав глотков шесть, он закрыл глаза и откинулся, лежал молча. Я даже обеспокоился слегка, как бы он действительно не сдох. Очень уж плохо выглядел. Но, хоть выть перестал.
– Еще! – Через несколько минут выпил еще столько же. По нему видно было, что полегчало. Трястись перестал, просто лежал, и даже дыхание спокойней стало.
– Чуть не сдох! – выдохнул он уже нормальным голосом. – Еще дай хлебнуть.
– Хватит с тебя! Сначала поговорим, и, может, этот живчик тебе уже и не понадобится.
– Дай еще, три глотка сделаю и поговорим, – и, видя, что я не спешу его поить, спросил: – Ты же меня все равно кончишь?
– А ты как думаешь?
– Кончишь, – вздохнул он утвердительно. – Если пообещаешь, что спек мне вколешь перед смертью, я тебе сам всё без утайки расскажу. А теперь дай еще три глотка сделаю, не жмись.
– Что за спек? – дал ему еще живчика, и он, действительно, только три глотка сделал.
– Если ты Мамона обшмонал, то у него шприцы со спеком были.
– У твоего дружка? Были три шприца. Что это за хрень?
– Вот эти три шприца мне и вгонишь. И спек – это не хрень, а очень полезная вещь. Если вдруг ранят, то он помогает хорошо: и обезболивающее, и стимулятор, и раны быстрей заживают. А вот если дозу увеличить, то уже как наркота будет, сильная. Только у нас нариков не было. Лютый торчков не любит.
– Хорошо, эти шприцы – твои. Рассказывай! И про живчик, и про Лютого тоже всё рассказывай!
– Может, развяжешь, да по-нормальному поговорим?
– Ты не крути давай, а то по-другому немного говорить будем! Зовут тебя как?
– И надо же было так нарваться! – вздохнул он мучительно. – Слушай: первое, что ты должен понять – ты в другом мире находишься, – и смотрит так выжидательно.
– Ты рассказывай давай. Вопросы, если что, я потом задам. Но, если мне не понравится, как рассказываешь, спрашивать я начну по-другому. Доступно говорю?
Насчет другого мира я поверил сразу. Конечно, верить в россказни бандита, как бы складно он не говорил, без доказательств я не намерен, но другого объяснения всему и не придумаешь.
– Да ладно, расскажу я всё. Короче, называем мы этот мир – Улей. Сыпемся мы сюда все из разных миров, никто еще земляка не встретил, если, конечно, вместе сюда не попали – мультиверсум такой. А отзываюсь я на Цыгана.
– Я не кличку твою спрашивал.
– Не кипеши! Просто запомни: у всех, кто сюда попал, имен нет, они остались в прошлом мире, а здесь только прозвища. За простое имя можно проблем огрести, так как они есть только у баб и свежаков. Но у свежаков недолго. Их быстро просвещают – если живые остаются. Меня крестный Цыганом нарек за то, что чернявый такой. Ха! Это же я получается первый раз крестным стану, раз просвещаю тебя! Это надо отметить, крестник!
Без слов поднимаюсь и с размаха бью ногой ему в живот. Подождал, пока его перестанет корежить, за волосы приподнял ему голову:
– Последнее предупреждение! Потом начну сам спрашивать!
– Твою же мать! Да ты – бешеный ублюдок! Что творишь, я чуть кишки не выплюнул!
Встаю обратно. Но не успел ногу занести, как он затараторил:
– Всё-всё-всё, успокойся! Рассказываю! Короче, Улей, в него вот такие, как ваш поселок…
– У нас город!
– Да какая разница! Ладно-ладно, как Ваш Город – кластеры попадают. Это как в улье – соты. Вот из таких сот и состоит этот мир. Кластеры разные бывают. Не только города, но и просто лес или там поле пустое. По размерам – тоже разные: бывает совсем маленький кластер, а бывает, и за несколько дней не пройдешь. Бывает, кластер из целого города валится сюда, а бывает, один дом в поле стоит. Но самый цимес в том, что эти кластеры постоянно перезагружаются, и всё наше съеденное добро обновляется в прежнем виде. Идешь ты по полю, глядь, машина стоит. Сел и поехал дальше. Идешь обратно – обратно стоит. Класс, правда?
