Родня. Пересохшее русло

Пока он искал номер сестры в записной книжке мобильника, опять зазвонил городской телефон.

– Халло,Тима. Это я. Уфффф… Ну вроде успокоилась.

– Да я уже в курсе всего, – сказал он, опережая сестру, – маме приснился кошмар с крушением.

– Ох. У меня чуть сердце не остановилось. Ну и смех, и грех прямо. У тебя все порядке? А кто тебе сказал про сон?

– Да в порядке, в порядке. Ибрашка сразу после тебя звякнул. Опять воспитывать пытался.

– Прямо родная мать чуть меня в могилу не свела.., уффф.Ты бы помирился с ними. – завела старую пластинку сестра.

– Джамик, с ним я не ругался, если бы он Файке в рот все время не заглядывал, то мы бы нормально с ним общались, а если у него нет собственного текста, значит он – прихвостень, и базарить мне с ним…

– Так, золотой, – остановила Джами поток возмущений брата. – Они все-таки за нашей мамой приглядывают, помогают ей… – Тимур не остался в долгу и, тоже, перебил сестру.

– Так она им что – тетя Мотя из соседнего подъезда? Она им – сестра родная. Старшая!!!

– Ох.., какой ты, иногда, невыносимый бываешь. Ладно. Сами разбирайтесь там. Мне тут на днях тетя Фая звонила. Ну, мы там поговорили с ней о том, о сем и она непрозрачно намекнула.., что у тебя долг какой-то перед Глебом остался. Так, нет? – Тимура как иглой укололи.

– Вот крыса, а, кругом ведь залезет, лишь бы бабки светились.

– Давай без этого сибирского жаргона, ок? Она сказала, что ты ему должен остался. И меня это, честно говоря, расстраивает.

– Так сестра, ты мне веришь или этой..?

– Тебе, тебе, успокойся.

– Ну, так вот. Когда я от Либера уходил, я ему должен был кое-чего. Это «кое-чего» я ему вернул, но там еще остаток оставался в размере шести тысяч. Когда мы его схоронили, я точно знал, что эта змеюка везде свой нос засунет, хотя она ему – теща, а не мать родная. Всеми долгами, по идее, должен был заниматься Кана.

– Кто такой?

– Ну. Это его дружок из бандитствующего элемента.

– Ааа.., ясно.

– Так и вот. Когда меня в порту после похорон провожали, там был один из кентов этого Каната. И я ему прямо так и сказал, что на мне висит долг шесть тысяч долариев. Но должен я их не семье, не детям и не родителям, а лично Либеру. А поскольку у нас с ним были кое-какие разногласия на тему финансов и он сам мне должен был, но свою часть долга передо мной так и не признавал, хотя об этом все знали: и Ринат, и Дамик, и еще кое-кто, то я счел необходимым оповестить всех кому надо. Ну, а так как все были заняты похоронами, и тот же Ринат со мной разговаривать не захотел, то я решил сказать об этом бандитам.

– А я не знала, что тебе Глеб должен был…И много, если не секрет?

– Ну вот смотри. Он когда на «обнал» в 1995 г. присел и меня подтянул, мы с ним договорились работать 50 на 50, потом он видимо счел этот договор недействительным и мы перешли на одну треть в мою пользу. Но и этих денег я не увидел. Затем ему надо было ехать на лечение в Грецию, и он забеспокоился о том, как тут без него пойдут дела, а он тогда на целый месяц (или даже два) уезжал, ну и решил видать подстраховаться, и мы с ним договорились, что железно он мне от общей прибыли платит 25%. И тоже хрен!!! Потом он вернулся и снова никаких объяснений. А после уже и я уехал в Москву, сопровождать три Камаза с нержавеющими трубами, которые Рина должен был продать в Подмосковье. В этих Камазах были мои личные 10000 $. И что ты думаешь? Я когда с Москвы вернулся, сразу потребовал у него отчет. А он типа «ты мне не доверяешь, так дела не делаются, если ты чем-то недоволен, то лучше тогда вообще вместе не работать и разбежаться». Это было в пятницу. А в субботу он мне в обед звонит и говорит, что не хочет, чтобы между нами были какие-то непонятки, и попросил подъехать. Я думаю, ну ништяк, пацана совесть замучила. Приезжаю, а он мне целый свиток склеил из тетрадных листков и там расписал: как он мне давал деньги на бензин, на пиджак с карманами, на утюг, на телевизор новый, туда же вставил пять тысяч, на которые я себе тогда квартиру взял, хотя этот "пяти́фан" не имел к обналу никакого отношения – это мои личные деньги, которые вращались в обороте. Ну он там еще какие-то продукты вставил, обои, газ.плиту, люстру, деньги на ремонт.., короче свиток получился длинный. Я на него смотрю, а он глазки прячет. Ну тогда, говорю я, раз пошел такой базар, давай сюда все платежки, посчитаем и поймем кто из нас прав. Ты же за базар отвечаешь? Ну и он с перепугу взял мне и отдал все банковские проводки за последний квартал. Думал я такой тупой и не разберусь. А я сам и не стал разбираться. Тупо поехал к Ахметову и показал ему всё. А Бахма же сам этой фигней тогда занимался, ну и после того как покубатурил минут пять-десять, выдал, что только на основании этих цифр, мне Либер должен был по самому минимуму десять тысяч, в условных единицах. Из учета только двадцати пяти процентов. А если бы я ему про те пятьдесят напомнил?