– А вы тогда кто такие, если тут рай на Земле?
– Рай! Ха-ха-ха! – У Цыгана явно истерика началась. Ржет, аж всхлипывает, и, похоже, останавливаться не собирается.
Отвесил ему оплеуху – не помогает. Вторую уже от души, аж кровь с губ брызнула. Помогло, правда теперь лежит просто, в пустоту смотрит. Хотел взбодрить еще, но он сам заговорил:
– Рай? Нет, тут не рай, а самый что ни на есть АД!!! – и с таким надрывом он это сказал, что я даже отшатнулся. – Слушай дальше парень, только живчика дай еще глотнуть.
Дал пару глотков ему сделать.
– Хорошие новости закончились, переходим к для тебя плохим. ТЫ СКОРО СДОХНЕШЬ! – опять этот безумный смех. – Все, кто попадают сюда, сразу заражаются вирусом или, как умные люди говорят, спорами гриба. Люди заражаются, гриб в них прорастает, и при дыхании мы выдыхаем споры. Такой вот круговорот в природе.
– Ты же живой, почему тогда я умру?
– Таких как я, здесь называют иммунными. Мы тоже зараженные, но в отличии от таких как ты, имеем иммунитет. Этот вирус нам даже полезен: мы не болеем, а если раньше болел, то вылечишься, какой бы смертельной болезнь ни была. Да у нас даже конечности отрастают! А вот ты через несколько дней потеряешь душу, и останется в этом мире одна пустая оболочка, которая будет хотеть только жрать! И жрать ты захочешь не картошку, а таких же людей!
– Это что, получается я в упыря превращусь?
Если честно, то он меня ошарашил, и неслабо. Но спрашивать, можно ли выжить, не стал. За такую информацию он первым бы делом торговался. Да и не верил я ему особо. Всё сказанное в дальнейшем придется проверять.
– Все-таки странный у вас кластер. Везде в других местах спрашивают о зомби, и только у вас – об упырях. Почти в упыря, только тело твое не умрет, а будет так же жить, будет биться сердце и течь кровь, будет отъедаться на других людях и животных. Животных, пожалуй, такие как ты, даже больше любите. Потом за иммунными бегаете, а если нет никого, то подобными себе закусываете. Гадите и жрете, и снова гадите, и снова жрете! Ты через пару дней штаны не одевай, а то потом ума не хватит снять их. Так и будешь с полными штанами бегать, – и снова этот смех.
По ходу, крыша у него протекла капитально. С каким наслаждением он мне всё это преподносит, что так и хочется прибить его. Ничего, пусть говорит, даже если я и умру, то только после него. Но шанс всё же есть. Раз даже такое чмо не сдохло, то вдруг и мне повезет. А пока пусть говорит, может чего лишнего выболтает.
И странное дело – я успокоился. Откуда-то появилась уверенность, что да, повезет. Может это и самовнушение, но я поверил, что останусь живым.
– Это всё понятно. Ты теперь расскажи, почему тебя так без живчика трусило? Он как наркотик? И что это за споран?
– Правильные вопросы задаешь. Умный! Слушай, может быть, если не умрешь, со мной к нам пойдем? А че, у нас не самый худший стаб, и бойцам у нас почет и уважение. Ты как на это смотришь?
– Мне повторить вопрос?
– Ну что ты за человек такой? Всё, рассказываю! – Видать понял, как я повторять собрался. – Ты самое нужное спросил. Мы, иммунные, по идее бессмертные.
– Так уж и бессмертные? – хмыкнул я иронично. – Что-то я не заметил за вами такого. По мне, так дохнете, как вполне обычные смертные.
– Я имею ввиду, что от старости мы не умрем. Но для этого нам нужно всю жизнь пить живчик. И нет, он не наркотик, просто в нем есть то, что требуется нашему зараженному организму. Без него мы просто загнемся. Живчик мы готовим из споранов, а спораны добываем из таких, как ты! – прокричал он мне в лицо и зажмурился.
Видать думает, что буду воспитывать. Но мне плевать на него, я его живым уже не воспринимаю. Пока информацию выдает, пусть что хочет, то и говорит.