– Это за квартал, я правильно поняла? А там же еще за год, да и не за один год, видимо.

– Ну ты ж у меня женщина-то понятливая.., за что и ценю. – весело ответил Тимур.

– З-ззмей. – протяжно произнесла сестра, акцентируясь на букве «З» и весело добавила: – Ага, и что там дальше-то?

– Вот и получилось, что даже если не брать в расчет средний доход за квартал в размере десятки, то уж 30000 то он мне по любасу должен был. Бахма тогда еще сказал, что это он с кентами подтянул Либера к этому бизнесу, а Глебус потом каким-то образом через Фаю прознал координаты «Ганзабанка» и сам стал работать. Решил на вольные хлеба спргынуть.

– Ну да, у вас же тогда порядка вообще не было, кто что хотел, тот то и творил. Даже никакая банковская тайна не помогала.

– Ага, тем более там эта змеюка работала. А она по ходу за деньги на все у нас согласная.

– Ох и любишь ты ее. Ну ладно и что там дальше было?

– А у нас это взаимно. Каков поп, таков и приход! И получилась цифра: "тридцатка" плюс "десятка". И еще плюс "пятёрка", которую он внаглую в расходы поставил. Прикинь? 45000 $, по тем временам. Можно было купить десять однокомнатных квартир. Сейчас, это по Костанаю стоило бы 250000–300000 долларов, в зависимости от ремонта и района.

– Ничего себе, – удивилась Джами, – это даже для Бухареста, по тем временам, большие деньги. Сейчас можно было бы виллу себе купить, с бассейном, в горах. А почему ты мне раньше об этом ничего не говорил?

– А смысл, ты же все время за родню упираешься?

– Тимка, ты мне тут не дерзи. Что значит, «упираешься»? Говорю объективно, на основании фактов. – показала кавказский характер Джами.

– Ладно, ладно – справедливая Европа, – огрызнулся брат и продолжил, – и вот я к нему, к Либеру, значит, с этим цифрами возвращаюсь, и говорю, что он мне должен минимум сорок тысяч. За вычетом этого рулона туалетной бумаги, который он мне расписал. Тот давай смеяться, какой "сорокет", ты о чем, типа? Откуда ты это взял? А я говорю, мне Ахметов все посчитал. У Глебуса аж шары чуть не повыскакивали и он давай шуметь: «ах вот ты как, ты ему все расклады раскрыл, предал меня, заложил…» – ну и там еще ряд бестолковых обвинений, и заявлений, а в конце добавил, что, дескать, раз такие дела, мы не сможем вместе работать. А я ж тогда весь из себя горячий был, гордый…"ну, –говорю, – тогда засунь весь этот список себе в очко вместе с тем, что должен и кайфуй мазево". И удалился. Это было в начале 1997 года. Потом, спустя четыре года, когда он меня позвал в "Металснаб", мы уже помирились. Но пардон, долг-то все равно повис.

– А как он тебя пригласил на работу, если вы так неудачно расстались?

– Так ты что думаешь, из благотворительности что ли? Ага.., счас!!! – рассмеялся Тимур. – У него не было ни одного человека с техническим образованием. Никто не разбирался, ни в сортаменте, ни в сталях, ни в сплавах, ни в ГОСТах, ни в производстве, ни в назначении труб, арматуры, швеллеров, листов и т.д. и т.п. – полные «нули» такие сидели и пытались начинать бизнес. Когда москвичи приехали и послушали, как я разговариваю, они сами у него спросили, а этот парень где и кем работает? Его надо обязательно приглашать, его и учить не надо – он все знает. А когда узнали, что я "политех" окончил, так весь вечер только со мной и проговорили. Ну Либер посмотрел на это дело и решил использовать мое образование. Так что все – дашь на дашь, и никакого романтизьму!